Зубастые вагины или человечество — кто кого

Мы соревнуемся друг с другом в остроумии — кто смешнее пошутит про американских протестующих, вышедших на улицу против Дональда Трампа. Как глупо и неприлично выглядят они в своих костюмах вагин. Какие у них странные, глупые и внутренне противоречивые требования.

Мадонна требует не относиться к женщинам как к шлюхам после обещания орального секса с теми, кто голосовал за Клинтон. После всей своей карьеры, построенной на эксплуатации собственной сексуальности. Абсурд! Нелепость! Бессмыслица! Оскорбление здравого смысла! Просто — оскорбление…

Нет, не только «просто».

Vagina dentata

«Парад вагин», прошедший по всему миру, якобы призванный обратить внимание мира на ущемление прав женщин и меньшинств, которое почему-то неизбежно должно начаться при новом президенте США, не вызывает сочувствия, не призывает к солидарности — он эпатирует.

А эпатаж — это эстетический террор.

Эпатаж — это доминирование.

Эпатаж — это привилегированное повеление.

Эпатаж — это власть.

Это неудивительно, учитывая, что все эти «шапочки», я уж не говорю о прочем «гардеробе», надо было изготовить.

А на это нужны были не только деньги, но и время.

Не думаю, что ошибусь, если предположу, что подготовка к действу была начата задолго до выборов.

Только готовились не протестовать, а праздновать победу. Победу кандидата-женщины, разумеется.

Миллионы вагин должны были — грум-грум — пройти победным маршем по всем основным городам мира, знаменуя начало нового порядка.

Сама победа мужчины над женщиной объявлена преступлением против порядка вещей, в котором управляют меньшинства.

У этой вагины есть зубы. Четыре ряда острых как бритва зубов — вера в свое право на власть, деньги, СМИ, истеблишмент.

«Мы здесь власть!» Да, есть тут нечто общее и с «болотными протестами» в Москве в 2011 году. И, конечно, с украинским Евромайданом. И с гей-парадом.

Эпатаж, алогичность, кастрюли на голове, костюмы презервативов, наряды козаков, бандуры и чубы с «вусами», маски, раскрашенные лица, балаклавы, обсценная лексика, эйфория, танцы, песни. Мужчины, одетые и ведущие себя, как женщины. Женщины, ведущие себя, как мужчины. Полный отказ от порядка, от обычной нравственности, создание пространства хаоса.

Бессмыслица марширует по всей Америке. Абсурд протестует по всей Европе. Нелепость обосновалась в высших эшелонах мирового истеблишмента.

Абсурд респектабелен, уважаем, влиятелен. Он вооружен и опасен.

Вы не заметили, что куда-то девается, испаряется на глазах так называемый «средний класс»? Тот самый, который служил апологетикой и опорой капитализма все последние десятилетия? Он исчезает из статистической реальности, развалившись, как «Титаник», на неравные части и уходя либо в сверхбогатые либо в сверхбедные. Он пропадает из СМИ, из докладов политологов. Он потерял свое место идола и гегемона одновременно с переходом от индустриальной модели экономики к постиндустриальной. Никто больше не восхищается квалифицированными рабочими, управленцами, учеными. У медиа, политологов и политиков — новый любимчик.

«Нас мало избранных счастливцев праздных»

Согласно определению из Вики, креативный класс — «понятие, предложенное Ричардом Флоридой для обозначения социальной группы населения, включенной в постиндустриальный сектор экономики. Это часть среднего класса, ставшая самой влиятельной и массовой социальной группой в развитых странах (например, в США их доля составляет 30% всех работающих). Креативный класс активно включен в глобальный мир. Именно он сегодня создает в развитых странах повестку дня, служит образцом для подражания и формирует общественное мнение».

И еще сказано там же: «Представители творческого класса предпочитают вертикальному продвижению по служебной лестнице горизонтальное перемещение и смену мест работы в пользу наиболее творческой. Также они предпочитают моральное и духовное удовлетворение денежно-материальному. Для людей данной группы характерной чертой является ярко выраженное чувство индивидуальности и личной свободы».

И наконец: «Среди профессий, которые имеют представители творческого класса: журналисты, писатели, ученые, инженеры, артисты, художники, специалисты PR, бренд-дизайнеры и пр. В целом, это участники основанной на знании высокотехнологичной экономики, требующей наличия творческого мышления и способности к нешаблонному решению задач».

На «параде вагин» в США мы видели Мадонну. На «болотных» митингах — Троицкого в костюме презерватива. На Евромайдане — нациков.

Мы ни в одном из этих мест так и не увидели ни Жореса Ивановича Алферова, ни Стивена Хокинга. Случайность? Совпадение? Нет. Просто в политтехнологическом смысле, определение «креативного класса», или же «креакла», звучит как «праздный класс паразитариев, стремящийся к безответственности, не зависящий от реального производства и экономики, зажравшийся за счет спекулятивных инструментов и ложных стартапов до такой степени, что его уже не интересует хлеб, а хочется ему только зрелищ».

Креативный класс — это взбесившаяся зажравшаяся скука. Кочующий с места на место балаган. Вечный карнавал.

Собственно, именно это слово и является ключом к пониманию происходящего.

И Евромайдан, и «парад вагин», и Болотная несли в себе важный элемент карнавала: общий молчаливый договор считать ложь — правдой. Полагать, что Янукович — тиран. Считать, что уравнениями Гаусса можно проверять социологию. Верить в то, что Трамп — шовинист, расист и русский шпион.

Абсолютно то же самое касается еще очень многих феноменов современной политики. Нам предлагается считать, что «Беллингкэт» действительно расследует авиационные происшествия эффективнее МАК, ФБР и ЦРУ. Что русские хакеры взломали американские выборы. Что Георгий Родченков не врет. Что Илон Маск — гений, а его фирма приносит прибыль из ниоткуда, из чистых финансовых механизмов. Что тирана, окруженного армией и полицией, можно победить песнями и лозунгами, яркой одеждой и экстазом переживания собственного величия.

Делать вид. Как бы быть. Не являться, а всего лишь надеть личину и уверовать в нее.

Карнавальное «как бы бытие» подчиняется особым законам. Скажем, средневековый карнавал в Венеции наступал на краткое время и сам по себе являлся результатом развращения праздника.

Праздник — результат человеческого труда. И, таким образом, труд и праздник — это составляющие полноценного человеческого восходящего бытия. Труд и праздник наполнены достоинством и осознанием человеком своей силы.

Карнавал — это не награда за труд. Это компенсация черни за гнет в остальное время. Карнавал — это лишенное достоинств бесчинство, вознаграждающее терпение лишенного достоинства порядка.

Распалась связь времен

Карнавал — сам по себе Зло. Но после средневекового карнавала наступал период долгого сорокадневного поста, который позволял возвратить человеку форму. Хотя бы внешнюю.

Современный карнавал — это класс. Это социальная страта, в которой карнавал вечен. Это и есть «креативный класс». В нем все ложно: работа и доходы, любовь и дружба, идеалы и мировоззрение. Все в креативном классе подчинено «как бы бытию» карнавала.

Средневековый порядок «как бы» нарушался карнавалом, а затем восстанавливался религиозным постом. Но креативный класс — секулярен. Ему некуда возвращаться из карнавала. Ему некому молиться. Ему некого боготворить, кроме самого себя. А себя он понимает как потребленные зрелища.

Поклоняющийся же потреблению в конечном счете поклоняется смерти. Потому что она — непобедимый враг, истинный хозяин бытия, которым потребитель всего лишь временно овладел.

Поклоняющийся смерти карнавал — это так называемая «пляска смерти», или «макабр». Смерть является главным героем или даже божеством этого действа.

Отсюда зомби-парады, культ Голодомора и Небесной сотни, жертв крушения MH-17 и культ репрессий. Это не уважение к мертвым, которое естественно и нормально. Это служение мертвым. Это не «Бессмертный Полк», в котором все живы. Это вечная смерть.

Существование глобального класса карнавала и сверхпотребления обязано уравновешиваться существованием глобального класса вечного сорокадневного поста.

И он активно создается. Он, как ему и положено, угрюм. Он, как отражение своего «антагониста» (на самом деле — сообщника), — безлик, страшен и беспощаден. Он захватил часть Северной Африки и Ближнего Востока и настойчиво идет к Европе.

Хохочущие безумцы, с гиканьем и танцами убивающие человечество через финансовую и производственную системы, и угрюмые безумцы, убивающие человечество при помощи грузовиков со взрывчаткой, обезглавливаний и сжиганий заживо. Карнавал и антикарнавал.

Почему рабочие выбрали капиталиста Трампа, а не социалиста-демократа?

Потому что основной конфликт находится уже не в вопросах отношения к средствам производства. Это, к сожалению, второстепенный вопрос. Капиталиста с рабочим классом объединил враг. Общие противники.

От этих противников воняет могилой. Их вагины, которые они на себя нацепили, — это символическое обозначение не начала жизни, а того, чем все накроется, если они придут к власти.

И эта борьба еще далеко не закончена. Она только начата.