Тяжело терять близких людей – родственников, друзей, хороших соседей. Много тяжелее терять тех из них, кто в течение всей жизни служил, старался приносить пользу и радость не только своей семье, друзьям и родственникам, но и своему народу, неустанно отстаивал на доступных ему площадках правду и справедливость всеми своими силами и богом данным талантом. При уходе из жизни таких людей ощущаешь утрату не только как близкий друг, или родственник, но и как гражданин своей страны, как рядовой армянин, на плечи которого вдруг каким-то неведомым образом свалилась новая ноша, новая ответственность, святая ответственность – доделать, довести до конца то, что не успел сделать твой незабываемый друг. Ушел из жизни Эммануил Долбакян – Великий Труженик. Одно это слово – «труженик» целиком характеризует его, характеризует точнее и выше, чем тысяча вычурных регалий, которых у него никогда не было, и к которым он никогда не стремился. Он только честно работал, исполнял свой долг перед самим собой, долг, который, наверное, внушил ему такой же честный трудоголик и такой же пламенный патриот отец, оставивший когда-то вполне благополучную жизнь и высокий социальный статус в Бейруте, чтобы прийти и в меру своих сил помочь любимой Родине встать на ноги, работая при этом на очень скромной должности преподавателя французского языка и терпя наравне со всеми тяготы послевоенной советской жизни. Никакого газетного пространства не хватит, чтобы только перечислить все те работы, все те инициативы и мероприятия, которые удалось осуществить Эммануилу Долбакяну – нашему дорогому Манвелу. Не было ни одного общественно значимого события, ни одной исторически заметной национальной фигуры, которые бы ускользнули от ревностного внимания этого удивительного человека. Он являл собой (как ужасно писать о нем в прошедшем времени!) образ истинного патриота, без громких слов, без самолюбования и без претензий честно и последовательно борющегося за интересы своего народа на всех больших и малых ристалищах. Он уже давно и тяжело болел, периодически попадал в больницу, но никогда (подозреваю, даже в больнице) не прекращал свою работу. Никогда, ну просто ни разу, не видел я его удрученным, упавшим духом, или сильно озабоченным своим здоровьем, хотя, повторюсь, не раз состояние его объективно было просто критическим. Полагаю, его очень поддерживала сама его работа: он посвятил ей свою жизнь, и она, в благодарность, все подпитывала его иссякающие силы. При всей необозримости того наследия, что успел оставить нам Манвел за свою насыщенную жизнь, и при всей важности каждой из его работ, нельзя все-таки не отметить особо то дело, которое, наверное, он и сам бы назвал главным, основным – организацию и проведение периодических Лазаревских чтений по истории армян России. Он инициировал эти мероприятия в 2002 году; с тех пор были проведены четыре таких Чтения, и, наверное, только его жена и верный соратник во всех делах Альбина Сукиасян знает, каких это стоило трудов, каких нервов. Деньги, как всегда эти подлые деньги были главным камнем преткновения для проведения этих чрезвычайно важных мероприятий, как, впрочем, и для реализации всех иных проектов Манвела, да и не только его. Наши так называемые «олигархи» готовы тратить бешеные деньги на помпезные вечера в Кремлевском дворце съездов и на дорогие подарки приглянувшимся им шоу-дивам, но выделить малую толику своих средств на издание чрезвычайно важной для Родины литературы у них не поднимается рука. Вот и издание материалов Четвертых Лазаревских чтений, прошедших аж в 2009 году, задержалось на много лет, и совестливый Манвел не осмеливался приглашать участников на новые, давно назревшие Чтения, пока не вышел в свет предыдущий том. И дело застопорилось, хотя материалов накопилось уже и не на одну такую конференцию. Мог ли он не нервничать, не переживать? В таком, вот, режиме он и работал все время – увы, эпоха благородных Манташевых давно канула в лету. Но даже в этих отнюдь не благоприятных условиях, сделать удалось многое, особенно там, где результат зависел только от собственного пера и от собственных организаторских способностей и усилий. Отмечу только последнее, тоже очень значимое дело – издание книги о выдающемся Генеральном конструкторе, дважды Герое Советского Союза Кочарянце Самвеле Григорьевиче – человеке-легенде, о котором, к сожалению, пока мало что известно в самой Армении. Благодарение богу, в этом случае нашелся понимающий истинное назначение денег спонсор, который и обеспечил успех предприятия. Наверное, стоит также подчеркнуть, что все перечисленное – это все же общественная деятельность Эммануила Долбакяна; по основной своей работе он был также вполне успешным ученым, кандидатом медицинских наук, старшим научным сотрудником, автором более 110 научных публикаций по экспериментальному изучению мозговых механизмов поведения. И до относительно недавнего времени он плодотворно работал на оба фронта – науки и общественной деятельности. Но в памяти нашей он останется, конечно, в первую очередь, как основатель и руководитель Армянского культурно-просветительского общества «Арарат», которое за шестнадцать лет своего существования провело более 300 общественно значимых мероприятий, издало восемь содержательных книг, участвовало практически во всех делах армянской общины города Москвы, а также России и Армении. Повторюсь, невозможно переоценить вклад Долбакяна в наше общее армянское дело; при всех трудностях, при всех препятствиях, при всех своих болячках он многое успел. Но как много задумок, как много прекрасных планов осталось наполовину! Имеем ли мы право допустить, чтобы они сгинули в омуте безразличного времени? Пусть каждый для себя ответит на этот вопрос. Наверное, обязанность каждого человека, посвятившего жизнь служению высоким целям – постараться окружить себя людьми, которые возьмутся продолжить начатое дело в случае чего. На том свете могут быть покойны только те, кому удалось сделать это. Манвел – среди них. Уверен, не только я – каждый, кто близко общался с ним, ощущает сегодня в полной мере свою великую ответственность перед его памятью, осознает обязанность в меру своих сил и возможностей доводить до конца начатые им благородные почины. И будет делать это до конца дней своих. Ибо реальное дело и есть единственное истинное пространство памяти. ГРИГОР АПОЯН
