Ломая традиции. На площадке англиканской церкви в «нетрадиционном» районе Нью-Йорка открылась выставка Анатолия Фатахова
Выставка живописных работ Анатолия Фатахова открылась в минувший вторник, 4 февраля — в абсолютно не традиционный для нью-йоркского арт-бизнеса день. Да еще и в Ист Вилладже – в самом «нетрадиционном» районе Манхеттена. Экспозиция работ этнического еврея из Ташкента разместилась в галерее, которая принадлежит общине англиканской Церкви. Художник, которому 63 года, начал рисовать лишь год назад — после выхода из американской тюрьмы. Как было пропустить такое мероприятие?
Мероприятие, которое включило в себя еще и музыкальную часть, а также фуршет, оказалось совершенно замечательным. Ставший невероятно респектабельным район Ист Вилладж всегда располагал к экспериментальным проявлениям в художественной жизни города: начиная от концептуального дизайна многочисленных кафе, до самих посетителей этих кафе, которые из своего обычного прохода по улице частенько устраивают живой перфоманс. Розовые и голубые волосы, боевой макияж, бутсы на платформе, майка без рукавов и прочие узнаваемые детали сразу ориентируют нас в статусе района. А заоблачные цены на жильё говорят об уверенности его обитателей в своем завтрашнем дне. Дай Бох им доброго здоровья!
Если бы посреди этого района Манхеттена волею судьбы оказалась, скажем, русская православная церковь или мечеть, то уличные бои с жертвами были бы обеспечены городу надолго. Но здесь оказалась церковь святого Джона (The Church of St. John’s in the Village), относящаяся к суперлиберальному крылу современной англиканской Церкви – американским евангелистам. Тому, в котором на сегодня есть женское священство и разрешено венчание гей-пар. Церковь была основана британскими миссионерами в середине XIX века, а первая литургия была совершена в ней в 1853 году — кстати, в том ж году в Нью-Йорке был открыт Центральный парк. За годы церковь претерпела некоторые изменения, в частности, после пожара 1971 года было построено ее новое здание, архитектором которого стал Эдгар Тафел, коллега знаменитого Франка Ллойда Райта («Гуггенхайм музей» и пр.).
Сегодня в церковный комплекс входит здание церкви с потрясающей акустикой, что позволяет проводить там музыкальные концерты, помещение для художественных экспозиций – Revelation Gallery, на верхнем этаже прилегающего здания располагается театр из разряда «off Broadway», а внутри подворья — очаровательный сад с дизайнерским ландшафтом, названный именем св. Бенедикта. В этом религиозном очаге культуры вполне допускаются постановки остросюжетных современных пьес, вариативная музыка и показ концептуальных художественных экспозиций.
Из вышесказанного понятно, что выставка Анатолия Фатахова не явилась чем-то контроверсивным в стенах церковной галереи. Между тем, художник тяготеет к кубизму и экспрессивной абстракции, использует яркие открытые цвета и перенасыщает композиции деталями. Один шаг под галерейные софиты – и вы уже на карнавале имени Пабло Пикасо. Все пространство во власти сюрреализма, который не дает художнику обдумывать сюжет, а велит сразу же выплескивать образы на холст. Как получится: в ореоле ультраярких красок, или через граненую призму, или по-детски наивно и технически примитивно – кто как умеет, кто как научился. Главное — поймать образ, не обработанный логикой мозга, и вытащить его в неповрежденном виде. Так завещал отец сюрреализма Анри Бретон. Но сегодня сюрреализм в чистом виде – это редкость, художники все же добавляют в произведение творческий вымысел и пополняют бездонную коллекцию фантастического реализма. Анатолий Фатахов работает в рамках классического сюра. Первым он видит цвет. Перетекая по холсту, цветовое пятно при помощи его кисти создает изначальную форму: к примеру, лицо — тогда это будет портрет. А может выйти и пейзаж. Если повезет, то в будущем портреты и объекты соберутся в композиции. Кстати, о везении: к живописи Анатолий пришел в тюрьме, чтобы не сойти с ума от жизни за решеткой, за которую попал по глупости. Медицинской офис, где он работал, оказался замешанным в махинациях со страховками, и в результате – почти полтора года пришлось провести на нарах. Его история как сюжет для кино: окунув хвост тюремной мыши в свекольный сок Анатолий сделал первую в жизни попытку что-то нарисовать. То, что произошло дальше, можно понять и без помощи психиатра: уйдя в рисунок, он избежал и депрессии, и злобы, и разложения личности. Видимо, эти тяжелые жизненные обстоятельства разбудили в нем талант, который 60 лет спокойно спал внутри советского экономиста, а затем американского медицинского работника. Сегодня Анатолий Фатахов (а уже целый год его называют «художник Фатахов») находится на гребне неожиданного успеха. Две его первые работы были сразу проданы в Италию, вокруг все не просто удивляются внезапному дару, а искренне хвалят и предрекают успешную карьеру художника. Есть вдохновение, картины идут как с конвейера, уже напечатан каталог, идут и планируются вставки. Это все за год! То, на что у людей уходят годы и десятилетия. Непростая ситуация. Она оставляет много вопросов. Первый из которых — о «художественном образовании». Второй — о зависти менее талантливых. Третий… Четвертый… И так без конца. «Муки творчества», «крест художника». Его надо нести по жизни, даже если ты перестанешь когда-то рисовать.
И об этом лучше всего даже не задумываться, а делать то, что велит сердце. И тогда «Господь управит», как учит главная книга англикан «Book of Common Prayer» и отец Грэми, настоятель церкви святого Джона в Ист Вилладже.
Светлана Вайс,
для Портала «Credo.Press»