«Будь джигитом, а не мужиком»: почему гребенские казаки презирали русских
Гребенские казаки, в середине XVI века обосновавшиеся предгорьях Кавказа, очень быстро переняли духовные ценности проживавших там свободолюбивых горских народов. Желая поскорее порвать со своим закабаленным прошлым, они всеми силами старались вытеснить из сознания родство с русским этносом.
Гребенцы
Российский историк Сергей Белокуров отмечал, что первое упоминание о казаках, решивших в знак антикрепостнического протеста организовать своё поселение в южных горах, то есть гребнях, относится к 1614 году. Именно в этот период атаманы Яков Гусевский и Овдоким Мещеряк основали неподалёку друг от друга два городка на «Тёплой реке».
Однако в официальных документах эти казаки ещё не именовались гребенскими, о них говорили, как о терских казаках, живших в гребнях. И хотя позже в употребление вошло и название гребенские казаки, в исторической литературе всё же закрепилось их совместное упоминание — «терско-гребенские казаки», без определения чёткой грани между этими двумя казачьими образованиями.
Основу этой одной из старейших казацких общин составляли донцы, то есть представители донского казачества, а также беглые крестьяне из центральной России, не желавшие терять свой вольный статус.
Жизненная позиция
Жившим в тесном контакте с северокавказскими народами гребенским казакам импонировала жизненная позиция горцев, их традиции и образ мыслей. Горцы, привлекали их своим бесстрашием, непокорностью, горячим темпераментом, а также готовностью в любой ситуации защищать свою родную землю.
Оказавшись на южных рубежах российского государства гребенские казаки, вооружаемые правителями страны, совместно с горцами противостояли амбициям Османской империи на Северо-Восточном Кавказе. Отражая претензии неприятеля, гребенские казаки не только обороняли границы, но и способствовали усилению в этих местах московского, а затем и петербургского влияния.
Однако, несмотря на преданную службу царям и императорам, гребенские казаки никогда не ассоциировали себя с русским народом, считая себя отдельной этнокультурной единицей.
Казаки не мужики
Гребенские казаки, как и всё остальное казачество, крайне негативно относились к обращению мужик, предпочитая ему «мужчина».
Объяснение неприятия данного слова кроется в том, что словом «мужик» в России традиционно называли всех гнувших спину на помещика крестьян, относившихся к сильному полу.
Именно поэтому свободолюбивые гребенцы, состоявшие в воинском сословии, презирали это оскорбительное обращение, унижавшее их достоинство и ставившее их на один уровень с закабалёнными землепашцами. Не случайно, посрамившего казачью честь, соратника на Кругу презрительно обзывали мужиком.
Чтобы не обидеть станичников, при общении можно было употреблять слова «братцы», «служивые», «командир», «мужчина», но лучше всего «джигит».
Не случайно в обиходе гребенских казаков встречаются такие колоритные поговорки как: «Мужик в лаптях, а казаки в лампасах» или «Хочешь быть молодцем, так будь джигитом, а не мужиком».
«Будь джигитом, а не мужиком»
Считая Северный Кавказ подконтрольной только им зоной, гребенские казаки с ревностью относились к солдатам русской армии, перебрасываемым на данную территорию для участия в многочисленных Кавказских воинах с Турцией. Казаки видели в этом процессе попытку посягательства на их вольность и традиции, а царских воинов воспринимали не как сослуживцев, а угнетателей.
Красноречиво о неприязненном отношении гребенских казаков к русским высказался в своем произведении «Казаки» Лев Толстой, в юности гостивший некоторое время в станице Старогладовской. По наблюдениям классика литературы «казак, по влечению, менее ненавидит джигита-горца, который убил его брата, чем солдата, который стоит у него, чтобы защищать его станицу, но который закурил табаком его хату».
Кроме того, Лев Николаевич отмечал, что гребенцы в силу своего менталитета больше склоны уважать своих врагов-горцев, нежели пришлых солдат, и добавлял « собственно, русский мужик для казака есть какое-то чуждое, дикое и презренное существо…».
Отсюда и родилось казацкое поучение: «Хочешь быть молодцем, так будь джигитом, а не мужиком».
Старообрядство
Ещё одной и вероятно, самой важной причиной враждебного отношения гребенских казаков к русским была религия.
Гребенцы принадлежали к числу той малочисленной группы казачества, которая официальному православию, предпочитала исповедовавшееся их праотцами старообрядство.
Видя в старохристианской религии основу своей идентичности, они долгие годы отстаивали право на служение культу по первоначальному образцу и жизнь по особым нравственным заветам.
Император Пётр I, отмечая особую удаль и верность гребенцов в деле служения государству, велел не тревожить старых верований казаков. Однако последующие правители не оставляли попыток заставить их принять реформированную Никоном религию.
Известно, что 18 мая 1738 года, атаман гребенского войска послал прощение к Астраханскому епископу Иллариону, в котором выражал своё возмущение тем, что официальное православие усердно насаждается в Кизляре. В своём обращении он заявлял, что «как отцы наши и деды жили в православной вере, так и мы в том же стоим, не прибавливаем и не убавливаем».
Внешность
Стремясь убрать из своего генетического кода следы принадлежности к русской нации, гребенские казаки предпочитали создавать семьи с пленёнными турчанками, а также брать в жёны ногаек, черкешенок, ингушек или татарок. Именно поэтому спустя несколько поколений антропологи фиксировали внешние отличия казаков от жителей среднерусской равнины. При доминировании светлых глаз и прямого носа, гребенцы обладали достаточно смуглой кожей и тёмными волосами, делавшими их похожими на типичных представителей Северного Кавказа.
К тому же, как отмечал исследователь казачества Н. Гриценко, гребенские казаки, переняли у местного населения их удобную одежду, и, подражая джигитам, носили черкеску, бешмет, башлык, бурку и папаху, дополняя костюм кинжалом, поясом и газырями.