Творец «…временно недоступен»
В Мучном дворе открылась юбилейная выставка Сергея Гусарина, пожалуй, самого многогранного художника Рыбинска
Тонкая графика, экспрессивная абстракция, провокационные решения на стыке живописи и фото. В Мучном дворе открылась юбилейная выставка Сергея Гусарина, пожалуй, самого многогранного художника Рыбинска. За плечами Сергея Гусарина — сорок лет творческой деятельности. Почетный академик Российской академии художеств, основатель иконописной мастерской «Лик», признанный график и живописец с узнаваемой манерой, с одной стороны. И смелый экспериментатор, стремящийся выйти за рамки уже пройденного — с другой.
На юбилейной персональной выставке «…временно недоступен» представлено более ста произведений графики, живописи, арт-фото. Большинство работ созданы в последние восемь лет. Самые ранние творения датируются началом-серединой восьмидесятых годов ХХ века — такие, как серия портретов преподавателей Рыбинской детской художественной школы.
— Художественная школа мне дала очень много. Для меня она была как родной дом, куда я всегда приходил с радостью. Там я находил даже больше понимания, чем в семье, — признается Сергей Гусарин. Художник начинал с классического рисунка и сейчас продолжает работать в реалистическом стиле. Однако это не мешает ему экспериментировать с абстрактными формами, фактурами, совмещать живопись и фотографию. В качестве холста он использует плиту ОСБ, вписывает изображение в раму старинного зеркала, в качестве деталей коллажа представляет зрителю окурки и рваные обертки. И через этот противоречивый синтез выражает свои философские идеи. В своем творчестве Гусарин пытливо исследует тему пути человека, одиночества, трагического разлада с миром.
— Я нахожусь в постоянном поиске, — говорит Сергей. — То сижу скрупулезно рисую, то эмоции захлестывают — увлекаюсь абстракцией, то хочется создавать концептуальные вещи. Работаю я в основном по ночам — ночью все усугубляется и драматизируется, особенно под Баха и Вагнера. Сергей Гусарин — художник-философ, который мыслит многозначными символами. На его мировоззрение, кроме музыки, значительное влияние оказал кинематограф, в особенности Андрей Тарковский, Александр Сокуров. Неслучайно он использует приемы, характерные для кино: крупные планы, фрагментарность, наличие свободного пятна. «Кинематографичность» мышления находит отражение в частично изображенных лицах (например, в диптихе «Праотцы»), усиленной детализации и гиперреализме, напоминающих макросъемку, в передаче образов — будь то заброшенные старые дома, дрова или увядшие растения.
«В сухих листьях хочется передать драму жизни. В этой исковерканной конструкции борются разные стихии. Здесь взмах крыл, тщетно пытающихся оторваться от земли, здесь и тенета, опутывающие и парализующие любое движение, и устрашающая воронка, манячщая нас в темные уголки подсознания. Одним словом — падение и разложение, и в то же время — мечта и надежда», — читаем мы в авторском комментарии к серии работ. Программная работа выставки — «Абонент временно недоступен» — символизирует мышление современного человека, мрачное, сконцентрированное на виртуальной реальности. Почти монохром, в четком рисунке угадывается плата смартфона, в центре — пейзаж с расхлябанной весенней дорогой: глубокие колеи с талой водой. Своеобразный выход в «трехмерное пространство» реальности из пут технической цивилизации, попытка побыть наедине с собой.
– Это своего рода манифест против цифровой зависимости современного человека, его эгоцентризма и отрыва от живого общения, — размышляет куратор выставки Ирина Хохлова.
Центральный образ экспозиции — «Голгофа». Живописное полотно расположено так, что его видно из каждого музейного зала, образующих анфиладу. Эффектный прием: мимо Голгофы не пройдет никто. Золотые, словно сияющие квадраты складываются в образ креста, а в центр абстрактной композиции художник поместил грубо сколоченные доски с кроваво-красным пятном. — Обычно работы пишутся долго. Это мучительный процесс, математически выверенный. Есть работы, которые стоят незавершенными 20-30 лет. Я художник не темпераментного выплеска, — признается Сергей Гусарин. — А «Голгофу» я за три ночи написал неделю назад. Возможно, это стало выходом тех эмоций и мыслей, которые захлестнули в связи с последними событиями в мире.
Автор отмечает, что абстракции тем и хороши, что дают возможность раскрепостить сознание и по-новому взглянуть на мир. Он скромно подчеркивает, что, несмотря на продолжительный творческий путь, время поисков и экспериментов, работы над собой — по-прежнему еще впереди:
— Ремесленник я хороший, а как художник — еще в пути.