Сцена любви. Олега Табакова обожала страна, а он больше всего любил театр
Грандиозная по вложенной в неё любви выставка в «Зарядье», спецпоезд в метро, открытие исторического подвала «Табакерки», показ фильмов и телеспектаклей в «Зелёном дворике» «Современника», новые постановки. И, кажется, это ещё не всё, что придумали продолжатели дела Олега Табакова к его 90-летию, которое отмечается 17 августа.
Все, кто знает, помнит и любит выдающегося актёра и педагога, просто обязаны были следовать его любимой фразе: «Надо дело делать». Шутка сказать – ученики Табакова занимают сегодня большие должности. Евгений Миронов – во главе Театра Наций. Сергей Безруков – худрук Московского Губернского. Ирина Апексимова – директор легендарной Таганки.
«Вовка, я тебя люблю»
Владимир Машков признаётся, что из 61 года 40 лет рядом с ним остаётся Учитель. Встреча с Табаковым стала подарком судьбы. А незадолго до смерти Олег Павлович подарил Владимиру свой двухтомник. Тот однажды открыл наудачу: что сегодня Учитель скажет? Первые странички томика были склеены, а когда разделились, открылось послание: «Вовка, я тебя люблю. Хочу, чтобы и дальше ты развивался интенсивно и полно». Сегодня «Вовка», точнее Владимир Львович, руководит Союзом театральных деятелей, «Современником» и Театром Олега Табакова – той самой легендарной «Табакеркой», из которой вышли многие нынешние звёзды российской сцены, в том числе сам Машков.
А ещё есть и те, кто не учился непосредственно у Олега Павловича, но справедливо считает его своим учителем. В их числе, к примеру, Константин Хабенский, худрук-директор МХТ имени Чехова, пришедший в Камергерский при Табакове.
Рассматривая посвящённую мужу экспозицию в «Зарядье», вдова Олега Табакова и тоже его ученица Марина Зудина, пришедшая на вернисаж с детьми и родителями, отметила, что одним из главных принципов жизни мужа был такой: «К людям надо относиться так, как ты хочешь, чтобы они относились к тебе». Фраза не нова. Но сегодня о ней многие забыли.
«Он слышал людей, – рассказала Марина. – Мог с ними не соглашаться, но ему интересна была другая точка зрения. Был рад, если мог что-то сделать для коллег – когда распределял премии, оплачивал врачей для болеющих, выбивал квартиры, звания, материальную помощь для детей артистов. Очень заботился о тех, кто рядом. И получал от этого колоссальное удовольствие». Сейчас, к сожалению, многие думают больше о себе. Но он был не такой.
Память в сердцах близких
«Когда отец вместе с Олегом Ефремовым и Евгением Евстигнеевым трудились над созданием «Современника», на собственных чад – меня, Мишу и Дениса – времени практически не оставалось», – рассказал старший сын Олега Павловича, Антон Табаков. Антон и родился-то в Саратове, потому что там гастролировал «Современник». И из роддома его «депортировали» в люльке с незнакомой стюардессой. Та долго отказывалась брать новорождённого, пока супруги-актёры не поклялись, что младенца обязательно заберут. «Я всегда обижался на отца», – признался Антон. При этом дома царил его культ. Если он был голоден – все бросались его кормить. Если сыт – шутил, и все должны были радоваться вместе с ним. Казалось, он работал 24 часа в сутки. Возможно, из-за этого в 29 лет у него случился инфаркт. Друзья уже приходили к нему прощаться... »
К счастью, судьба отмерила Олегу Павловичу 82 года. Чтобы он поставил на ноги Антона и Александру в первом браке с Людмилой Крыловой. И увидел, как растут Паша и Маша в семье с Мариной Зудиной. «Родители не тыкали носом: это хорошо, это плохо, – описывал мне своё детство Павел Табаков. – Но... Когда видишь разочарование в глазах матери и отца, понимаешь, что больше так делать не надо. Однажды я прогулял в школе целую неделю – ходили с ребятами в компьютерный клуб, играли... Не могу сказать, что меня сильно отругали, но осадок остался на всю жизнь».
Младшей дочери Олега Табакова, Марии, – 19, старшей Александре – 59. Память о нём живёт в сердцах близких и в душах учеников. Его продолжают любить. А он, несмотря на браки, романы, детей и внуков, больше всего в жизни любил театр. И спустя годы признался: «Если бы мне не давали играть, я платил бы, чтобы выйти на сцену». И, кажется, в этой шутке была лишь доля шутки.