Гайд по театральному проекту-грибнице «Лес. Бибихин» из Санкт-Петербурга

«Лес» разрастается, создает эхо, становится городской легендой. Кто-то назовет его серией театральных работ, но куратор проекта Борис Павлович настаивает: это один спектакль. На сегодня в нем уже больше двадцати частей: корни «Леса» в Санкт-Петербурге, ростки в Сергиевом Посаде, Тюмени, Кирове, Казани, Тбилиси, Алматы. Смотреть можно в любом порядке: «Лес» объединен не последовательным сюжетом, а общими ценностями и единой концепцией. У спектакля есть коллективный автор и оригинальный мерч, философские тексты Владимира Бибихина как точка сборки и возможность присоединиться к проекту в любом качестве: стать зрителем, свидетелем-соучастником того, что только зарождается, или создателем собственного художественного высказывания. Прелесть проекта в том, что никто в нем не философ. Философия становится точкой опоры, чтобы исследовать себя, профессию, судьбы вдохновляющих фигур из прошлого, разные способы смотреть на мир. Об этом все части спектакля: они не несут «правильную» идею, не поражают сложной художественностью, зато приглашают к диалогу любого, кто хочет в него вступить. Они про честное, точечное, важное в любых обстоятельствах — про человеческое. Поэтому в «Лес» возможен вход с любой стороны. Если вы хотите познакомиться с проектом вприглядку, то вот несколько вариантов, с чего начать.

«Лес. Книга»

Что происходит: философский семинар, на котором режиссер Борис Павлович вместе со зрителями придумывает «Учебник невеликой режиссуры», опираясь на бибихинские и собственные размышления, а актриса Ксения Плюснина занимается скетчноутингом — рисует картинки и фиксирует важные мысли на двухметровом листе. Один лист — одна глава общей книги, на каждом показе пишут следующую. Книга заполняет пространство: листы с конспектами других глав развешаны по стенам, зрители могут свободно перемещаться, отвечать на вопросы, задавать их или размышлять молча. Разговоры фиксируются на диктофон, но станут ли они книгой в привычном понимании, неизвестно. Основной смысл здесь в диалоге, проверке идей и открытиях.

Где увидеть: в Социально-художественном театре в Санкт-Петербурге. 

Кому подойдет: тем, кто любит поговорить о театре и о себе, почувствовать себя соавтором и, конечно, послушать истории. Павлович — мастер сторителлинга, поэтому каждый философский тезис подтверждает случаем из жизни.

«Лес. Ангелина»

Что происходит: актриса Ангелина Засенцева со сцены бара вступает в диалог с книгой Бибихина «Узнай себя» и предъявляет выпивающим зрителям театральный автофикшн о том, кто она такая и как стала собой. Сколько человек носят ее фамилию, на чем строится ее идентичность, как обойтись с травматичным контекстом семьи и страны, для чего она живет (вывод парадоксален). Стендап-приемы превращают страшное в смешное, а Ангелина и в веселье, и в ужасе предельно честна, хотя большинство ситуаций ею уже пережиты. Повествование выстроено настолько драматургически точно, что зритель наверняка поймает себя на мысли: «А как это у меня?»

Где увидеть: в барах разных российских городов — спектакль номинирован на «Золотую Маску» и сейчас активно путешествует.

Кому подойдет: тем, кто старше 18, не морщит нос от песен Михаила Круга и ценит личные истории.

«Лес. Дневники»

Что происходит: актрисы Ангелина Засенцева, Кристина Токарева и Анастасия Пронина осмысляют дневник как жанр и создают повод для диалога с собой, прошлым и будущим. Актрисы читают выдержки из дневников Льва Толстого и Софьи Андреевны, книги Бибихина «Дневники Льва Толстого», собственных дневников, а также приглашают зрителей сделать как минимум две дневниковые записи. Спектакль больше похож на семинар: здесь есть расписание (на ватмане, от руки), теория, диалоги с аудиторией и практические задания. Ну а чтобы отработать театральную составляющую, авторы показывают смешной спектакль в спектакле — притчу о мужике, лошади и пчеле. «Лес. Дневники» были созданы для Ясной Поляны и впервые сыграны на фестивале «Толстой»: тогда зрители делали записи, сидя под деревьями и дождем. В Москве эта часть «Леса» прекрасно вписалась в Квартеатр — жилую квартиру, где по совместительству играют спектакли.

Где увидеть: пока неизвестно, авторы проекта анонсируют дополнительно.

Кому подойдет: тем, кто не забыл, как писать от руки, хочет узнать что-нибудь о Толстом и готов заметить себя в сегодняшнем дне.

«Лес. Лекция»

Что происходит: актриса Ольга Мирошникова превращается в философа Бибихина и воспроизводит его лекцию «Пора», прочитанную в декабре 1995 года, а актриса Валентина Луценко соединяет текст с хореографией повседневности и возвышенной музыкой, при этом ощущая себя в ином измерении, далеком от лектора и зрителей. Лекция посвящена молчанию, времени и их противоположности — моменту, в котором невозможен логос, но возможна жизнь. Молчаливое соприсутствие зрителей превращает лекцию не в спектакль даже, а в ритуал жертвоприношения Времени. Слушать то невыносимо, то увлекательно, то успокаивающе, то пронзительно грустно. Лекция протягивает связи между всеми, кто жил тогда и живет теперь, кто прошел «через потерянность, через бессилие, через молчание, через сон» и ждал момента, чтобы «не только внимать, но и вынимать из себя, выдавать» нечто важное. 

Где увидеть: в нетеатральном пространстве Санкт-Петербурга, подробностей пока нет. 

Кому подойдет: любителям умного театра и тем, кто выстраивает отношения с временем.

«Лес. Квартирник»

Что происходит: строго говоря, никакого спектакля нет, есть встречи в Доме Радио, которые курирует театровед Надежда Никитина. Собравшиеся читают вслух по несколько страниц в неделю (сейчас в процессе книга «Собственность»), обсуждают, гуглят непонятное, делятся мыслями, а также дают созреть идеям для спектакля и показывают друг другу эскизы. Здесь рождается «Лес». К встречам можно присоединиться, даже если вы ничего не понимаете в философии или не создаете театр. Участникам необязательно что-то предлагать: ничегонеделание считается важной частью проекта.

Где увидеть (точнее, поучаствовать): в Доме Радио в Санкт-Петербурге каждый понедельник, по согласованию с командой «Леса».

Кому подойдет: тем, кто ищет единомышленников и, почитав о «Лесе», подозревает, что найдет их здесь.

Следы «Леса»: общий конспект

Если зритель во время спектакля не знает, куда деть руки и мысли, если его осеняет инсайт или разрывает протест, на помощь приходят тетради, кочующие из одной части спектакля в другую. Обычные школьные тетради в клетку, 12 листов, где можно писать и рисовать что угодно. Документация коллективная: ты не знаешь, чья тетрадь достанется тебе в следующий раз, какой диалог завяжется на страницах, будет ли это иметь связь со спектаклем и Бибихиным. Борис Павлович шутит: «У нас семинар для проспавших философию в вузе, поэтому мы учимся по чужим конспектам». В тетрадях встречаются портреты зрителей и актеров, крики души («Кто такой этот ваш Би-би-хин? А кто такой Павлович?»), отзывы, записанные под диктовку цитаты, задания на полях. Тетради всегда встроены в ткань спектакля: на «Книге» их прицельно раздают в руки будущим авторам; на «Ангелине» они ждут зрителей стопкой, намекая, что можно открыть и обнаружить внутри какую-нибудь неудобную тайну; на «Дневниках» припрятаны в резиновые сапоги, как делал Толстой, — и это единственная часть «Леса», где запись становится личным секретом и не попадает в общий котел.

Простой прием с тетрадями работает сразу на нескольких уровнях: сенсорном (царапая ручкой по бумаге, мы перераспределяем нагрузку на мозг и возвращаемся в тело), когнитивном (есть возможность записать свои и чужие идеи, помочь себе осмыслить происходящее), групповом (все вокруг пишут лесные конспекты, и я тоже: возникает поле соучастия, в котором мы не только смотрим спектакль, но и делаем что-то вместе). Через эту практику письма, точнее, саму возможность зритель становится частью «Леса», оставляет след на дорожке, где его заметит кто-то еще.

Почему все это театр

Или, как спросила одна зрительница: «Почему вы просто не назоветесь философским кружком?» Авторы отвечают по-разному:

• потому что мы из театра, а значит, что бы ни делали, получаются спектакли
• потому что театр и тексты Бибихина похожи своей междисциплинарностью
• потому что ценность театра во встрече, а именно ее мы и организуем

Правда, как всегда, во всем сразу и между строк. Это театр, потому что мы с вами решили увидеть здесь театр. В нем есть драматургия слова и молчания, живое присутствие, искреннее проживание момента (особенно при столкновении с непривычной формой, сложным текстом или собственным непониманием). Он оставляет нам право встретиться и почувствовать, не принять и не согласиться. Помогает соотнестись как с вечностью, так и с моментом. А еще создает прецедент, чтобы договориться, что такое спектакль и какой театр мы хотим видеть. Театр, возникающий в «Лесу», равен сам себе и конгруэнтен сегодняшнему дню: он не радуется неправде, а сорадуется истине, не гордится, не превозносится, не бесчинствует (ну разве что немного), не мыслит зла, зато точно помогает быть вместе.

Автор: Мария Крашенинникова-Хайт