Свидетельства бывшего адвоката о центрах заключения и тюрьмах Китая

Его глазами мы получаем редкий и нефильтрованный взгляд на всё пронизывающую тёмную систему, которую власти превозносят как справедливую.

В этих местах ощущается удушающая безысходность, грозящая уничтожить саму душу тех, кто там находится. Истории, которыми делится У Лэй, захватывающие и ужасающие, показывают отсутствие правосудия в Китае. Недавно он начал делиться своим опытом на зарубежной социальной платформе X, опубликовав серию статей «Центры заключения под стражей и тюремные записи» и обнажив скрытые страдания, которые не видны внешнему миру.

Цена правды: свидетельство бывшего китайского адвоката по уголовным делам

Деятельность У Лэя в качестве адвоката по уголовным делам была внезапно прервана, когда у него отозвали лицензию в материковом Китае. В чём провинился? Защита деликатных дел и смелость разоблачить судебную несправедливость, допущенную Коммунистической партией Китая. Этот акт мужества стоил ему карьеры адвоката.

Вынужденный уехать из страны, У Лэй сейчас проживает в Токио, Япония, где продолжает свою миссию независимого комментатора и писателя. Через социальные сети и публичные лекции он проливает свет на мрачные реалии китайской судебной системы, чтобы не позволить компартии Китая заглушать голоса угнетённых.

Предпринимателя лишили достоинства

Одно из самых запоминающихся дел У Лэй вёл в 2012 году в небольшом уездном городке в Шаньси. Его вызвали для защиты частного предпринимателя, человека со значительным состоянием (более 100 млн юаней), которого подставили и посадили в тюрьму после того, как он оскорбил приближённых начальника местной службы общественной безопасности. Во время встречи У Лэя с подзащитным голос предпринимателя был пустым, его дух сломлен:

«Подарок, который я сделал, был слишком мал, они хотели больше, и я поплатился за это».

О физическом насилии, которому он подвергся в центре заключения, свидетельствуют синяки на его лице, но более глубокой раной стало предательство со стороны системы, которой он когда-то доверял.

Больше всего У Лэя поразила простая, почти детская просьба:

«Не могли бы вы купить мне маринованных овощей?»

Предприниматель объяснил, что еда в центре заключения не содержит соли, что делает его тело слабым. Эта маленькая просьба стала символом лишений и унижений, которым подвергаются заключённые. У Лэй не смог выполнить просьбу, так как в тюрьме не разрешалось есть, но эта просьба преследовала его. Это было суровое напоминание о том, как система изнуряет людей, ставя их в безвыходные ситуации, когда даже самые элементарные потребности становятся недостижимой роскошью.

От лишений к отчаянию: история несправедливого заключения Чэнь Маня

Чэнь Маня, сычуаньца, У Лэй встретил на Хайнане в Мэйлане в начале 2010-х годов. Чэнь Мань уже отсидел 20 лет за преступление, которого не совершал, его ложно обвинили в поджоге, пытали и принудили к признанию. У Лэй, ознакомившись с материалами дела, убедился в невиновности Чэнь Маня. Однако его озадачило то, что он вёл себя спокойно, совсем не так, как человек, пострадавший от такой жестокой несправедливости.

Во время двухчасовой беседы в тюремном дворе Чэнь Мань потерял самообладание. Он безудержно рыдал, говоря:

«Почему меня заперли в тюрьме на двадцать лет?»

От боли в его голосе У Лэй потерял дар речи. Решив помочь, У Лэй обратился к профессору И Янью из Университета Цинхуа и адвокату Ван Ваньцюну из Сычуани, которые вступили в борьбу за Чэнь Маня. Спустя 23 года Чэнь Маня наконец оправдали, но потерянные годы и разорванные семейные узы так и не удалось восстановить. У Лэй сетует:

«Зло и несправедливые приговоры — главная особенность этой системы, но общество серьёзно замалчивает их».

Переход от лишений к отчаянию — постоянная тема в этих историях, подчёркивающая системные сбои, которые увековечивают страдания.

Безголосые жертвы: немые женщины и жестокое обращение

Отчаяние перерастает в ужас в рассказе У Лэя о немой женщине, подвергшейся сексуальному насилию. Используя язык жестов, она передала У Лэю, что не только она, но и целая группа немых женщин неоднократно подвергалась изнасилованию. Казалось, их судьба предрешена, и нет никаких шансов на справедливость или спасение. Даже в якобы безопасных полицейских участках и центрах содержания под стражей они подвергались насилию. Сердце адвоката разрывалось, когда он осознавал масштаб насилия — это были не единичные случаи, а часть более широкой, почти заговорщической схемы эксплуатации самых уязвимых.

Размышляя об этом, У Лэй написал:

«Их мир потряс меня, и я ужаснулся. Эта страна полна греха!»

Неспособность этих женщин рассказать о своих страданиях или добиться справедливости только усугубила их положение. Этот случай, как никакой другой, показал У Лэй всю глубину жестокости системы, лишённой сострадания и ответственности.

Коррупция и жестокость в Цинхайском центре заключения

Кульминацией отчаяния стал опыт У Лэя в Цинхайском центре заключения, где он стал свидетелем действий, разрушивших его веру в человеческую природу. Начальник центра заключения, опьянённый властью и алкоголем, выстраивал заключённых в ряд и бил их до тех пор, пока их лица не опухали. Единственным способом избежать таких побоев было то, что жены заключённых должны были подчиняться домогательствам начальника. Чем привлекательнее была жена, тем суровее было наказание, пока она не сдавалась. У Лэй осудил эти действия как бесчеловечные.

Семьи, отчаянно пытавшиеся защитить своих близких, были вынуждены давать взятки или идти на невыносимые жертвы. Чувство бессилия перед такой системной коррупцией было просто ошеломляющим. Статьи У Лэя служат мощным напоминанием о насущной необходимости реформ и о том, как важно выступать в защиту справедливости, чего бы это ни стоило.

Свидетельствование

Свидетельства таких бывших китайских адвокатов по уголовным делам, как У Лэй, — это не просто хроника страданий невинных людей, но и призыв к совести. Его истории освещают тёмные тайны китайских центров заключения и тюрем. Своим мужеством и состраданием У Лэй продолжает вдохновлять других искать правду, отстаивать справедливость и никогда не терять надежду.