Загадочное пророчество Вергилия
В поэмах воспевается идиллическая сельская жизнь среди благоухающих полей, цветущих лугов и садов, иногда с вкраплениями политических разногласий конца I века до н. э.
В «Эклогах» («избранное») в основном представлены пастухи, которые беседуют друг с другом и поют песни, в том числе о конфискации их земель в результате политических потрясений.
Одно из этих стихотворений — Эклога IV — более высокого уровня, выделяется среди остальных и затрагивает гораздо более возвышенные темы, имеющие более космический масштаб, чем скромные пасторальные стихи.
«Эклога IV»
«Эклога IV» веками завораживала и озадачивала литературоведов и критиков, вызывая споры и противоречивые интерпретации. Она написана как загадка или пророчество, но по поводу её точного смысла критики и учёные, как это обычно и бывает, расходятся во мнениях.
Стихотворение начинается с явного изменения тональности по сравнению с предыдущими в этой серии. Поэт даёт понять, что этот отрывок будет иным:
«Музы Сицилии! Песнь теперь мы начнём поважнее.
Радуют сердце не всем кустарник и низкие травы.
Петь нам леса, — пусть леса достойны консула будут».
Поэт возвещает о наступлении новой эпохи:
«Возраст последний уже настал по кумейским вещаньям.
Новых великих веков чреда зарождается ныне.
Вот уж и Дева грядёт, грядёт и Сатурново царство.
Новое племя уже с небес посылается горних».
Эта новая эпоха связана с рождением ребёнка:
«Ты же к младенцу тому, с кем железный век прекратится,
С кем для мира всего взойдут времена золотые,
Чистая, ласкова будь, Люцина: твой Феб уже правит».
Люцина — эпитет, данный богиням Юноне или Диане, покровительницам деторождения. Латинское слово Lux, от которого происходит имя Люцина, означает «свет» и в данном контексте относится к появлению на свет нового ребёнка.
Вергилий представляет мальчика, о котором идёт речь, спасителем и правителем мира.
«Жизнь богов восприняв, он вместе с богами увидит
Всех героев земли, и сам будет зрим между ними.
Мир примерив, воцарит он отчую силу над миром».
Предсказав владычество ребёнка над Землёй, Вергилий в нескольких прекрасных и таинственных строках использует природные образы, чтобы изобразить мир, раскрывающий свои объятия навстречу юному правителю. Поэт предсказывает, что земля расцветёт радостной зеленью. Он плавно переходит от одного образа изобилия к другому: плющ, наперстянка, египетские бобы, шиповник, улыбающиеся цветы и козы с полным выменем.
Традиционные символы
Плющ ассоциировался с плодородием, садами, религиозным экстазом, богом Дионисом и театром. Возможно, наиболее значимо в этой поэме то, что вечнозелёный плющ символизировал бессмертие и верность.
В римской мифологии богиня Флора коснулась Юноны (или Геры, как говорили греки) цветком, чтобы Юнона зачала ребёнка, бога Марса, без участия отца. Как мы увидим ниже, это важно для христианских толкований поэмы Вергилия, которые видят в этом возможный намёк на непорочное зачатие Иисуса Христа.
В следующих нескольких загадочных строках говорится о стадах, которые больше не боятся львов, и об уничтожении «змея». Вступление юного героя в пору зрелости совпадает с дальнейшим земным плодородием: полями пшеницы, ежевикой, усыпанного гроздьями блестящего винограда, и дубами, источающими сладкую влагу.
Правление героя будет столь мирным и процветающим, что после повторения Троянской войны на мир снизойдёт своего рода блаженство, где торговля, земледелие и подобные искусства больше не понадобятся.
«Больше не будут уж нас обманывать краской искусной
Ткани, но сами в лугах овны окрашивать будут
Пурпуром нежным руно иль ярким цветом шафрана.
Сам собою сандикс пасущихся агнцев оденет».
Вергилий видит, как великолепие нового века распространяется, охватывает и входит во всё сущее, до самого края земли и неба:
«Узришь ныне сей мир, что движется тяжестью круглой
Земли, пучины морей и неба глубокого своды, —
Узришь, чтоб радостью все грядущий век повстречало»
В своём ликовании поэт на волне дерзновения бросает вызов самим богам на поэтическое состязание, провозглашая, что, если он доживёт до рассвета этого нового дня, его художественные способности достигнут таких высот, что даже сам бог Пан не сможет с ним соперничать. Он завершает поэму, возвращаясь к образу грядущего героя-младенца:
«Ныне, младенец, начни улыбкой приветствовать матерь.
Десять уж месяцев ей, сменяясь, труда не меняли»
Интерпретации
Очевидно, что в этом стихотворении есть грандиозное пророчество, касающееся всего мира. Выдвигалось несколько толкований поэмы, в том числе и то, что Вергилий восхвалял собственную поэзию, или что он писал о сыне своего друга, Гае Азинии Поллионе, которому изначально адресована поэма, или что он предсказывал величие потомков Марка Антония.
Ни один из этих сценариев не соответствует тону поэмы. В ней говорится о конкретном человеке, чьё правление преобразит облик всего мира, хотя можно предположить, что от сына Антония ожидали чего-то подобного.
Два других толкования кажутся более уместными, учитывая эйфорический и грандиозный характер языка и содержания стихотворения. Согласно первому, правителем мира, упомянутым в поэме, является Октавиан — Цезарь Август, и этим стихотворением Вергилий продолжил давнюю традицию восхваления своих покровителей-поэтов.
Основатель Римской империи
Во времена Вергилия Рим находился в процессе перехода от республики к империи, пережив знаменитые гражданские войны с участием Юлия Цезаря, Помпея Великого, Марка Красса, Марка Антония, Марка Лепида и Октавиана. Юлий Цезарь назвал своего внучатого племянника Октавиана своим приёмным сыном и наследником. После убийства Цезаря Октавиан, Марк Антоний и Марк Лепид победили его убийц, прежде чем обратиться друг против друга. Последним выжившим был Октавиан. Октавиан стал Цезарем Августом и основателем Римской империи. Он положил начало периоду мира и стабильности, которого Рим (и весь мир) не знал уже давно.
Вергилий был лично знаком с Августом; более того, его главный труд «Энеида» был заказан Августом. Вергилий даже читал «Энеиду» Августу и его семье. Поэтому вполне логично предположить, что Вергилий видел в Августе своего рода спасителя, принёсшего римскому миру мир, стабильность и процветание.
Нетрудно представить, что он хотел бы написать что-то во славу своего могущественного покровителя. Он сделал это в некоторых отрывках «Энеиды», так что прецедент есть. В этом прочтении младенец, который вырастает и становится правителем мира, — это Август, чьи владения, по сути, включали большую часть известного в то время мира. Эта интерпретация несколько сомнительна, если принять во внимание, что Вергилий написал поэму в 40 году до н. э., до того как Октавиан стал Августом и правителем мира. Конечно, возможно, что Вергилий точно предсказывал ход политических событий, или же он обладал поистине пророческим даром.
Христианское толкование
Согласно второму толкованию, Вергилий возвестил мессианское пророчество о Христе накануне его пришествия. Ранние христианские писатели, такие как святой Августин, развивали эту трактовку поэмы. В этом прочтении Вергилий каким-то образом пророчески предвидел грядущее искупление мира и начало христианской эры в жизни, смерти и воскресении Иисуса Христа.
Данте делает Вергилия центральной фигурой своей христианской поэмы «Божественная комедия», отчасти из-за этого средневекового представления, заимствованного у Августина, о скрытой христианской поэзии Вергилия. Эклога рассматривалась как языческий аналог ветхозаветных пророчеств Исайи и других. Подтверждением такой интерпретации служат яркие христианские темы и образы, встречающиеся на протяжении всей поэмы. Среди них упоминание о деве; пришествие героя, являющегося богом/связанного с богами; отпущение грехов и вины; гибель змея (традиционный символ дьявола); ягнята, покрытые багряницей (напоминающие Христа, пасхального агнца); и грандиозные размеры и продолжительность царства этого младенца.
Однако большинство современных учёных утверждают, что все эти элементы можно интерпретировать, не прибегая к христианским идеям.
Что бы ни имел в виду Вергилий, нельзя отрицать, что стихотворение обладает несомненной силой, которая захватывает разум и воображение, сталкиваясь с ней, мы понимаем, что переступили некий порог в неизведанное. Мы находимся в окружении великих тайн, потусторонней атмосферы, мощно созданной поэзией Вергилия. Будь то полумистическое содержание или прекрасные стихи, эта эклога заслуживает прочтения и размышления.