Всерьёз, хоть и надолго
Тезис о многополярности прост для использования в двух случаях.
Либо когда в мире прочна и устойчива гегемония, как это было на протяжении одного-полутора десятилетий после холодной войны. Тогда многополярность – просто политический лозунг, обозначающий неприятие гегемонистской структуры, декларация о намерениях, не имеющая задачи немедленного действия. Либо когда этой гегемонии уже нет вовсе, а международная среда находится в состоянии спонтанного взаимодействия игроков разного калибра, что, по сути, и составляло содержание международных отношений на протяжении большей части их истории. Тогда многополярность – констатация факта, а курс или курсы производятся на основании складывающихся конкретных ситуаций.
Сейчас ни того, ни другого состояния нет.
Наиболее ярким примером формирующейся многополярности служит БРИКС. И настрой этого сообщества – наиболее точный на данный момент индикатор этой формы существования мировой среды. Саммит БРИКС в Рио-де-Жанейро некоторых комментаторов как будто бы даже разочаровал. Отсутствием ряда руководителей, рывков и громких решений. Встреча была спокойной и намного менее броской, чем прошлогоднее масштабное заседание в Казани. Причин тому несколько.
Во-первых, за год на мировой политической арене произошли изменения. Общая конфликтность нарастает, она не может не влиять и на сообщество государств БРИКС. Два острых противостояния последних месяцев (Индия – Пакистан и Израиль – Иран) не только затронули два государства-участника, но и подчеркнули отсутствие единства взглядов в этой группе стран. Антагонизмом это не назовёшь, но и гармонии явно нету. И таких разделяющих вопросов будет всё больше по мере увеличения количества полноправных участников и партнёров. Соответственно, возрастёт и обтекаемость многих формулировок, уклончивость поведения в ряде сфер.
Во-вторых, при Трампе из США звучит гораздо более выраженная антибриксовская риторика, вплоть до прямых предупреждений, как случилось на этой неделе (10 процентов дополнительной пошлины против стран-единомышленниц БРИКС). Угрозы и реакция на них подчёркивают то, что и прежде было известно: подавляющее число государств-участников объединения на конфликт с Западом/Соединёнными Штатами идти не хотят, стремятся его избежать. И тут пока ничего не меняется. Может статься, что избыток эгоистического напора Вашингтона станет стимулировать в странах БРИКС всё более осознанное раздражение, но на данный момент стремление сократить риски преобладает.
В-третьих, уже прошлой осенью все комментаторы сходились во мнении, что время, когда во главе БРИКС окажется Бразилия, станет в некоторой степени «отливом» после мощной волны российского председательства. Для России БРИКС олицетворяет много разного. От пространства, где в её колеса (чисто практические, связанные с решением экономических задач) можно вставить куда меньше палок, чем в полностью подконтрольных Западу странах, до полигона обкатки действительно альтернативных принципов межгосударственных отношений в обход Запада. Бразилия же объективно менее заинтересована в БРИКС, точнее говоря, для неё есть ряд других важных направлений, и они все так или иначе связаны с Западом. Поэтому усилия, которые Россия тратила преимущественно на своё председательство в БРИКС, в Бразилии распределены на её функции в других сообществах.
Наконец, всякое новое качество требует времени на его переваривание и устаканивание. По итогам саммитов 2023/2024 годов в ЮАР и России БРИКС приобрела новое качество. И к нему надо максимально адаптироваться. Возможно, такая фаза продолжится и в следующем цикле, когда рулить будет Индия. Это не означает кризиса сообщества, скорее это фаза перехода на следующий уровень.
Несмотря на эти обстоятельства, умеряющие ожидания, встречу в Рио следует считать успешной. Относительная лёгкость предыдущих шагов четырёх, пяти, а потом и больше стран была связана с тем, что БРИКС воспринималась в первую очередь как нечто декларативно-виртуальное. Словно бы не совсем всерьёз. Последнее проходит.
Сейчас это сообщество со скрипом и медленно, но всё же превращается в новую международную среду, которая, в принципе, меньше зависит от Запада, зато больше соответствует тенденциям мирового развития.
Гибкость, отсутствие обязывающих связей, многообразие, заведомо не сводимое к общему знаменателю, в сочетании с пониманием неразрывности и наличия совместных интересов – именно такие качества востребованы сейчас от международных структур. Сейчас – значит, на этапе, когда упорядоченности в мире нет. И этап этот надолго, потому что непонятно, как возможен порядок, то есть баланс. Значит, и потребность в БРИКС будет постепенно возрастать, хотя процесс это долгий.
Автор: Фёдор Лукьянов, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике»