Дети сомнений: почему западная молодежь увлечена Достоевским
В письме, написанном после освобождения из сибирской каторги в 1854 году, Федор Достоевский сказал: «Я — дитя века, дитя неверия и сомнения». Материализм, нигилизм и атеизм, охватившие Россию XIX века, силы, с которыми Достоевский яростно боролся в произведениях, лежат в основе современного либерализма в нашу эпоху неверия и сомнения. Однако это не единственная вещь, в которой творчество Достоевского перекликается с современной жизнью.
Близкие писателю темы свободы, веры, национализма, разрушения семьи и самоубийств переплетаются с современными культурными проблемами. В период растущей популярности стало ясно, что Достоевский обладал пророческой натурой. Произведения этого сложного писателя находят мощный отклик в нашу противоречивую эпоху, поскольку очарование русской литературы продолжает захватывать воображение Запада.
Достоевский популярен у нового поколения читателей. Самым продаваемым произведением Penguin Classic в прошлом году, благодаря ажиотажу в сообществе BookTok, стала его повесть «Белые ночи» (1848). Продажи «Братьев Карамазовых» (1880) и романа «Преступления и наказания» (1866) с 2020 года выросли примерно втрое.
Отношение к творчеству писателя много раз менялось, как при жизни Достоевского, так и после его смерти в 1881 году. После восторженного приема дебютного романа Достоевского «Бедные люди» (1846), второй роман «Двойник» (1846) был прохладно встречен критикой, за ним последовало более десяти лет забвения. Настоящая слава пришла к нему лишь к концу жизни.
Легенды литературы совершенно по-разному оценивали Достоевского и его наследие. Альбер Камю считал: «Истинным пророком XIX века был Достоевский, а не Карл Маркс». Э. М. Форстер утверждал: «Ни один английский романист не исследовал душу человека так глубоко». С другой стороны, Джозеф Конрад сетовал: «От произведений Достоевского исходит какой-то отвратительный смрад, который я не могу выносить».
Для тех, кто только знакомиться с творчеством писателя, удивительно узнавать о его либеральном прошлом. Интерес к французскому утопическому социализму привел его в революционную группу, связанную с радикальным кружком Петрашевского в Санкт-Петербурге. Это привело к аресту в 1849 году, приговору к расстрелу, замененному в последний момент ссылкой в Сибирь, где он мог читать лишь Новый Завет.
Позже Достоевский с презрением писал о том времени, когда он «преобразился в “европейского либерала”». Либерализм, против которого он выступал, был русским нигилизмом XIX века, который выбрал путь отрицания и отбросил все традиции и моральные ограничения, благодаря искаженному пониманию прогресса. Этот нигилизм, проникший в русскую литературу благодаря роману Ивана Тургенева «Отцы и дети» (1862), возможно, имеет глубокое сходство с либерализмом XXI века: как в научном утопизме, так и в том, что материализм рассматривался как средство обеспечения фундаментальных ценностей.
Роман «Бесы» 1872 года — это всеохватывающий критический ответ Достоевского нигилизму. В романе безумец Петр Верховенский с восторгом говорит о революционном терроре: «Цицерону отрезывается язык, Копернику выкалывают глаза, Шекспир побивается каменьями». «Бесы» нигилизма и материализма ведут Петра и его разношерстную банду радикалов к убийствам и самоуничтожению в провинциальной России XIX века.
Роман, несмотря на мрачный сюжет, полный буффонады и фарса, стал откликом на реальные события и интеллектуальные споры того времени. Реальное убийство студента Иванова (также известное как «Нечаевское дело») отражено Достоевским в смерти Ивана Шатова, члена революционной группы, сумевшего освободиться от ее нигилистических тисков. Вдохновленная революционером Нечаевым Вера Засулич стреляла в петербургского губернатора; Оскар Уайльд посвятил ей пьесу.
Ответом на нигилизм и материализм стала для Достоевского Святая Русь. Достоевский верил в духовное величие русской нации и считал православие единственным выражением чистого и непорочного христианства. Писатель призывал вернуть Константинополь как центр Православия и поддерживал попытки России вернуть территории, утраченные в Крымской войне. Его голос можно услышать в словах героя романа Шатова о русском народе: «Знаете ли вы, знаете ли вы, кто теперь на всей земле единственный народ «богоносец», грядущий обновить и спасти мир именем нового бога и кому единому даны ключи жизни и нового слова?».
Невозможно понять Достоевского без его понимания христианства. Хотя он исследует религию через призму сомнений и духовного опустошения и часто рассуждает о вере через противоречия, было бы фундаментальной ошибкой считать его агностиком. Достоевский рисует картину мира, в котором выбор и последствия веры и неверия рассказывают собственную историю. Его духовные поиски, на краю веры, проступают в зачастую мрачных и ужасных эпизодах романов, в страданиях разума, безумии, убийствах и преступлениях.
Его религиозные взгляды вновь обретают актуальность в интересный культурный момент. Взгляды «новых атеистов» начала XXI века находятся под серьезным вопросом. Интерес к традиционным формам христианства среди молодежи растет: недавний опрос YouGov показал, что 16% британцев в возрасте от 18 до 24 лет посещают церковь не реже одного раза в месяц, по сравнению с 4% в 2018 году. Молодые люди, обратившиеся в христианство, стали причиной рекордного количества крещений во Французской католической церкви на прошлую Пасху. На Reddit есть темы о том, как чтение Достоевского вдохновило новых христиан, а современные христианские деятели, от папы Франциска до Роуэна Уильямса, упоминают его как фигуру, представляющую значительное духовное влияние (бывший архиепископ Кентерберийский даже написал книгу о Достоевском).
Это подводит нас к «Братьям Карамазовым», последнему и величайшему роману Достоевского. Это глубокое исследование веры, морали и свободы, страданий и моральной неопределенности, раскрытое через убийство Федора Карамазова и резко различающиеся взгляды и жизнь его четырех сыновей.
В романе представлена знаменитая притча «Легенда о Великом Инквизиторе». Ее рассказывает Иван, терзаемый проблемой зла, своему брату-послушнику Алеше. Христос возвращается на землю в Севилье XVI века и арестован инквизитором, только что сжегшим еретиков. Инквизитор говорит Христу, что тот неверно понял свободу. Человечество было бы счастливее, если бы он поддался искушениям дьявола в пустыне. Массы не могут справиться со свободой, но жаждут хлеба, чудес и власти: «Тот самый народ, который сегодня целовал твои ноги, завтра же по одному моему мановению бросится подгребать к твоему костру угли, знаешь ты это?». Христос молчит во время речей Инквизитора. Наконец он «тихо целует его в бескровные, девяностолетние уста». С содроганием инквизитор выгоняет его.
Эта притча затрагивает самую суть тоталитаризма XX века и конфликт между свободой и комфортом, лежащий в основе современного либерализма. В то же время она предвосхищает антиутопическую литературу XX века, созданную такими авторами, как Хаксли и Оруэлл. В ней также подчеркивается порой парадоксальный подход Достоевского к религиозной истине: критик Константин Леонтьев писал, что легенда об инквизиторе — это «прекрасная фантазия», отражающая «ошибочное, ложное и неясное» представление Достоевского о христианстве.
Нет ничего странного в том, что, как и любой пророк, Достоевский полон противоречий. Не стоит забывать о культурном контексте его времени, и все же возмущает, что писатель, столь поразительно глубоко исследующий страдания человечества, может порой опускаться до низкого антисемитизма. На вопрос в «Братьях Карамазовых», крадут ли евреи и убивают ли христианских детей на Пасху, Алеша отвечает просто: «Не знаю». Это весьма легкомысленное отношение к кровавому навету.
Помимо этого, антикатолицизм Достоевского, очевидный в «Легенде», связанный с его антипатией к Западу, порой достигает абсурда. В романе «Идиот» устами князя Мышкина Достоевский утверждает: «Католичество — все равно что вера нехристианская!…католичество римское даже хуже самого атеизма». Нет сомнений, Достоевский не был экуменистом, однако это нисколько не умаляет силу его литературной апологии христианства.
Несмотря на все противоречия, а также недавние, глубоко ошибочные призывы бойкотировать всю русскую культуру, классическая русская литература сохранила глубокое влияние на западное мышление. Россия — европейская страна, которая в силу антилиберальных традиций не принадлежит Западу, что придает ей определенное ощущение чуждости и инаковости. Порой Россия кажется не столь дальней родственницей, но ее душа остается иной, даже непостижимой. Знакомые и одновременно неведомые духовные и политические силы в русских романах, исследуемые в исторических, переломных моментах, неизменно притягивают читателя.
Что же сказать о самом Достоевском? В его творчестве таится нечто темное и опасное, может, даже порочное. И в этом он более близок и актуален для современного читателя, чем даже Толстой, Гоголь и Тургенев. Жестокий реализм и неистовый экзистенциализм его романов удивительно хорошо отвечают современным литературным запросам. Антикапитализм Достоевского, безусловно, привлекает молодых читателей, уставших от отчаянных провалов современной политики. Иными словами, сегодняшним «детям сомнения» есть о чем поразмыслить.
Сообщение Дети сомнений: почему западная молодежь увлечена Достоевским появились сначала на Идеономика – Умные о главном.