Хранительница театрального стратегического запаса
Ольга Гурфова "сбежала" от готовой диссертации по энергоэффективности, чтобы заведовать литературной частью театра
Театр невозможен без людей, чей труд на первый взгляд незаметен. Сегодня у нас в гостях заведующая литературной частью Ивановского драматического театра Ольга Гурфова. Она рассказала "ИГ", что входит в круг ее полномочий и каким необычным образом выпускница ИГЭУ попала в творческую среду.
– Ольга, большинству наших читателей неизвестно, какова функция завлита в слаженном механизме под названием "театр"? Давайте приподнимем завесу над этой тайной и расскажем о вашей работе?
– У завлита много ролей. Завлит – это представитель театра в профессиональном сообществе. Он должен быть в курсе всего нового в этой сфере. Причем речь не только о трендах и направлениях. Вот, например, художественный руководитель нашего театра Ирина Валерьевна Зубжицкая в любой момент может меня вызвать и спросить: какая хорошая режиссура появилась, какие драматурги, какие интересные театроведы, на чем они специализируются, кого можно пригласить отсмотреть спектакли? И я должна быть готова ответить. Не говорю уж про фестивали или авторское право. Последнее, кстати, это такая сложная сфера, что за нее во многих театрах отвечают юристы. И я перечислила только самые основные, базовые задачи завлита.
– В этой должности вы служите четвертый год – наверняка помните первые ощущения от профессии?
– Я не понимала, зачем я здесь. Мне казалось, что я попала в движение какой-то уже отлаженной машины, которая прекрасно работала без меня. Дело в том, что это был ковидный 2020-й, театр был закрыт для зрителя почти на год. Мы что-то делали, какие-то виртуальные проекты, я была активным участником. Мне давали поручения. Но пока это всё было в сетевом формате, не было ощущения осмысленности работы. Все-таки театр – это в первую очередь живое взаимодействие. Между актером и зрителем, между всеми в коллективе.
А потом нам разрешили открыться, и вот тогда я помогала с выставкой в фойе, с составлением репертуара в короткие сроки, занималась объявлениями, рекламными текстами. Приезжала с работы в два-три часа ночи – и была абсолютно счастлива. Я поняла: вот этим я и хотела заниматься!
– Насколько мне известно, вы из театральной семьи. У вас была в детстве мечта связать жизнь с театром?
– Как многие закулисные дети, я "болела" театром. К нам в гости часто приходили любимые ивановской публикой артисты – Людмила Исакова и Михаил Кашаев, Ольга Раскатова, Николай Максимов. Они были очень дружны с моей семьей.
Но гораздо больше я любила сама приходить в театр. Был период, когда я отсюда буквально не вылезала (смеется). В середине 1990-х даже выходила на сцену в маленькой роли без слов в спектакле "Пигмалион". Уроки делала в кабинете у мамы, маленьком, тесном, заваленном книгами. Читала всё без разбору – пьесы, подшивки театральных журналов, биографии…
И слушала разговоры. Гораздо позже я как-то прочла фразу известного артиста: мол, он не пускал своих детей за кулисы, чтоб они не наслушались там "не подходящего для детских ушей". Честно – удивилась. Неподходящего было не больше, чем на любом предприятии, а запомнились скорее беседы с режиссерами, интереснейшие диалоги с художниками, воспоминания артистов.
Праздником было разрешение проскользнуть на репетицию и посмотреть из зала – это совершенно особая атмосфера! Наблюдать, как люди сбрасывают с себя быт и входят в какие-то новые сценические образы – для меня это до сих пор чудо. Я вообще очень трепетно люблю артистов, их труд восхищает меня. Нам педагоги говорили: "Испокон веков в театр зритель ходит любить актера". Это и правда так.
В детстве Ольга Гурфова сыграла небольшую роль в спектакле "Пигмалион". Фото: из архива Ивановского драматического театра
– Расскажите, пожалуйста, о своем пути в театр? Ведь он был достаточно извилист и тернист? Как вышло так, что программист стал завлитом?
– До сих пор не могу точно ответить, почему так вышло. Действительно, в десятом-одиннадцатом классах я увлеклась программированием и с успехом поступила в ИГЭУ, затем в аспирантуру, где писала диссертацию с "красивым" названием "Разработка методов и средств оценки энергетической эффективности объектов топливно-энергетического комплекса региона". Но внезапно поняла, что учусь там не по любви.
Я, как говорят, "сломалась". Изменяла программированию с театром напропалую. Сбегала на спектакли, писала рецензии. От этого внутреннего конфликта даже начала болеть. Тогда и в личной жизни произошли неприятности, я потеряла очень близких людей…
В какой-то момент мне стало страшно. Знаете, бывает такое ощущение, что ты живешь вообще не свою жизнь. Оказалось, что я не очень-то волевой человек и долго себя превозмогать не умею. Подумала: а чем хочу заниматься? Зачем мне вставать по утрам? И первым словом, которое пришло в голову, было – "театр". Поехала сдавать экзамены в Петербург. Это была какая-то авантюра – кроме самых близких, не знал никто. С трудом вспоминаю, как готовилась, как сдавала… А поступила, как потом оказалось, с самым высоким баллом.
У меня была всесторонняя поддержка. Родители, особенно мама, будущий муж, друзья… Потом и коллеги. До сих пор благодарна своему научному руководителю в ИГЭУ Ирине Ратмановой. Представляете, каково это, когда к вам приходит аспирантка с уже готовой диссертацией и говорит, что вместо защиты поступила в театральный? Ирина Дмитриевна не только не запустила в меня диссертацией, а вошла в мое положение, поняла и поддержала.
– Вы – представитель театральной династии...
– Моя мама служит в театре вот уже 35 лет. Работала помощником режиссера, завтруппой (тоже интереснейшая должность!), завлитом.
Говоря о профессии завлита сегодня, надо отметить, что одних обязанностей становится меньше, однако прибавляются новые. Сегодня не надо "доставать" пьесы по театрам. Многие документы и книги, за которыми раньше ездили в командировки, сейчас можно получить в два клика мышкой. Но в то же время усложнилась ситуация с авторским правом, добавилась функция ведения соцсетей. У нас их курирует PR-отдел, но часть обязанностей лежит именно на завлите.
И всё же именно у мамы я научилась многому в профессии: устраивать экскурсии для зрителей, вести документацию, сопровождающую постановку любого спектакля, поддерживать отношения с коллегами-критиками – от природы я не очень общительный человек. Интересом к истории театра меня увлекла она же. Мама – талантливый педагог, а я помогала ей готовиться к занятиям со студентами колледжа культуры. До сих пор помню, как заразительно она читала мне Аристофана, мы обе хохотали. Как было не влюбиться в мир театра?
– Есть такое понятие "портфель завлита". Что в него входит?
– Завлит должен хорошо знать труппу и потребности театра. Знать, чего не хватает в репертуаре. У меня, как и у любого из моих коллег, есть стратегический запас пьес, которые можно предложить художественному руководителю. Этот запас и называется "портфелем завлита". Если спросить меня, есть ли хорошие пьесы для одного, двух, десяти человек, детские, комедии, для современного или классического репертуара, я всегда должна быть готова ответить. Или быстро найти такую пьесу. Но надо знать, где искать! Как только переводят новую иностранную пьесу, публикуют результаты драматургического конкурса – хороший завлит должен быть в курсе.
– Постановки, которые идут сейчас в репертуаре театра, можно сказать, проходят через вас? Чувствуете свою сопричастность материалу?
– Бывает по-разному. Иногда пьесу предлагает сам режиссер: так было с "Гамлетом". А вот "Трех сестер", наоборот, мы предлагали разным режиссерам, но многие отказывались, считая, что это не их материал… Вообще, конечно же, есть пьесы, за которые особенно болею. Всей душой переживала за "Покровские ворота", "Влюбленного Журдена", которых, как и "сестер", мечтала увидеть на нашей сцене…
– Есть ли для вас жизнь вне театра? Может, какие-то увлечения, хобби?
– Стараюсь много читать: историческую, художественную литературу. С удовольствием вяжу (открою секрет: несколько связанных мною вещей "играют", например, в спектакле "Покровские ворота"). Вместе с мужем пробую себя в командных интеллектуальных играх формата "Что? Где? Когда?". Перевожу.
Мне иногда жалко, что жизнь всего одна. Стольким хочется заниматься. Наверное, если бы была возможность, я одну жизнь проработала бы фольклористом, другую – переводчиком, третью посвятила педагогике. А еще хотелось бы, чтобы меня почаще видели дома.