Призёр Игр в Лондоне Гречин: С плаванием пока завязал, может, стану юристом!
Ещё вчера он боролся за олимпийский пьедестал, входил в элиту российского плавания, а сегодня оказался среди болельщиков. 29-летний бронзовый призёр Игр в Лондоне Андрей Гречин не спешит кричать о том, что закончил карьеру. "Я просто взял паузу", — утверждает спортсмен.— Андрей, недавно завершился чемпионат России по плаванию. Тяжело было наблюдать за соревнованиями с трибуны?— Нормально! Ничего не ёкало, если вы об этом…— То есть вы уже перевернули спортивную страницу своей жизни?— Скажу так: сейчас я нахожусь в процессе переворачивания этой страницы. Я не то что бы завершил карьеру, я просто отдыхаю. Сколько можно? С 2003 года, считай, 14 лет, я без отдыха. Наверное, долговато, не так ли? В общем, после Игр в Рио я и решил взять паузу.— А вот в Сети есть информация о том, что вы завершили карьеру.— Журналисты — неисправимые выдумщики! Официально я карьеру не завершал.— Когда это произойдёт, вы сообщите поклонникам и журналистам?— Думаю, это произойдёт тихо, без пафоса. Когда я смотрел на чемпионате России сто метров вольным стилем, подумал, что, наверное, лучше не плыть, чем поплыть и никуда не отобраться. Это всё равно, что не плыть.Я продолжаю ходить в бассейн, но тренируюсь очень редко. Я отдыхаю. Слишком много я провёл времени в воде.
— И как же вы отдыхаете? На диване лежите?— Я просто живу и наслаждаюсь жизнью. Делаю то, на что раньше не было времени: общаюсь с друзьями, знакомлюсь с новыми людьми и узнаю, по каким правилам существует мир без спорта.— Вероятность того, что вы вернётесь на дорожку, есть? Вы ведь ещё довольно молодой спортсмен…— Да нет! Я уже старый. В октябре мне исполнится 30 лет…— Есть же спортсмены, которые выступают и после 30.— Бывают такие уникумы. Например, итальянский пловец Филиппо Маньини. Кажется, ему 35 лет. Есть люди, которые плавают долго и достаточно успешно, но лично мне для того, чтобы вернуться, нужен мой тренер Геннадий Геннадьевич Турецкий. На сегодня я не имею возможности тренироваться с ним, а он не имеет возможности тренировать меня.— А в чём причина?— Я уехал из Швейцарии, где он живёт и работает. Все контракты и договорённости закончились. Вот, собственно, и всё. Чтобы вернуться в плавание, мне нужно возобновить работу с Геннадием Геннадьевичем.— Сотрудничество с другим тренером вы никак не рассматриваете?— Нет!
— Категорично… Андрей, сейчас у вас есть время определиться с тем, кем быть вне спорта. Ещё не задумывались об этом? Стася Комарова, например, довольно успешно работает тренером.— Пока я занимаюсь своими личными делами.— Может быть, планируете свадьбу? Многие спортсмены берут для этого паузу.— Может быть… (Смеётся.) Я за семью и детей, но для этого нужны определённые условия.— И кто эта счастливица?— Позвольте личную жизнь оставить за кадром… (Улыбается.)— Так и быть, позволяю. Андрей, по-вашему, почему российское плавание сейчас не занимает ведущих позиций в мире?— У нас очень длительное время не меняется система подготовки спортсменов, не меняется система координат у федерации плавания. Всё нацелено на юношей: чиновникам важен сиюсекундный результат. А из юношей мало кто доплывает до взрослого спорта…— О том же самом мы говорили со Стасей Комаровой. Получается, что спортсмены ясно видят проблемы, почему же тогда их не видит руководство?— Всё дело в личных амбициях людей. Федерация плавания, на мой взгляд, на сегодняшний день рассматривается не как средство достижения спортивного результата и продвижения России на международной спортивной арене, а как бизнес, способ зарабатывания денег.— На юношах…— Да!— Но ведь победа на Олимпиаде важнее юношеских достижений?— Тут, наверное, неправильно во всём обвинять федерацию. Молодой тренер вынужден форсировать подготовку спортсмена, потому что у него небольшая зарплата и, к сожалению, она во многом зависит от уровня подготовки его воспитанников. Тренер нацелен на то, чтобы его ученик как можно быстрее начал показывать результаты, и не думает о долгосрочной перспективе. К сожалению…
— Вы доплыли до взрослых соревнований и даже выиграли олимпийскую медаль. Получается, вам повезло?— Да, мне повезло. В первую очередь с тренерами. В Барнауле на первых порах со мной занималась Нина Олеговна Арвачёва, позднее — Владимир Данилович Мануилов, который как раз и порекомендовал мне отправиться в Санкт-Петербург, в спортивный интернат. Это была его инициатива.В Питере я один год тренировался у Виктора Анатольевича Баранова, потом перешёл в "бригаду" к Михаилу Владимировичу Горелику и только потом попал к Геннадию Геннадьевичу Турецкому, у которого я тренировался четыре с половиной года. Очень жаль, что этот переход поздно состоялся, я мог бы большему научиться у наставника. Эх, отмотать бы время назад…— Давайте и правда отмотаем время назад. Кто привёл вас в бассейн?— Мама с папой. На тот момент, а мне было лет восемь, никаких решений в жизни я не принимал. Они просто хотели укрепить моё здоровье. Спортивными заслугами в моей семье никто похвастаться не мог, поэтому родители и не думали о каких-то дальнейших перспективах.В секцию плавания я пришёл следом за братом. Он на тот момент занимался уже шесть лет.— Вы сразу поняли, что плавание — это ваше, или вас тянуло в футбол, например?— В восемь лет я ещё ничего не понимал. Временами меня даже приходилось заставлять ходить на тренировки. Ну, сами посудите: друзья, например, бегут играть в футбол, а мне надо в бассейн. А может быть, я тоже хотел погонять мяч. Впрочем, родители никогда на меня не давили. Мол, занимайся спортом. Мама вообще хотела, чтобы я больше времени посвящал учёбе, книгам. Но обстоятельства так сложились, что я выбрал спорт. У каждого своя судьба… У меня получилось так.— Мама, наверное, расстроилась?— Мама сильно расстроилась, когда я в 15 лет уехал из Барнаула учиться и тренироваться в Питер. В Северной столице мне очень не хватало друзей, родителей, домашнего уюта, но я выдержал.— Вы уже тогда ставили перед собой амбициозные цели? Может быть, мечтали о золоте Олимпиады?— Знаете, когда мне было лет десять или одиннадцать, я думал, что мастер спорта — это венец спортивного совершенства. Как оказалось позже, ошибался. Я предполагал, что буду плавать до того момента, как заслужу это высокое звание, но задержался в плавании намного дольше и не жалею…— Несмотря на травмы?— Несмотря на травмы… У меня было два разрыва лёгких — в 2010-м и в 2015 году. Не то что бы это были разрывы самого лёгкого — повреждены были альвеолы.
— Второй разрыв лёгких у вас, получается, произошел за год до Игр в Рио. Это как-то повлияло на вашу спортивную форму в Бразилии?— Вы о том, что мы неудачно выступили в эстафете… Нет, дело не в этом! Руководство федерации не сочло нужным взять Геннадия Турецкого на Олимпиаду — в итоге наша мужская эстафета осталась без наставника. Командой занимался Михаил Горелик настолько, насколько было возможно. Собственно, как к нам отнеслись, так и получилось.— Завоевать медаль Игр мужская эстафета не смогла…— Да… У нас не было человека, который бы нас тренировал, выводил на старт. Все очень надеялись и ждали, что Геннадий Геннадьевич будет с нами работать, но не сложилось. Насколько мне известно, президент федерации плавания Владимир Валерьевич Сальников лично принял решение, что Турецкий в Рио ехать не должен.— У них был конфликт?— Не знаю. Это вам лучше у Владимира Валерьевича спросить. Геннадий Геннадьевич очень уважает Сальникова, очень много о нём рассказывал, особенно про Игры-88, когда Владимир Валерьевич выиграл, наверное, свою самую тяжёлую медаль.— Стася Комарова сказала, что Олимпиада — это страшно… Это так?— Нет… Страх где-то внутри, конечно, присутствует, но ты всегда стараешься от него абстрагироваться или направляешь его в правильное русло. Просто выходишь и делаешь свою работу.— Какая Олимпиада запомнилась вам больше всего — в Пекине, в Лондоне или в Рио?— Наибольшее впечатление на меня произвели Игры в Лондоне. И не только потому, что там мы с парнями выиграли бронзу эстафеты. Сама организация мне очень понравилась, атмосфера внутри олимпийской деревни. Вообще там чувствовался праздник. А вот атмосферу праздника в Рио изрядно подпортили скандалы до Игр. То едем, то не едем. Да и на самой Олимпиаде праздника я не ощущал…— В Рио-де-Жанейро, говорят, очень опасно… Хоть в одну историю попали?— Я же не Женя Коротышкин, на меня никто не нападал. (Смеётся.) Я смог спокойно прогуляться по городу, посетил знаменитую статую Христа-Искупителя. Там не так уж и опасно. Поверьте. Представляете, съездил на один из местных пляжей и меня никто не ограбил.Наверное, в любом мегаполисе страшно. Иностранцы, например, считают, что в Москве страшно… Убьют, застрелят.
— Ваши главные медали вы завоевали в эстафетах 4х100 вольным стилем. Почему не сложилось в индивидуальных соревнованиях? Насколько я знаю, в своё время вы даже побили рекорд России самого Александра Попова.— По разным причинам. Но главная причина заключается в том, что у меня просто не было наставника, который смог бы меня верно направить. Что касается рекорда Попова… Ну побил и побил… Я уже и позабыл об этом. Вот вы напомнили. Рекорд России и рекорд России. Ну и что?— Вы командный игрок?— Наверное, да! Командного духа, да и вообще духа мне не занимать. Я считаю, что с командой — что в спорте, что в обычной жизни — всегда можно добиться большего, чем в одиночку.— Как ни странно, но на запрос "Андрей Гречин" поисковик в Сети выдает сплошные скандалы. Читала, что вы якобы стреляли из пистолета по байкерам в Барнауле. Чем история закончилась?— Ничем. Да и вообще, это бред, честно говоря. Никак не могу это прокомментировать. Была стычка с байкерами, но я в них не стрелял.
— Вы в родном Барнауле знаменитость?— Нет! Даже если кто и узнаёт, то в обморок не падает. (Смеётся.) Мы же все цивилизованные люди.— Такое впечатление, что из вашей эстафетной четвёрки вы самый немедийный персонаж…— Да, это так. Наверное, я не особенно привлекаю внимание журналистов, не такой общительный, как другие ребята. Да я никогда и не стремился к медийности.— Никита Лобинцев, Володя Морозов, например, часто выкладывает фото в "Инстаграме". У вас есть своя страничка?— Есть, но последнюю фотографию я сделал… (Задумался.) Даже не помню, когда. Мне кажется, в 2015 году. Точно! Я тогда сфотографировался в самолёте с Виталием Мутко. Мне кажется, она последняя. Можно посмотреть…В этот момент Андрей достал смартфон и открыл свою страничку в "Инстаграме".— Я ошибся, последний снимок я опубликовал с открытия фонда "Ты не один". Но раньше этого снимка было сделано только фото с Виталием Леонтьевичем в 2015 году.— Да вы скромный?— Говорят, что я совсем не скромный. Правда, это говорят люди, которые меня совсем не знают.
— Спортивные газеты читаете?— Нет, скорее, что-то в Интернете листаю. Телевидение я смотреть устал, потому что у нас в стране, похоже, всего две беды — Украина и Сирия. В России, видимо, других проблем нет. В общем, устал от одного и того же, поэтому федеральные каналы больше не смотрю.— У вас есть охотничье оружие… Вы — охотник?— Нет, я не охочусь. Просто мне нравится оружие. Как-то раз я хотел сходить на охоту, но, понимаете, купить сейчас мясо в магазине — это не проблема. Всё доступно. По тарелкам попалить можно, но стрелять в живое существо из огнестрельного оружия? Неправильно…— Вы получаетесь какой-то идеальный. Недостатки у вас есть?— Люблю поспать. И этот мой недостаток очень не любил Геннадий Турецкий. Я мог проспать тренировку. Да-да, грешил этим постоянно.— Стася Комарова сказала как-то, что у каждого чемпиона должна быть какая-то заморочка. У вас она есть?— Вы знаете, я человек без увлечений. Мне просто интересно жить. Конечно, есть вещи, которые мне нравятся: морское дело, военная техника, особенно истребители. Я завидую людям, которые управляют воздушными кораблями. Это особая каста людей. Это впечатляет. Как-то в Швейцарии был авиасалон. Мощное зрелище! Наблюдал за пилотажной группой "Стрижи" в Барнауле — фантастика.— Так, может быть, стоит решиться на штурм Токио в 2020 году? Вы ведь тоже своего рода истребитель. Только в воде.— Вряд ли! Да и ребята не зовут. Наверное, когда ты завершаешь какие-то этапы в жизни, нужно их завершать и открывать новые двери, чтобы начать всё заново. Этот шаг можно откладывать сколько угодно, но сделать его всё равно придётся.— Признайтесь, ведь страшно?— Я понимаю, что будет сложно, но, наверное, для того и есть наставники, чтобы помочь с выбором. Всегда есть человек, на кого стоит ориентироваться.— Может быть, на борца Романа Власова. Он, например, окончил юридический…— Да, учёба есть в моих планах. И, действительно, я бы хотел попробовать нечто кардинально иное. Не спорт. Не плавание. А почему бы и не юриспруденция? Знание законов никогда не помешает…