Нерешаемая задача квантовой физики пала: физики научились рассчитывать идеальные материалы

В мире высоких технологий мы привыкли, что прогресс — это новые материалы и более быстрые процессоры. Но за каждым таким прорывом стоит фундаментальная наука, часто решающая головоломки, которые десятилетиями казались неприступными. Одна из таких задач — предсказать, как поведёт себя электрон в «сложном» материале, где его движение напоминает не бег по гладкому шоссе, а скорее пробирание через вязкое болото.

Недавно учёные из Калтеха объявили, что им удалось найти элегантное решение этой проблемы. Они разработали метод, который позволяет с беспрецедентной точностью рассчитать поведение так называемых поляронов — частиц, от которых напрямую зависят свойства множества материалов, от бытовой электроники до квантовых компьютеров. И что самое поразительное, ключ к решению лежал в идеях, которым уже более 70 лет.

Проблема в движении: электрон в кристалле

Представьте себе электрон, путешествующий сквозь кристалл. Этот кристалл — не пустое пространство, а упорядоченная структура из атомов, которые постоянно колеблются. Пролетая мимо, электрон своим электрическим полем возмущает эту решётку, заставляя её атомы смещаться. В простых материалах, вроде обычных металлов, это взаимодействие слабое — словно лёгкий ветерок, который лишь слегка колышет траву. Физики давно научились описывать такие «вежливые» взаимодействия с помощью теории возмущений. Суть её проста: мы рассчитываем основной эффект, потом добавляем маленькую поправку, потом ещё меньшую, и так далее. Обычно уже после пары шагов точность становится достаточной.

Но что, если взаимодействие сильное? Что, если наш электрон — это не лёгкий ветерок, а тяжёлый шар для боулинга, катящийся по батуту? Он не просто колышет сетку — он её продавливает, создавая вокруг себя глубокую воронку, которая движется вместе с ним.

Именно это и происходит во многих полупроводниках, диэлектриках и так называемых квантовых материалах. Электрон, окружённый «шубой» из деформации атомной решётки, перестаёт быть просто электроном. Он становится новой, более массивной и неповоротливой квазичастицей — поляроном.

И здесь теория возмущений даёт сбой. Каждая следующая поправка в расчётах оказывается не меньше, а больше предыдущей. Попытка посчитать всё «в лоб» превращается в вычислительный кошмар, лавину бесконечных вычислений. Физики оказались в тупике: как точно описать систему, где всё так сильно связано со всем?

Язык частиц: диаграммы Фейнмана

Чтобы понять, насколько сложна эта задача, нужно вспомнить, как физики вообще описывают мир частиц. В 1940-х годах гениальный Ричард Фейнман предложил использовать для этого простые рисунки — диаграммы. Прямая линия — электрон, волнистая — фотон (или в нашем случае фонон, квант колебания решётки). Точка, где они пересекаются, — это акт взаимодействия.

Каждая такая диаграмма — это не просто картинка, а наглядное представление сложнейшей математической формулы. Чтобы узнать полную вероятность какого-то процесса, нужно нарисовать все возможные способы, которыми он может произойти, а затем просуммировать соответствующие им формулы. Для слабых взаимодействий достаточно одной-двух главных диаграмм. Но в случае полярона таких диаграмм — бесконечное множество, и вклад каждой из них огромен. Суммировать их все казалось невозможной задачей, «святым Граалем теоретической физики», как выразился руководитель исследования Марко Бернарди.

Новый подход: как посчитать бесконечность?

Команда из Калтеха пошла другим путём. Вместо того чтобы пытаться вычислить всё подряд, они применили метод, известный как диаграммный метод Монте-Карло (ДМК). Его можно сравнить с очень умным социологическим опросом. Чтобы узнать мнение жителей большого города, не нужно опрашивать каждого — достаточно составить репрезентативную выборку.

Точно так же алгоритм ДМК не вычисляет все диаграммы подряд. Он «блуждает» по бесконечному пространству всех возможных диаграмм и случайным образом «выдёргивает» из него наиболее важные. Специально разработанные правила направляют этот процесс, заставляя алгоритм уделять больше внимания тем сценариям взаимодействия, которые вносят наибольший вклад в итоговый результат.

Однако даже такой «умный» подход требовал колоссальных вычислительных мощностей. Чтобы сделать его практичным, учёные применили ещё несколько новаторских решений:

1. Сжатие информации: Они использовали технику, позволяющую «упаковать» громоздкие математические матрицы, описывающие взаимодействия, в гораздо более компактную форму без потери точности.
2. Решение «проблемы знака»: Это специфическая математическая трудность методов Монте-Карло, из-за которой положительные и отрицательные значения в расчётах могут взаимно уничтожаться, приводя к огромной погрешности. Команда Калтеха нашла остроумный способ обойти эту проблему, что стало одним из ключевых элементов успеха.

В итоге, соединив три этих компонента — умную выборку, сжатие данных и решение проблемы знака — физики получили инструмент, способный сделать то, что раньше считалось невозможным: точно рассчитать свойства полярона, опираясь лишь на фундаментальные законы квантовой механики, без подгонки под экспериментальные данные.

Что это меняет на практике?

Это не просто элегантное решение отвлечённой теоретической задачи. Этот прорыв имеет огромное практическое значение. Способность точно предсказывать, как поведут себя электроны в материалах с сильными взаимодействиями, открывает дорогу к целенаправленному созданию новых устройств.

• Электроника и энергетика: Можно будет точнее моделировать работу полупроводников в транзисторах, солнечных панелях или термоэлектрических генераторах, находя оптимальные материалы для повышения их эффективности.
• Сверхпроводимость: Многие высокотемпературные сверхпроводники — это как раз материалы, где электрон-фононные взаимодействия играют ключевую роль. Новый метод поможет глубже понять их природу и, возможно, найти путь к созданию сверхпроводников, работающих при комнатной температуре.
• Квантовые технологии: Понимание поведения квазичастиц критически важно для разработки стабильных кубитов — строительных блоков квантовых компьютеров.

Работа команды Калтеха — это прекрасный пример того, как фундаментальная наука движет прогрессом. Взяв за основу элегантную идею почти вековой давности, дополнив её мощью современных алгоритмов и собственной изобретательностью, исследователи создали не просто ответ на старый вопрос. Они дали в руки учёным и инженерам по всему миру новый мощный инструмент, который поможет проектировать материалы будущего. И кто знает, какие ещё «нерешаемые» задачи он поможет одолеть.