«Оказалась среди людей, отсидевших по 18 лет за убийство»

Рекрутинговое агентство HeadHunter, проанализировав ответы 2 179 человек в возрасте до 25 лет, опубликовало печальную статистику: 61 процент молодых россиян недовольны выбором профессии и мечтают кардинально поменять специальность. Предпринимательство вошло в топ-20 профессий, о которых в детстве мечтали большинство опрошенных: бизнесменами хотели стать 3,58 процента респондентов. Такое же количество людей призналось, что мечтали стать певцом/певицей или программистом/разработчиком. Каково же это — круто менять свою жизнь? Решив изучить этот вопрос, МОСЛЕНТА опросила несколько москвичей, в свое время решившихся на такой непростой шаг, и записала их монологи. «Через пару месяцев я даже думала все бросить» Екатерина Истомина, волонтер Мне 45 лет, и за это время жизнь свою я меняла не раз. В детстве, например, я училась в балетном училище, но меня оттуда выгнали. Затем я хотела стать актрисой и поступала в Щукинское училище. Но не поступила. Потом пошла учиться в ГИТИС на искусствоведа, была в аспирантуре, где занималась итальянским футуризмом, написала диссертацию. Но одновременно оформилась в РИА «Новости» обычным журналистом-репортером: сидела на заседаниях в ГУВД, ездила по стройкам... Мне это, кстати, очень помогло, научило работать «с колес», «в полях», добывая новости. Следом был «Коммерсантъ», в котором я отслужила 15 лет, занимаясь темой luxury. В то же время я еще и преподавала в ГИТИСе историю зарубежного театра и эстетику, а также французский, итальянский и английский языки. Все это, впрочем, было вступлением… Однажды — точнее, год назад, на склоне лет своих — я решила, что хочу заниматься благотворительностью. И позвонила в один из благотворительных фондов: мол, так и так, хочу помочь, может, что-то полезное для вас писать. Но в итоге я стала волонтером, причем выбрала довольно жесткий вариант, начав работать с наркоманами в Подмосковном реабилитационном центре. В первый раз я прожила там пять месяцев — готовила, убирала, стирала, пыталась оказывать психологическую помощь. Для меня, человека, ведущего достаточно буржуазный образ жизни, имеющего квартиру в центре Москвы, получившего классическое образование, летающего в Париж на премьеру новой коллекции Cartier, это было очень непросто. Я вдруг оказалась среди людей, отсидевших в Нижнем Тагиле по 18 лет за убийство, по 16 лет сидевших на героине. Через пару месяцев я даже думала все бросить. Но не бросила. А позже сменила реабилитационный центр на еще более жесткий. Тут были уголовники, наркоманы, неблагополучные подростки, больные СПИДом, туберкулезом и гепатитом, с ног до головы покрытые наколками. В этом направлении я и хочу двигаться дальше, хочу заниматься людьми, ведущими асоциальный образ жизни, помогать им, может, сотрудничать еще с каким-то хосписом. Считаю, что то, что со мной происходит, вполне можно назвать термином «апшифтинг». Слышала в свой адрес такое: мол, это в тебе играет гордыня, толкая с твоих высот снизойти до «мизераблей», то есть отверженных, что я, мол, бешусь с жиру. Но… Я уверена, что сегодняшнее общество очень заинтересовано в самых разных социальных программах и в благотворительности, в том, чтобы люди друг другу помогали. И я рада, что Господь послал мне такое испытание. «Вирус театра заразил и буфет» Павел Яковлев, актер театра «Мастерская Петра Фоменко» Я всю жизнь не знал, чем буду заниматься. В школе учился неплохо… В институт подавал документы сначала на международные отношения, потом забрал документы и пошел получать техническое образование, затем — историческое. И все это — в течение одного года! Впрочем, с исторического факультета я тоже ушел. И тут передо мной встала проблема армии. Надо было срочно определяться, чем заниматься дальше, мама посоветовала поступать в медицинский… Здесь я познакомился с Толей Анциферовым, с которым мы сочинили небольшой спектакль по произведениям Маяковского. А параллельно искали подработку, и так получилось, что устроились буфетчиками в «Мастерскую Петра Фоменко». «Вирус театра заразил и буфет», — сказал о нас как-то Петр Наумович. Но это было многим позже, а сначала в медучилище, чтобы посмотреть наш самодеятельный спектакль, пришел директор «Мастерской» Андрей Михайлович Воробьев, который предложил: «А давайте покажем его Фоменко!» Все произошло как в сказке! Четыре месяца мы готовили эту постановку и 23 апреля 2010 года показали ее Петру Наумовичу. После этого он разговаривал с нами два с половиной часа и в финале посоветовал поступать в театральный вуз. Мы поступили в Щукинское училище на курс Владимира Владимировича Иванова. «Днем работала в школе, а вечером танцевала» Анна Павлова, танцовщица бурлеска Я родилась в Москве. Жила на Ленинском проспекте, между станциями «Академическая» и «Университет». Мои родственники по маминой линии — сотрудники Академии наук, химики. Бабушка с папиной стороны была директором школы, дедушка — инженером. Помню, я отказалась ходить в детский сад, и проводила время то с мамой в МГУ, то с папой в другом институте. Это было поразительно интересно! В общем, как вы понимаете, это была соответствующая среда, настоящая московская интеллигенция, с которой меня до сих пор многое связывает. Мне нравилось то, чем занимается моя семья, нравилась атмосфера старых университетских зданий, но я всегда была творческим человеком. Я шила платья куклам, пела и танцевала перед зеркалом, а еще с трех лет учила английский и кучу других языков, потом неплохо училась в школе и читала огромное количество книг… Родители говорили, что мне непременно нужно учиться в МГУ. Все думали, что я стану филологом, потому что на тот момент учила, кажется, шесть языков. Но… Я представила, что буду работать переводчиком до конца своих дней, и испугалась такой перспективы. В итоге пошла на философский факультет… Танцы появились в моей жизни курсе на пятом. Я любила джаз, ретро-моду, пошла на буги-вуги, и все как-то закрутилось. Плюс в какой-то момент я наткнулась на видео с выступлениями танцовщиц бурлеска. И вдруг подумала: почему бы не связать с этим свою жизнь? Потому что совмещать было тяжело. У меня был период, когда днем я работала в школе, потом сидела и переводила разные книжки и статьи, а вечером танцевала. Я жутко уставала, а денег заработать все равно не могла. И тут я, 24-летняя, представила себя, например, лет в 45. И поняла: надо срочно что-то менять! Потому что представлять в 24, что будет через 20 лет, — худшее, что может случиться с человеком. И тут мне предложили стажировку в качестве ассистента арт-директора в Бельгии. Я поехала, попробовала, решила переезжать, но мне не дали визу, и я осталась в Москве. И вот тогда я и стала серьезно заниматься бурлеском. Я занимаюсь им с 2011 года, то есть около восьми лет. Живу в Берлине, езжу на гастроли, два года назад вместе с подружками мы начали делать в Москве шоу Ladies of Burlesque — в стиле классического бурлеска, и раз в три месяца мы с ним выступаем в одном из ресторанов. «Будучи сотрудником call-центра такси, отправила не туда женщину» Volchara, татуировщица Татуировки привлекали меня с самого детства: у моей мамы их было несколько, и я рассматривала их, а потом шла к компьютеру и листала в интернете картинки в поисках чего-то интересного. Но работать как тату-мастер я начала всего два года назад, с большой помощью своего мужа. Обучалась, так сказать, на ходу. Чем занималась до этого? Отучилась 11 лет в школе без малейшего понимания, что хочу делать дальше. Затем — впрочем, как и многих — меня заставили подумать об университете. Но хватило меня только на год обучения. На кого? Кажется, я должна была стать менеджером… После у меня было несколько попыток работать в разных сферах, но я оказалась не самым активным работником и часто просыпала. Так, я не стала лучшим продавцом TopShop, ушла из Babylon vape shop, плохо администрировала в пункте чистки кроссовок, носила подносы в самых жутких барах Питера, так и не запомнила меню в Pita’s и однажды, будучи сотрудником call-центра такси, отправила не туда женщину. Упс… «Понравилось наблюдать, как женщина испытывает удовольствие от моих рук» Тигран Саарян, сексолог, секс-тренер, секс-терапевт В школе я учился на тройки и четверки, и в 11-м классе оказался готов к сдаче экзаменов только по двум предметам: русский язык и математика. Но во всех вузах требовалась сдача еще и третьего, профильного для факультета экзамена. Кроме одного вуза, в который я и поступил. Это был финансовый факультет Академии труда и социальных отношений в Москве. Я не представлял особо, что буду делать после института, но все же думал, что куда-нибудь меня возьмут. В крайнем случае — пойду работать к отцу, буду его подчиненным (он был директором строительной фирмы). Проучился пять лет, получил красный диплом экономиста. Разместил вакансию и ожидал откликов. Ответили несколько компаний, предлагали вакансию менеджера по продажам. Однако в действительности это оказалась работа выездным коммивояжером, продавцом-курьером, если хотите. Причем в Московской области, то есть нужно было около четырех часов в день тратить только на дорогу и нести тяжелые сумки с товарами. Пошел все-таки работать к отцу… А спустя примерно год я случайно наткнулся в интернете на объявление об услугах эротического массажа. Заинтересовало, решил попробовать. Скажу так: сие действие мне очень понравились, несмотря на отсутствие интимного контакта, который у массажисток, оказывающих такие услуги, как правило, не предусмотрен. Еще через год периодического хождения к подобным мастерицам я решил одной из них сам сделать массаж — первый в своей жизни. То, что я увидел, меня вдохновило на всю оставшуюся жизнь! Мне очень понравилось наблюдать, как женщина испытывает удовольствие от моих рук. Со временем пришла идея и вовсе параллельно с основной работой зарабатывать на услугах массажа. Накопил денег и окончил массажные курсы, где приобрел базовые знания и навыки. Подал объявление и ждал заявок. Но… их оказалось слишком мало. И тут мне в голову пришла гениальная идея: создать практические тренинги для мужчин по эротическому массажу и проводить их в индивидуальном формате. Опять-таки без интима, чтобы работать в рамках закона и не подвергать риску чье-либо здоровье. И, как ни странно, заявки пошли. Оказалось, что на тот период практически никто такому не обучал. Это было примерно пять лет назад, и я был одним из первых, кто проводил подобные тренинги. Заявок становилось все больше. В итоге я принял решение уволиться с работы. Через два месяца, по иронии судьбы, компания отца обанкротилась, и я оказался главным кормильцем многодетной семьи, в которой рос. Что было бы, не смени я профессию? «Камеру у меня скоро украли» Елизавета Бузова, фотограф Я закончила юрфак МГУ, но как юрист не работала ни дня. Вместо этого я ушла в банк, где долго искала себя в разных сферах: служила в HR, где по большей части занималась документами, потом перешла во внутренний контроль, где было уже намного интереснее, а помимо этого работала еще и как аудитор, занимаясь проверкой наших филиалов, дочерних банков и разных банковских структур. Затем перешла в отдел по связям с инвесторами, где все стало совсем серьезно. Но была ли это работа мечты? Нет. Просто в то время в моей голове крепко сидела установка, что работа — это не про интерес, не про «нравится», а про «надо». По этим установкам жили почти все вокруг меня… И вдруг наступил этап, когда я поняла, что это все не мое, что и на юрфак я особо не хотела поступать, и что душа моя просит творчества. Мой дядя был фотографом, и мне всегда очень нравилось то, чем он занимается. Я с детства как бы видела кадры вокруг себя, просто долго боялась начать снимать. А тут взяла да и купила старый Cannon и тут же записалась на курсы документальной фотографии. Вскоре я уже стала отправлять свои снимки на конкурсы и даже выходить в финалы некоторых. Это, конечно, придавало мне уверенности. Камеру у меня, правда, скоро украли, да еще и вместе со всеми объективами. Новый фотоаппарат я выбирала долго, но в итоге купила Nikon. И это все кардинально изменило: в 2014-м я приняла участие в конкурсе «Никона» и заняла в нем первое место. Так совпало, что в этот момент в банке ситуация была не очень: кризис, санкции, отсутствие какого-то движения, стремительная смена членов команды. И я подумала: «Вот оно! Надо сваливать!» Меня уговаривали остаться, оформить длительный отпуск, я даже его оформила, но — ушла и не вернулась. У меня, конечно, оставался небольшой запас денег, но все равно было страшно. Банк — это же в первую очередь стабильность, а фриланс — жизнь по синусоиде. Поэтому я действовала постепенно. Сначала уехала на полгода в небольшой город, где работала директором по маркетингу, но параллельно готовила свой фотопроект о русской глубинке. Потом… Да много что случилось потом. Главное, что я была буквально окрылена! И ни разу не пожалела о своем решении. Деньги? Слушайте, иногда можно поесть и гречку, потому что куда важнее заниматься любимым делом, пусть даже моя мама по сей день пребывает от моих перемен в шоке.