«Передвигаться по центральным улицам можно было разве что на лодке»
Речка Неглинная, затоплявшая раньше по весне центр Москвы, невидимо и мирно течет сегодня от Марьиной рощи до Кремля в подземном коллекторе. Поверх ее русла местами устроен проточный бассейн с водопроводной водой. Места тут легендарные - на улице Неглинной, получившей свое название от реки, жил Антон Чехов, бывал Максим Горький, Владимир Гиляровский, Федор Шаляпин, Константин Станиславский, Владимир Немирович-Данченко. Вдохновившись богатой историей места, московские фотографы, дизайнеры, журналисты и историки сделали книгу «Неглинная, я люблю тебя». Глава публикуется с разрешения издательства «Клуб содействия сохранению исторического и культурного наследия» Как норовистая Неглинка стала сакральной рекой В России города зарождались благодаря рекам. Так уж издревле повелось, что селиться у воды разумнее — это источник пропитания, не говоря уж о самой воде, необходимой для жизни. Кроме того, реки — естественные транспортные пути. В древности жить на берегу судоходной реки — значит быть в курсе событий и тенденций, обмениваться и торговать, вести социально-активный образ жизни. Селились, как правило, на высоком берегу — во избежание наводнений. Кроме того, крутой холм и стремительная река становились, таким образом, естественной защитой поселения. То же касается и Москвы, расположенной в самом центре средоточия нескольких рек, главными из которых с древности были Москва-река, Яуза и Неглинка. Точно сказать, когда здесь стали жить люди, наверное, попросту невозможно. Первые поселения на Москве-реке относят еще к неолиту — они образовались за восемь тысяч лет до нашей эры. Наверняка и в те времена кто-то жил и промышлял на высоком берегу «Неглимны», как ее называли в старину. Издревле река считалась особенно чистой из московских рек — здесь запрещено было купать лошадей и полоскать белье, в большом числе водилась крупная рыба. Неглинная создала особые условия для зарождения городской жизни в этих местах. И по сути сформировала городской ландшафт Москвы. В средневековье в этих краях появились первые церкви и монастыри, а значит жизнь в округе к тому времени уже вовсю процветала. Ширились монастырские огороды и частные подворья. Известно, что на рубеже XIVXV веков в этих краях разместились первые мастеровые слободы пушкарей и звонарей. Несколькими столетиями позже здешние земли с ними разделили книгопечатники и мастера по отливке колоколов. Историческое расположение этих профессиональных сообществ отразилось в современных названиях переулков в районе Трубной. Собственно, и само название местности — «на Трубе», а по ней и современной площади, произошло от Неглинки. Когда в этих краях в позднее средневековье проходила массивная стена Белого города, река текла прямо сквозь стену — через проделанную для нее арку, закрытую мощной решеткой. «Трубой» изначально называли эту самую арку в стене. Без реки, с ее течением, напоминающем о непрерывном и неумолимом беге времени, с ее природными богатствами, рельефами и вдохновляющими видами, всей этой жизни здесь не возникло бы. Река и есть — сама жизнь, ее символ, ее воплощение! Неглинная создала особые условия для зарождения городской жизни в этих краях. И по сути сформировала городской ландшафт Москвы. Река, начинавшая свой путь в районе Марьиной рощи — в болотистой когда-то местности с бьющими повсюду ключами, оставила свой след в естественных низинах на Стрелецкой улице и ниже по течению — в районе Новосущевской. Далее следовала вдоль Кремля, где до наших дней сохранился единственный ее мост — Троицкий, расположенный между двумя башнями — Кутафьей и Троицкой. Другой мост через Неглинную — Кузнецкий, запечатлелся в названии современной улицы. А были еще Петровский, Воскресенский и другие. По всему пути Неглинной располагались большие и малые искусственные пруды, запруды, плотины. Вода из них использовалась для работы мельниц и машин Печатного двора. Полноводность реки, ее своенравность и непредсказуемое поведение стали главными причинами, почему Неглинка постепенно оказалась полностью заключена в подземелье. С древних пор в половодье или просто во время продолжительных ливней она разливалась по всей долине, затопляя пространство от Трубы до Кузнецкого моста. Чтобы усмирить воды реки, еще в конце XVIII века для нее соорудили глубокий канал, но мера не помогла решить проблему весеннего паводка. Позднее, в начале XIX века, во время масштабной реконструкции центральных улиц, над Неглинкой на протяжении трех километров построили кирпичный свод и замостили сверху проезд для транспорта. Это помогло одним районам, но усугубило ситуацию в других. В итоге вся Неглинная постепенно оказалась в заточении… Контур Неглинной улицы образован самим течением реки. Каменные дома вдоль загнанной под землю реки начали строить в первой половине XIX века, и активно застраивали всю вторую половину столетия вплоть до начала XX-го. В это время здесь появился целый ряд представительских зданий с торговыми пространствами на первых этажах. Впрочем, бурный нрав загнанной в трубу Неглинки не так-то просто было усмирить раз и навсегда. Построенный для нее тоннель оказался недостаточно продуманным — повсюду имелись колена и повороты, в которые попадал мусор, мешая свободному току воды. К концу XIX века засоры были настолько велики, что река начала снова заливать весь центр, поднимаясь из коллектора наружу. Первым, кто привлек к проблеме внимание городских властей стал «король репортеров» Владимир Гиляровский. Его даже часто называют первым диггером — так в конце XX столетия прозвали тех, кто изучает старинные подземные сооружения. В своей книге «Москва и москвичи» Гиляровский посвятил Неглинке отдельную главу, в которой вспоминает свое знакомство с подземной речкой. «…Мы пошли вперед по глубокой воде, обходя по временам водопады стоков с улиц, гудевшие под ногами. Вдруг страшный грохот, будто от рушащихся зданий, заставил меня вздрогнуть. Это над нами проехала телега…» В спрятанную под землей реку писатель входил не единожды. И затем свои «путевые» заметки публиковал в московских газетах. Статьи наделали много шума, после чего городская дума, наконец, взялась за очистку и переустройство подземного канала. К 1886 году эти работы были успешно завершены, и Гиляровский лично проинспектировал коммуникации. А затем еще раз — ровно через 40 лет — в 1926-м году, когда их опять прочищали и модернизировали. Впрочем, непослушная река, древняя хозяйка этих мест, еще не раз норовила вновь выбраться на поверхность и обрести свободу. В середине 1960-х годов Неглинка устроила в Москве очередной потоп. Причем, какой! Передвигаться по центральным улицам города возможно было разве что на лодке. После этого случая реке создали искусственное устье, примерно в километре от старого. Коллектор, прошедший под Театральной площадью, улицами Никольской и Варваркой, наконец, разгрузил ее потоки. А когда в следующее десятилетие был проложен еще один коллектор — от Трубной площади до Охотного ряда, Неглинка окончательно перестала представлять угрозу для города каждую весну и лето. Река, длинной в семь с половиной километров, сегодня проходит под Самотечной площадью и Цветным бульваром, Трубной улицей и улицей Неглинной. Далее поворачивает на юго-запад к Театральной и Манежной площадям, проходит под Александровским садом вдоль Кремлевской стены, и у Водовзводной башни впадает в Москва-реку. В конце 1990-х годов, во время масштабной реконструкции и обустройства Манежной площади, инженеры и архитекторы вернули символическое подобие реки Неглинной горожанам. В том месте, где когда-то на поверхности пролегало ее русло — от Александровского сада до Манежки, построили искусственный канал с фонтанами и символическими скульптурами. Это, конечно, уже не Неглинка в своем первозданном виде: вода в «реке» водопроводная, а течение создается искусственно. Скорее, это памятник Неглинной. Своеобразное, немного наивное и лубочное воссоздание ее первобытного образа с кристально чистыми водами, полными рыбы, и берегами, заселенными былинными персонажами. Но, как известно, «сказка — ложь, да в ней намек…» Книжно-выставочный проект «Неглинная, я люблю тебя» открылся в ТЦ «Неглинная Галерея» 15 октября и продлится до 17 ноября.