О поведении летучих мышей и привычках попугаев
Предыдущая часть - Здесь ты всего лишь гость
Днём летучие мыши прячутся в кронах манго
Завтра у меня последний день пребывания в сельве, а вечером должна вылететь из маленького аэропорта городка Икитос в стольную Лиму, чтобы оттуда отправиться в Эквадор и на Галапагосские острова. Но сегодняшний день ещё не закончился! Я продолжала удивляться, запоминать и записывать.
После того, как из бунгало выехали очередные жильцы, в лодже осталась только я и семья с семилетней девочкой из Аргентины. Девочка ходила за мной по пятам, чтобы чем-то себя развлечь, в то время как её родители лежали в шезлонгах у бассейна и одну её не отпускали от себя. А тут я как находка! Пусть ребёнок развивается!
Вот мы с ней и решили полакомиться плодами манго, что росло на нашей охраняемой территории, хотя и на некотором отдалении от жилой части. Взяли огромный шест для сбивания фруктов и пошли к дереву. Солнечные лучи практически не пробивали крону манго, а там плодов, наверное, видимо-невидимо!
Я приноровилась к шесту и со всей силы ухнула им по кроне! Тотчас посыпался град плодов на головы и… летучих мышей! Не долетая до земли, мыши раскрывали крылья и взмывали вверх.
В ужасе я побежала, бросив шест и чужую девочку, но семилетний ребёнок сообразил, что надо спасаться самостоятельно, и рванул за мной. На террасе бунгало мы воссоединились, содрогаясь от неожиданно пережитого ужаса. Девочка была жива.)
Оказалось, что мы потревожили летучих мышей, которые мирно спали в тёмной кроне манго. Позже мы с Тони подобрали шест и манго, а перед родителями ребёнка я извинилась за авантюрное и совсем недетское мероприятие.
- В лагере росли цветущие кусты разных видов геликонии
Последний вечер в туристическом лодже
К вечеру аргентинцы тоже съехали. Я осталась одна на весь лодж не считая персонал. На ужин снова запекли три куска рыбы, о чём я попросила днём. Невероятное блюдо! Царское!
Изысканное лакомство я не осилила и поделилась с Тони, которому приготовили обычный ужин в отличие от моего. Мне была неприятна дискриминация моего проводника. Почти всегда он ел отдельно от туристов рис с овощами, в лучшем случае с кусочком курицы, а запивал еду минеральной водой.
После ужина мы задумали устроить прощальный вечер, ведь завтра я тоже уеду, но лодж не долго будет пустовать; приедут следующие гости, чтобы самым краешком своей жизни соприкоснуться с жизнью загадочной Амазонии. Теперь же в лагере привычной компанией стали нам только попугаи ара, которые облюбовали перила из жердей вдоль дощатых тротуаров.
Мы же с проводником решили расположиться у бассейна, а на вышку меня больше и на аркане не затащить. При виде тарантулов испытывала жуткие симптомы — меня то съёживало, то морозило. Тони был согласен на всё. Он притащил древний магнитофон к бассейну, фрукты с кухни, заварил там же чёрный кофе с сахаром и мы расположились на бордюре свесив ноги в воду.
Голосистые жёлтые с чёрным сойки красиво нам пели в кроне высокой пальмы. Хоровое птичье пение доносилось свысока под закат солнца и продолжалось при зажжённых огнях в лагере. Такая метаморфоза меня озадачила; я ведь привыкла к тому, что певчие птахи ночью не поют, а тут…
Это был особенный вечер, наполненный покоем и радостью. Грусти не было места. Только по возвращении домой я по-настоящему поверю и оценю все события, что пережила здесь. Тогда меня не покидало состояние счастья, что находилась я вдали от цивилизации, но не была от неё оторвана. Рядом с нами отливал серебром тёплый бассейн, старый магнитофон гнусавил и захлёбывался латиноамериканскими напевами, чёрный тропический лес вторил ему разными голосами птиц, а сторож с колотушкой и фонарём-прожектором нас охранял.
Сегодня можно было болтать о чём угодно, громко смеяться, ведь в эту ночь я одна буду ночевать в лодже. Ещё за ужином мой проводник сказал, что очень сильно привыкает к людям и ему грустно, когда туристы уезжают отсюда. Я пообещала когда-либо вернуться в Амазонию, и не столько ему, сколько себе, но завтра начнётся следующий этап путешествия, который для меня очень важен.
Надо отметить, каждую ночь на территории отключали генератор, погружая весь лагерь во тьму, но к счастью в такое время я обычно спала не успев испугаться кромешной ночи. Сегодня же генератор выключили прежде, чем мне лечь спать. Вероятно, это было связано с тем, что из жильцов осталась я одна, и незачем гореть электричеству без надобности.
Тропическая ночь мгновенно укрыла собою весь мир. Не видно ни зги! Мы будто ослепли в один миг, окутанные густым мраком, даже усыпанное звёздами небо никак не помогало. Несмотря на панику, я рассматривала небосвод, ожидая, что звёзды прольют свет.
Поразил рисунок звёзд, он совершенно не был мне знаком; Южный Крест распростёрся во всю Вселенную, а по Луне будто бежал заяц вместо привычного рисунка с ликом женщины. Именно так выглядит ночное небо в Западном полушарии нашего мира. Звёздный свет не добирался до земли. Если бы не фонарик Тони, то по дороге к бунгало я бы собрала все ссадины и шишки. При помощи всё того же фонаря и моего, что достала из своего рюкзака, мы исследовали номер на случай кусачих насекомых.
Такое обследование я проводила каждый вечер перед сном, даже проверяла свою постель, поднимая одеяла, стряхивая простыни и переворачивая матрас. Пока я занималась постелью, Тони уничтожал тропических тараканов по стенам и по полу.
Как бы это не звучало абсурдно, тараканов я не боюсь. Эти насекомые живут во всех экваториальных лесах, а страх людям они внушают просто своим видом. В постель тараканы не заползают, лишь могут сонного человека обнюхивать, да пробовать на вкус, слегка пощипывая за открытые руки и плечи.) В таком случае я их просто отгоняла. Мы для тараканов не представляем интереса. Гораздо опаснее муравей в постели, от укуса которого наступает парализация на целые сутки, или тарантул, что прячется в складках оконных штор.
Тони внимательно проверил и стряхнул все шторы на окнах, выдвинул мою кровать на середину комнаты, ещё раз поднял матрас, а затем ножки кровати смазал раствором от ползающих насекомых. Я стояла в недоумении и смотрела на процедуру:
— А что ты вчера, позавчера и раньше не проделал все эти меры предосторожности? Ну хотя бы подсказал мне! А то ведь я без страха валилась на кровать и засыпала как убитая до утра.
Тони удивился. Он считал, что я это и сама знаю и смазываю свою кровать гвоздичным маслом.
— Ничего я не смазываю! А если бы меня за эти ночи кто-нибудь укусил? Вон сколько везде тарантулов!
Я бросалась репликами, а мой товарищ неубедительно оправдывался, обещая завтра приготовить сюрприз, этим и загладить свою вину. Я была согласна на сюрприз:
— Отлично! Я тебе напомню завтра. Спокойной ночи.
Тони заспешил, неловко засуетился, а я подумала, что мой проводник хороший человек, иногда он напоминал смешного, но почти гениального ребёнка.
Как только погасила свой фонарь, чёрная ночь сразу опустилась на мою кровать. Тропические ночи — особенные ночи. Тут хоть откроешь глаза, хоть закроешь — всё едино. Ещё какое-то время сельва пела для меня вскрикивая, квакая и ухая. Этот нестройный хор голосов постепенно стих, и я уснула.
О привычках попугаев
Утром ярко взошло солнце. Вздохнул рассвет. И вот стою, умываюсь в ванной, а за окном на дереве обезьянка уставилась на меня сквозь сетку и замерла. Я ей приветливо помахала рукой. Обезьянку как ветром сдуло. Видимо, она ни разу не видела туриста в зубной пасте.
В нашем эколодже жили попугаи ара. Их крик неприятно резал слух, будто скрипучая телега въезжала к нам на территорию. А к их яркому оперению только тукан мог остаться равнодушен. Ара самые большие разноцветные попугаи с длинными и прямыми перьями в хвосте.
Сине-зелёные птицы мирно уживались рядом с жёлто-красно-голубыми. Самцы ара заметно агрессивнее самок и могут сильно ущипнуть, если неосторожно пройдёшь мимо. Питаются ара плодами с деревьев, а здесь их прикармливали с кухни так, что птиц отсюда и не выселишь. Большие цветные попугаи сидели на всех перилах вдоль деревянных тротуаров. Иногда они улетали парами в лес, а потом снова возвращались завораживая своим полётом.
Если попугаи видели в моих руках фрукты, то начинали нервно топтаться по перилам в нетерпеливом ожидании подачки. Если я их не угощала, то самый смелый красавец начинал спускаться, чтобы цапнуть меня за ногу. И вот когда ему казалось, что цель близка, и сейчас он от души меня зацепит, в тот момент я давала команду:
— Пошёл вверх! (Ва пара аррива!)
Попугай спешно карабкался на своё место и снова топтался на жердочке, пока терпение не закончится. Было смешно наблюдать за сообразительной птицей. Это не издевательство — это дрессура! А чтобы привлечь внимание, попугаи громко кашляли, сморкались и смеялись. Весь набор звуков был выучен рядом с людьми.