Какие предпосылки для этнических конфликтов существуют сегодня в Казахстане
Десять погибших, многочисленные раненые, по разным оценкам, от 10 тысяч до 24 тысяч человек, бежавших из сел, где происходили погромы, в соседнюю Киргизию. Таков итог беспорядков, начавшихся вечером 7 февраля в Жамбылской области Казахстана. Жертвами погромов стали дунгане – этническое меньшинство, живущее с конца XIX века на территории современных Казахстана и Киргизии.
Столкновений такого масштаба в Казахстане еще не было. Эта трагедия на юге страны всколыхнула общество и власти – с официальными заявлениями выступили и действующий президент Касым-Жомарт Токаев, и его предшественник Нурсултан Назарбаев. Это говорит о многом – никогда прежде глава государства в Казахстане непосредственно не реагировал на межнациональные конфликты. С другой стороны, продолжает эксперт, конфликтный потенциал есть и в «диаспоральном» положении этнических меньшинств. То есть дело не в этнических отличиях каких-то групп населения, а в том, что они плохо интегрированы. Практически все столкновения происходили в сельских регионах, и их участниками были общины с сильным традиционным укладом, локальной идентичностью и корпоративной сплоченностью. Эта сплоченность помогает им защищать свои интересы в случае невозможности использовать ресурсы государства, которые должны быть равно доступны для всех. Эта неинтегрированность вызывает более или менее обоснованное недоверие и настороженность у окружающих. И, по мнению Игоря Савина, такие конфликты будут возникать и в будущем, до тех пор пока у диаспор не наладятся нормальные, прозрачные взаимоотношения с местными властями и согражданами.
Казахстанский эксперт Сергей Домнин отмечает, что начинается все обычно действительно с бытовых конфликтов. Но они очень быстро перерастают в межнациональные, поскольку в них задействованы этнически мобилизованные группы.
«Дальше всегда похожий сценарий: полиция работает неэффективно, не обеспечивает вовремя правоохранительные меры, местные власти не способны своевременно информировать, опровергать недостоверные сведения. А соцсети работают не уставая, мобилизуют все новые и новые группы. В итоге масштабы конфликта разрастаются. То есть проблемных узлов несколько: мобилизованные этнические группы, неэффективная полиция, бестолковая местная власть и системный провал в коммуникациях», – считает Домнин.
Дискуссия о причинах конфликтов и мерах, способных их предотвращать, начавшись с критики местных властей, неизбежно доходит до критики более высоких «этажей». Да, говорят некоторые казахстанцы, реальное и эффективное местное самоуправление – это необходимое условие для меж-
этнической стабильности. Но кто же тормозит его создание, как не верховная власть? Кто формирует систему неформальных отношений между лидерами диаспор и чиновничеством? Определяет принципы кадровой политики в полиции? Этими вопросами полны соцсети. Вероятно, во многом отсюда и такая беспрецедентная реакция властей на произошедшую в начале февраля трагедию, в очередной раз показавшую их неэффективность.
Есть у этой большой проблемы еще один аспект, может быть, самый важный. Но прежде чем говорить о нем, зададим вопрос: чем отличаются межэтнические конфликты в Казахстане и России? По мнению Савина, российские власти, столкнувшись с этими проблемами раньше и в большем масштабе, лучше научились мониторить ситуацию и принимать превентивные меры. Еще один важный фактор – заметно более низкий уровень этнической солидарности у русских в России, чем у казахов в Казахстане. И вот это действительно важно.
Казахское общество, особенно его наиболее традиционалистские слои, характеризуется высоким уровнем этнического сознания. Для примера можно вспомнить сильную общественную рефлексию по поводу дискриминации этнических казахов в Китае, нередки публикации в СМИ и соцсетях о том, как живется соплеменникам в России или в дальнем зарубежье. Это вполне достойное качество соседствует с проводимой властями все постсоветские годы этнократической политикой.
Еще в первой конституции независимого Казахстана, принятой в 1993 году, было заявлено, что он есть государство самоопределившейся казахской нации. Из следующей редакции основного закона эта формулировка исчезла, но политика этнократизации проводится последовательно и активно. Она принимается далеко не всеми казахами, но и не слишком оспаривается. Одна из базовых ее идеологем – акцент на тезисе: Казахстан есть древняя земля казахов, принявших у себя другие народы.
Понятно, что от этих народов ждут благодарности за такое гостеприимство. В сочетании с упомянутой высокой этнической солидарностью это создает условия для той мобилизации, о которой говорят эксперты. А на фоне неэффективности власти в решении социально-экономических проблем делает возможными те события, которые потрясли Казахстан и удивили его соседей.