Александра Дурсенева: "Друзья зовут меня «мирный атом»"

25 марта в зале «Зарядье» пройдет премьера спектакля «Малер. По краю Вечности» режиссера Михаила Елисеева, в основу которого легли вокальный цикл Малера на стихи Фридриха Рюккерта «Песни об умерших детях» и фрагмент симфонии-кантаты «Песнь о Земле» на стихи китайских поэтов. В спектакле принимают участие идеолог проекта, солистка Большого театра Александра Дурсенева (меццо-сопрано), прима-балерина Большого театра Марианна Рыжкина, актер Владимир Кошевой, Владимир Слободян (фортепиано) и Татьяна Осколкова (арфа).

Меццо-сопрано Александра Дурсенева, известная не только блистательным исполнением партий Марфы, Ратмира, Сонетки, Вани, Дуэньи и многих других на сцене Большого театра, но и камерными концертами, соединяющими разные виды музыкального и театрального искусства, рассказывает о спектакле.

– Александра, как вы пришли к мультижанровым проектам?

– Все началось с монографических концертов. С коллегами из Большого театра я делала программы, посвященные Чайковскому, Мусоргскому, Глинке. Тогда мы еще не обращались к смежным жанрам, но в следующем концерте-приношении Камилю Сен-Сансу «Карнавал музыкальных образов» без балета уже не могли обойтись. Прима-балерина Большого театра Мария Аллаш танцевала «Умирающего лебедя». Идея понравилась. На следующий год мы делали программу, посвященную Франческо Чилеа, в которой участвовала прима-балерина Большого театра Марианна Рыжкина. Она ставила дуэтный номер на музыку к IV акту оперы «Адриана Лекуврер». И наконец в прошлом году мы сыграли премьеру «Курт Вайль: Kabarett Musik», где уже были и зонги Вайля, и танцы, и актерская игра, и видеоряд – и все это поставил режиссер Михаил Елисеев, режиссер нашего нового спектакля «Малер. По краю Вечности».

– Какова идея спектакля «Малер. По краю Вечности»?

– В основе проекта – вокальные сочинения Малера. Режиссер решил воплотить эту музыку сценически, объединив музыку, хореографию, поэтическое слово, визуальное искусство. Ни один из жанров в спектакле не превалирует. Все имеют равное значение. Я всю программу исполняю на немецком. На Hochdeutsch, литературном немецком языке. Но сначала текст, который я буду петь, читает по-русски Владимир Кошевой. Я и сама голосом могу передать все чувства, и зритель меня поймет, но в данном случае важно донести до публики каждое слово. Вообще, это все очень тонко придумано режиссером. Мы с Володей не дублируем друг друга. У каждого из нас своя роль и задача.

– А в чем заключается роль балерины Марианны Рыжкиной?

– Марианна – хореограф спектакля, но она и танцует в спектакле. С Володей Кошевым они играют отца и мать, которые потеряли ребенка. Как пережить эту боль? Как может реагировать отец, как реагирует мать? Все это будет показано пластически.

– Как вам удалось собрать команду и вдохновить ее «Песнями об умерших детях»? – Друзья зовут меня «мирный атом». Мне везет на талантливых и профессиональных людей, которые живут творчеством. Это мое главное богатство. Когда я рассказала Михаилу Елисееву, что пою «Песни об умерших детях», он сразу загорелся. Оказалось, поставить эту музыку было его мечтой последние 15 лет!

С Володей Кошевым мы познакомились благодаря балету «Нуреев» Кирилла Серебренникова в Большом, где он играет три роли. С Марианной Рыжкиной, как я уже говорила, мы вместе работали над программой, посвященной Чилеа. В спектакле также участвуют потрясающие музыканты – заслуженный артист России, пианист Владимир Слободян, мой партнер в течение многих лет, и солистка оркестра Большого театра, арфистка Татьяна Осколкова.

У нас будут необычные декорации, созданные художником Ириной Долговой, и видеоряд. Вся наша команда невероятно горит проектом.

– Пандемия повлияла на ваше решение делать программу «По краю Вечности»? – Идея этого проекта родилась еще до пандемии, а потом события развернулись таким образом, что я уже начала сомневаться, ко времени ли это? Столько жизней в этом году унес ковид. Но в музыке Малера и в стихах Рюккерта нет страха смерти и уныния. Там не говорится, что дети умерли. Они просто ушли на холм прогуляться. Они пошли туда раньше нас, но мы тоже там будем, и все встретимся. В конце цикла звучит светлейшая музыка. Смерть должна быть пережита и принята душой. Для того и написаны эти стихи и эта музыка. Рюккерт сам потерял двоих детей. Чтобы утолить свое горе, он написал 428 стихов, из которых его друг Густав Малер выбрал пять и создал вокальный цикл. Мы используем в программе также VI часть «Песнь о земле» Малера. Она называется Abschied – «Прощание» или «Расставание». Это расставание временное. Мы все встретимся и будем качаться на руках Бога, как на руках матери.

– Ваши поклонники не боятся темы новой программы?

– Я горжусь, что моя публика понимает и чувствует такую музыку. Опера – элитарное искусство, а камерная музыка – тем более. Зал «Зарядье» славится программами высшего класса, сделанными не на потребу, и это очень ценно. Невозможно всю жизнь только развлекаться. Развлечение – это умирание души. А душа обязана трудиться, как известно. Наш спектакль – не для того, чтобы приятно провести вечер. У нас чувства передаются от сердца к сердцу, как по ниточке. Знаете, моя подруга написала мне в вотсап: «Там ведь жесткая трагедия. Мы плакать будем. Как ты играешь такие вещи?». Отвечаю: «Плакать не будем. Идем к свету». Пишет: «Я просто верю тебе. Идем за тобой». Вот это доверие мне дороже всего».