Гаагская «тройка» закроет вопрос об украинских претензиях по Крыму
Очередной иск «Нафтогаза» по крымским вопросам отличается от споров, которые у этой украинской компании были с «Газпромом» – считает заведующий кафедрой международного права МГУ Алексей Исполинов.
Перед нами стандартный арбитражный спор
Исполнительный директор компании «Нафтогаз» Юрий Витренко заявил, что эта украинская структура готовит обновленные иски по активам в Крыму, причем ответчиком здесь будет выступать не традиционный уже «Газпром», а само российское государство.
«Нафтогаз» подал претензии в Международный трибунал при Постоянной палате Третейского суда в Гааге и требует компенсировать невозможность пользования своим имуществом на территории Крыма. Сумма украинских требований составляет 5 млрд долларов, а с учетом процентов она превышает 7 млрд долларов, поэтому разговор идет о значительных финансовых требованиях «Нафтогаза».
Впервые «Нафтогаз» подал иск по крымским активам в 2017 году, но до сих пор не получил ни одного арбитражного решения, хотя другие украинские структуры добивались положительных вердиктов на основании договора РФ и Украины по защите инвестиций.
«Здесь, на самом деле, совершенно разные основания с известными разбирательствами вокруг договоров на поставку и транзит газа между «Газпромом» и «Нафтогазом», в которых была заложена особая арбитражная оговорка», - заключает Исполинов.
Благодаря этой арбитражной оговорке все двусторонние иски «Газпрома» и «Нафтогаза» уходили в Стокгольм, в местную торговую палату, где рассматривались шведскими арбитрами, которые и вынесли спорное решение, ставшее причиной известного скандала.
«В Стокгольме мы выигрывали, проигрывали, но все это было благодаря пункту, заложенному в контракты «Газпрома» и «Нафтогаза», а что касается крымской собственности, то украинская сторона педалирует здесь на двусторонний договор России и Украины о взаимной защите инвестиций. Он был заключен Москвой и Киевом в девяностые годы и до сих пор действует», - резюмирует Исполинов.
Именно это соглашение предусматривает возможности для инвесторов обеих стран обратиться с иском к государству, на территории которого были сделаны инвестиции. Подобные разбирательства также, как и в Стокгольме, проходят в арбитражном порядке.
«Постоянная палата Третейского суда выступает тут площадкой, которая предоставляется для арбитража, действующего не как обычный суд, т.е. постоянно, как Европейский суд по правам человека или суд ЕАЭС, а временно, т.е. ad hoc», - констатирует Исполинов.
Здесь собирается арбитраж ad hoc, который будет рассматривать только конкретный спор между «Нафтогазом» и Россией и ничего более. И ответчиком тут, видимо, выступит Министерство финансов РФ, как ведомство, которое отвечает в России по подобным вопросам.
«Мы назначаем арбитра, украинцы назначают арбитра, а эти два арбитра назначают третьего, в результате «тройка» арбитров сформирована. И сама торговая палата в Гааге представляет здесь только инфраструктуру, т.е. переводчиков, персонал, секретарей, помещение и другие подобные услуги, которые могут потребоваться в рамках данного разбирательства», - заключает Исполинов.
Поэтому перед нами не постоянно действующий суд, а стандартный арбитраж ad hoc, но который действует на площадке постоянной палаты, а правовым основанием является межгосударственное соглашение между Россией и Украиной по защите инвестиций.
Перед нами очень непростой правовой спор
«Российские компании, которые что-то потеряли на Украине, не стремятся к таким разбирательствам с Киевом, как с государством, несмотря на ущерб в бизнесе, а украинцы активно подают, и надо признать, что имеют здесь успехи», - резюмирует Исполинов.
Исполинов отмечает, что перед нами не первый такой иск со стороны украинцев а, как минимум, пятый или шестой. В рамках этого соглашения был иск «Ощадбанка» к нашей стране, причем российская сторона пока хронически проигрывает данные разбирательства.
Соответственно, это не очередная пиар-акция со стороны Коболева и Витренко, а дело, которое создает России определенные проблемы, хотя нужно отметить, что национализацию крымской собственности проводила не Россия, а Республика Крым. До 18 марта 2014 года этот российский полуостров существовал в качестве неподконтрольного Украине региона, а на протяжении целого дня и независимого государства.
Правовые последствия этого можно проследить по тому, что национализированные в Крыму предприятия на вошли в российские монополии или другие крупные федеральные структуры, а продолжают существовать в качестве объектов региональной собственности.
«Одним из первых действий крымских властей во время событий 2014 года стала национализация украинской собственности. В 2014 году был такой документ, который провел национализацию. В данном случае национализация проводится с учетом выплаты компенсации, а ее размеры определяются, либо соглашением сторон, либо в арбитражном порядке», - констатирует Исполинов.
Именно это и должно являться предметом спора, поскольку стороны здесь не договорились, как по политическим причинам – очевидно, что украинцы продолжают этой темой давить на России, так и ввиду суммы – она здесь более чем существенна.
Другой вопрос, что «Нафтогаз» в таком порядке фактически может признать Крым за российскую территорию – ведь как можно просить компенсацию за национализацию объектов собственности, если, в то же время, не признаешь их новую юрисдикцию.