Жизнь моя, иль ты приснилась мне… Продолжение-21
Под этим заглавием, которое строчка из стихотворения Есенина, я пишу, в частности, о людях, которые сыграли важную роль в моей жизни, во многом её определили. Я написала о своих родителях, о Феликсе, а сейчас хочу написать о Лене Соколовой. Это великая любовь Феликса и его вторая жена. Лена появилась в нашей жизни внезапно. Феликс сказал нам с мамой, что он разводится с Зоей, потому что полюбил Лену. Мы обе огорчились. Хотя о Зое мы были невысокого мнения, но мы плохо относились к разводам. К тому же было понятно, что в любом случае для Маринки, а мы её очень любили, это перемена к худшему. Мама спросила, что такое есть в этой женщине, что ради неё он готов причинить боль Зое и усложнить жизнь Маринке? Чем она Феликса поразила? Феликс ответил: «Остротой клинического мышления». И тут нам всё стало ясно. Перед остротой клинического мышления, конечно, устоять невозможно.
Я познакомилась с Леной в Крыму. Феликс с Леной отдыхали в Коктебеле, и Феликс настоял на том, чтобы я туда приехала. Этой зимой у меня было воспаление лёгких и плеврит, и Феликс считал, что для того, чтобы окончательно выздороветь, мне нужно пожить в Крыму, причём не месяц, а два, а лучше три. Я приехала в Коктебель, но не одна, а с Валей Тареевой, сестрой моего мужа, у неё были две недели отпуска, и она решила, что лучше Коктебеля места для отпуска не найти. Но Коктебель, очень модный у московской интеллигенции и воспетый в стихах, мне не понравился. Мне нравится, чтобы было много буйной зелени, а Коктебель какой-то голый. Мы с Валей на катере проехали весь ЮБК (Южный берег Крыма) в поисках хорошего места. Я выбрала Никитский Ботанический сад. Я тогда его увидела впервые, и он совершенно меня очаровал. С тех пор это моё любимое место на Земле. Я там отдыхала много раз одна и с Игорем. Мы с Валей сняли жильё у сотрудников сада прямо на его территории. Через две недели Валя уехала, и приехали Феликс с Леной. Я сняла для них большую хорошую комнату, Лена сказала, что это настоящие хоромы. Мы жили втроём. Когда Феликс встречал московских знакомых, а в Крыму всегда встречаешь московских знакомых, то Феликс представлял нас так: «Это Лина, моя сестра, а это Лена, её подруга». Феликс не хотел, чтобы знали, что он живёт с женщиной, с которой не состоит в законном браке. Нам с Леной это было смешно. Меня в Лене поразило то, что она флегматик по темпераменту, выраженный флегматик. Кроме Лены, я за всю свою жизнь встретила только ещё одного такого выраженного флегматика. Известный психиатр, профессор Корсаков сказал, что флегматик – это гигант нервной силы. И Лена действительно была гигантом силы, и не только нервной.
Я написала, что Лена ушла от своего первого мужа Аркадия Соколова к Феликсу не потому, что любовь к Феликсу победила любовь к Аркадию, а потому, что победил инстинкт самосохранения. Кто-то из читателей возразил, что, возможно, Лена ушла от Аркадия к Феликсу по страстной любви, и инстинкт самосохранения здесь ни при чём. Мне не нужно размышлять, почему это произошло, потому что я всё видела собственными глазами, а не доверять своим глазам у меня нет оснований. Лена очень любила Аркадия. Я видела их вместе несколько раз. С Аркадием Лена была совсем другая, счастливая, глаза сияли. С Феликсом она никогда такой не была. Аркадия не любить было невозможно, он был человек неотразимо привлекательный. Он нравился и мне, и Игорю Тарееву. По происхождению он был столбовым дворянином, и в нём было какое-то особое благородство. Но Аркадий пил по-чёрному и погибал. Лена спасти его не могла и решила спастись в одиночку. Я бы не могла так поступить, для меня невозможно бросить даже собаку или кошку, а тем более человека, и тем более в беде. Но мама моя не осудила Лену, сказала, что Лена не должна была погибать за компанию, имела право спастись. Мама для меня нравственный авторитет, раз она сказала, значит, это правильно, но для меня такой выход невозможен. Аркадий вскоре умер. Ночью лёг спать, а утром его нашли в постели мёртвым – внезапная остановка сердца. Я думаю, его сердце остановилось, потому что Лена его бросила. Точно так же ночью от внезапной остановки сердца умерла первая жена Булата Окуджавы, когда он её бросил. Когда Аркадий умер, я думала, что чувство вины замучает и Лену, и Феликса. Но этого не случилось. Они не связали уход Аркадия с разводом, не захотели связать.
Как-то вечером Лена навестила нас, мы тогда ещё жили в Зарядье. Меня не было дома. Я была в Историчке. Когда я стала жить в доме Игоря, то сменила Ленинку на Историчку. Из Зарядья до Исторички мне было десять минут ходьбы пешком, в Историчке народу было меньше, чем в Ленинке. От заказа книги до её получения в Ленинке нужно было ждать полчаса, а в Историчке 15 минут. Рядом с Историчкой в Петровеликском переулке была очень хорошая диетическая столовая, действительно, хорошая, качество еды в ней меня поражало. Можно было, не сдавая книги, из библиотеки пойти в столовую, пообедать и вернуться в библиотеку. Домой я приходила к возвращению Игоря с работы, но если попадалась книга, от которой невозможно было оторваться, то иногда опаздывала. Так было в тот вечер, когда нас навестила Лена. Игорь сказал, что Лена немного посидела и ушла. Я спросила, сказал ли он ей, где я и что я скоро приду? Игорь сказал, но она всё-таки не стала меня дожидаться. Такое повторилось три или четыре раза. Я была уверена, что Лена приходит ко мне, сестре своего мужа, но это было не так. Когда Аркадий ещё был жив, в медицинском институте, который окончили и Аркадий, и Лена, была встреча выпускников, был устроен бал. Выпускники должны были прийти на бал со своими мужьями или жёнами, чтобы все видели, на ком женились или за кого вышли замуж их однокурсники. Феликс спросил у Лены, кого она возьмёт на эту встречу: его или Аркадия? Лена ответила, что она бы одолжила у Лины Игоря. «Вот все удивятся. Обзавидуются». Феликс спросил у меня, одолжу ли я Игоря Лене на этот бал. Я сказала, что Игорь вполне автономная личность, он не моя собственность, и я не могу выдавать или не выдавать его напрокат. Но Игоря я предупредила, чтобы приглашение Лены не стало для него неожиданностью, и спросила, пойдёт ли он. Игорь подумал и сказал, что не пойдёт. Я спросила, почему он откажет в просьбе нашей новой родственнице, а он объяснил, что, если он пойдёт, ему нужно будет весь вечер делать вид, что он любит Лену, и к тому же весь вечер стараться понравиться её однокурсницам, чтобы они обзавидовались. Он сказал: «Я не смогу. У меня куражу не хватит». Лена сказала Феликсу: «Скажи Лине, чтобы она не беспокоилась. Наездов на Игоря больше не будет». А я и не беспокоилась. Если бы я беспокоилась всякий раз, как какая-нибудь баба на Игоря глаз положит, то я жила бы в вечной тревоге. А я жила совершенно спокойно. Я знала, что Игоря соблазнить очень непросто, он себя бережёт.
Продолжение следует.