Юрий Вяземский: Хотите понять о любви - читайте Достоевского
Юрий Вяземский - известный телеведущий и педагог, придумавший четверть века назад интеллектуальную игру для старшеклассников «Умницы и умники», - снова побывал в Ульяновске. В провинции он занимается интеллектуальным рекрутированием будущих участников для своей телепрограммы на «Первом канале». «УП» рискнула задать Юрию Павловичу вопросы, не относящиеся ни к науке, ни к педагогике, ни к телевидению. Но напрямую связанные с отмечавшимся в минувшую пятницу в России Днем семьи, любви и верности. - Есть ли что-то превыше любви, Юрий Павлович? - По-человечески для меня это риторический вопрос. Вместе с тем он заключает в себе и ответ. Но под этим я готов подписаться как мужчина. И как патриот, поскольку существует еще и великая любовь к Отечеству. А еще есть любовь к делу, которое каждый из нас выбирает смыслом своей жизни. Любовь многогранна. Но как ученый вынужден констатировать, что, когда на сцену жизни выходит ее величество Политика, разные эротики или амурчики либо испуганно прячутся в боковые проходы, либо начинают плясать под ее дудку и строить только те рожицы, которые она им предпишет. - У человека, появившегося на свет в знатном роду Вяземских, наверняка какие-то свои особые представления о семейных ценностях? - О, да, вот об этом я могу говорить долго и много. Мы привыкли, что Вяземские все-таки, Рюриковичи. Благодаря «Первому каналу» мы это выяснили, когда коллеги решили снять фильм о родословной нашей семьи. Но загвоздка в том, что нигде и никем до сих пор не доказано, что мы ведем свою родословную от тех самых Вяземских. С моей тройной фамилией вообще все очень сложно. Мой родной отец - урожденный Станкевич, мама - Вяземская. Когда деда по отцовской линии в 1937 году расстреляли, папину семью спас скульптор Василий Симонов. Он усыновил моего отца и дал ему свою фамилию. Поэтому и я по паспорту Симонов. А когда писал свои первые литературные произведения, в качестве псевдонима взял мамину девичью фамилию, и она ко мне приклеилась. Я женился два раза. От первого недолгого студенческого брака у меня две дочки. А от второго - сын супруги, которому я заменил отца. Поэтому моя многочисленная семья сегодня - еще и их потомки. На сегодняшний день я дедушка шести внучек и трех внуков. Моя жена со мной и дома, и на работе. Она - строгий руководитель нашего телепроекта. Но понятие моей семьи для меня еще шире. - Можно с этого момента поподробнее? - Моя семья - это еще и мои умницы и умники. За время игры и потом, когда они становятся моими студентами в МГИМО, мы превращаемся в близких и родных друг другу людей. Близких и родных настолько, что они зовут меня на свадьбы и крестины. А их дети в свою очередь полушутя зовут меня дедушкой Юрой. Я не могу не считать членом своей семьи мою коллегу по «Первому каналу», ведущую программы «Здоровье» Лену Малышеву. После всего того, что она для меня сделала. Сначала помогла с лечением моего отца, устроив его в хорошую клинику, где папа не умирал в мучениях, а счастливо прожил свои последние дни, окруженный заботой. Потом Малышева собрала целый консилиум, когда мне поставили страшный, но, к счастью, неверный диагноз - рак. - Что нужно делать, чтобы как можно больше понять о любви? - Читать Толстого и Достоевского. Последнего особенно, поскольку он, как мне кажется, постиг любовь и понял о ней как никто. - А чтобы сохранить любовь?.. - Надо быть женщиной. Семейные ценности - это в большей степени их удел. Мужчина - зарабатыватель, чернорабочий. - У вас есть свой личный символ любви и верности? - Наверное, это все-таки мой вишневый сад, который я высадил на берегу Волги под Костромой. Растет он медленно, хотя я о нем забочусь. Это еще и историческая память. Предок моей жены держал вишневый сад. Но его раскулачили, а сад вырубили. И теперь меня сверху предупреждают, что так просто мне мои вишенки не дадутся. - Вам уже 65. Какое-то дополнительное знание к вам в связи с этой датой пришло? - Я ученик Сократа и, как он, наделен главным знанием: я ничего не знаю. По Платону - до сорока лет надо быть военным или служить Отечеству в иных формах. С сорока до шестидесяти следует заниматься политикой. А с шестидесяти до восьмидесяти - пора расцвета человека как философа. Так что я нахожусь в философской юности. А Сократ говорил, что надо жить творчески до 80 лет и умереть в 90. Мне это подходит. Лишь бы получилось... Иван Камышев Читайте свежий номер газеты "Ульяновская правда"