Технологии и инновации против застоя

Касымхан Каппаров, экономист, специально для «Власти»

В 2025 году Нобелевскую премию по экономике получили трое исследователей, объяснивших, почему развитие невозможно без постоянного обновления. Их идеи — не просто академическая теория, а зеркало для Казахстана, где будущее всё ещё зависит от того, как страна распоряжается своими ресурсами — природными и человеческими.

Идеи, которые изменили взгляд на рост

Когда Шведская академия наук объявила лауреатов, экономисты по всему миру кивнули с уважением: Джоэл Мокир, Филипп Агийон и Питер Ховитт давно были в пантеоне тех, кто объяснил, почему прогресс не случаен.

Мокир исследовал, как Европа вырвалась из вековой стагнации: не из-за колоний или ресурсов, а потому, что общество научилось ценить знания и эксперимент.
Он назвал это «индустриальным просвещением» — моментом, когда интеллектуальные идеи стали экономическим двигателем.

Агийон и Ховитт в своей работе развили идею Йозефа Шумпетера о творческом разрушении (creative destruction) — процессе, при котором новые технологии и предприниматели вытесняют старые компании, создавая рост через обновление.
Это не хаос, а необходимое условие жизни экономики.

Их теория — напоминание: если страна пытается сохранить стабильность за счёт старых моделей, она теряет будущее. Истинное развитие возникает там, где общество поощряет новое и даёт право на ошибку.

Как другие страны применили эти идеи

Примеры показывают, что формулы лауреатов работают в практике.

Южная Корея в 1960-е годы была аграрной страной с доходом $150 на душу населения. Сегодня это инновационная экономика, где на науку и НИОКР уходит более 4,9% ВВП — в 30 раз больше, чем в Казахстане. Страна создала экосистему для “творческого разрушения”: государство инвестирует в стартапы, но дает рынку определять победителей.

Финляндия в 1990-е вошла в кризис, потеряв связи с СССР. Ответом стала массовая ставка на образование и инновации. Сегодня страна тратит на НИОКР около 3% ВВП, а по индексу глобальной инновационности входит в топ-10 мировых лидеров.

фото Fobizz

Сингапур сделал человеческий капитал главной ценностью. Инвестиции в навыки и цифровую грамотность сделали его центром финансов и технологий в Юго-Восточной Азии.

Эти страны не просто ввели реформы. Они поменяли мышление: перестали бояться изменений и сделали рост институциональной нормой.

Казахстан: между нефтью и идеями

Казахстану эти слова стоит услышать особенно внимательно. Уже тридцать лет экономика страны держится на экспорте сырья.

70% экспорта Казахстана приходится на нефть, газ и металлы. На долю нефтегазового сектора приходится около 17% ВВП и почти 40% доходов бюджета. Это дало стабильность, но лишило гибкости.

Теория «творческого разрушения» требует смелости — умения отпускать прошлое. Чтобы расти, Казахстану нужно меньше добывать и больше создавать: в цифровизации, агропереработке, зелёной энергетике, образовании.

Как писал Мокир, прогресс начинается не с машин, а с идей. Идея — это тоже ресурс. Просто его нельзя измерить в тоннах и баррелях.

Человеческий капитал: новая нефть

Главный ресурс Казахстана — не нефть, а люди. Их знания, энергия и способность к переменам — тот капитал, который может работать вечно, если в него инвестировать.

По данным Всемирного банка, человеческий капитал формирует до 64% богатства развитых стран. В Казахстане — менее 40%. При этом на образование тратится 3,6% ВВП, а в странах ОЭСР — 5,5–6%.

Сегодня в стране около 3,7 млн молодых людей до 29 лет, но каждый четвёртый выпускник не находит работу по специальности.

Вложения в человеческий капитал — это не социальная политика, а инвестиция в устойчивость. Образование, навыки, здоровье и предпринимательская культура — это новая валюта развития.

Исследования подтверждают: инновации и люди — основа нового роста

В 2014 году я написал раздел о Казахстане в отчёте “Innovative Asia: Advancing the Knowledge-Based Economy”, подготовленном для Азиатского банка развития. Тогда, более десяти лет назад, казалось очевидным: если страна не начнёт активно инвестировать в знания и технологии, её рост упрётся в потолок.

фото Алмаса Кайсара

Я говорил о том, что Казахстан рискует попасть в «ловушку среднего дохода» — когда страна уже не дешева для производства, но ещё не конкурентоспособна по инновациям. Так и произошло.

За прошедшее десятилетие производительность труда практически не выросла, а Всемирный банк позже назвал этот период «потерянным десятилетием».

Тогда, в 2014 году, я писал, что ключ к развитию — это не нефть и не экспорт, а человек с идеей. Предлагал три простых шага, которые остаются актуальными и сегодня:

Реформа образования и НИОКР — превращение университетов в центры предпринимательства и исследований.

Интеграция науки и бизнеса — создание венчурных фондов и стимулов для коммерциализации разработок.

Региональное развитие инноваций — технологические хабы за пределами Алматы и Астаны, чтобы к инновациям подключились и другие города страны.

Массовое предпринимательство: энергия снизу

Не все инновации рождаются в лабораториях. Иногда они начинаются с одной идеи в маленьком городе — с пекарни, агростартапа, дизайнера, который превращает хобби в дело.

В Казахстане зарегистрировано 1,5 млн субъектов МСБ, на которые приходится 35% ВВП и 37% занятости. Но в Южной Корее и Польше эта доля достигает 50–60%.

Массовое предпринимательство — это экономика снизу. Это тысячи малых инноваций, которые по капле меняют структуру страны.

Казахстан: момент выбора

Казахстан снова стоит на развилке. Рост ВВП в 2024 году составил 4,9% — неплохой показатель для региона, но за ним скрывается тревожная цифра: вклад инноваций — менее 1%. Экономика растёт, но не за счёт новых идей, а по инерции, привычно опираясь на добычу и экспорт.

Перед страной два пути. Можно продолжать добывать — строить бюджеты на ценах нефти и металлов, обновлять старые заводы, надеяться на стабильность мировых рынков.
А можно начать создавать — вкладываться в человеческий капитал, знания и технологии, перестроить экономику так, чтобы рост рождался внутри страны, а не зависел от внешней конъюнктуры.

Если Казахстан увеличит долю инвестиций в образование, исследования и инновации хотя бы до 6% ВВП, потенциал роста может достичь 6–7% в год уже к 2030 году. Это не прогноз, а доказанный опыт других стран, сделавших ставку на людей.

Нобелевская премия по экономике 2025 года напоминает: рост — это не данность, а выбор. Выбор между комфортом прошлого и смелостью будущего.

Казахстан может остаться страной ресурсов — или стать страной идей. И, возможно, сегодня у него последний шанс сделать этот выбор осознанно. Потому что настоящее богатство — это не то, что качается из земли,
а то, что рождается в головах.