Отступать было некуда. Бойцы столичного гарнизона сыграли одну из ключевых ролей в защите города от нацистов
В год 80-летия обороны Москвы «Вечерняя Москва» запустила рубрику, посвященную истории тех событий. Сегодня наши корреспонденты расскажут, какую роль в защите столицы сыграли войска ее военного гарнизона, командовал которыми генерал-лейтенант Павел Артемьев. Сражавшиеся на фронте и поддерживающие порядок в тылу, эти части внесли свой весомый вклад в то, чтобы сапог вражеского солдата не попирал брусчатку Красной площади и Кремля.
В год 80-летия обороны Москвы «Вечерняя Москва» запустила рубрику, посвященную истории тех событий. Сегодня наши корреспонденты расскажут, какую роль в защите столицы сыграли войска ее военного гарнизона, командовал которыми генерал-лейтенант Павел Артемьев. Сражавшиеся на фронте и поддерживающие порядок в тылу, эти части внесли свой весомый вклад в то, чтобы сапог вражеского солдата не попирал брусчатку Красной площади и Кремля.
Оборона Москвы зимой 1941 года стала одной из самых ярких, важных, трагических страниц истории Великой Отечественной войны. Сегодня благодаря документам из различных архивов, которых с каждым годом становится все больше в открытом доступе, мы знаем, что ценой огромных усилий удалось удержать Москву, а потом и отогнать фашистские войска от столицы так, что враг больше никогда не смог угрожать городу.
Но как чувствовали себя защитники Москвы в те грозовые дни? Несмотря на то что многие из них были уверены в том, что Москву удастся удержать, руководство страны и города рассматривало и вариант эвакуации.
На этот случай были подготовлены планы минирования крупных городских зданий, которые в случае захвата могли бы использоваться врагом. Был подготовлен к взрыву метрополитен, а вагоны должны были быть увезены вглубь СССР.
Драматизм тех дней передал в своих мемуарах «Воспоминания и размышления» маршал Георгий Жуков.
«Не помню точно какого числа — это было вскоре после тактического прорыва немцев на участке 30-й армии Калининского фронта — мне позвонил И. В. Сталин и спросил:
— Вы уверены, что мы удержим Москву? Я спрашиваю вас об этом с болью в душе. Говорите честно, как коммунист.
— Москву, безусловно, удержим...» Свою роль в обороне столицы сыграли и войска Московского гарнизона, командовал которыми генерал-лейтенант Павел Артемьев.
На страже
Решение начать возведение оборонительной линии на дальних подступах к Москве впервые обсуждалось на заседании Государственного комитета обороны еще в начале июля 1941 года.
«16 июля 1941 года ГКО принял решение о строительстве Можайской линии обороны. Эта линия должна была прикрывать волоколамское можайское, малоярославецкое, а в последующем и калужское направления — важнейшие подступы к столице. С целью организации обороны на этих подступах решением Ставки от 18 июля был создан фронт Можайской линии обороны. В состав фронта вошли дивизии народного ополчения и две дивизии, сформированные из частей НКВД вне Москвы», — писал после войны в своих воспоминаниях Павел Артемьев. Командование Московским военным округом тоже было поручено Артемьеву.
Что же представлял собой гарнизон столицы, который стал своеобразным сердцем, нервным центром оборонительных мероприятий?
— В него входили штаб и управления Московского военного округа с подчиненными ему частями боевого и тылового обеспечения. Воинские части, находящиеся в оперативном и непосредственном подчинении командующего войсками округа, расположенные на территории города, — рассказал «ВМ» заведующий сектором истории народного ополчения Музея обороны Москвы Владимир Каримов.
Из-за парты в бой
По словам Каримова, с началом войны соединения и части гарнизонов были приведены в полную боевую готовность и приступили к выполнению боевых задач в соответствии с их оперативным предназначением.
— Соединения и части Московской зоны ПВО были приведены в полную боевую готовность, выведены в районы боевого предназначения, авиационные части ПВО также перешли на повышенный режим боевого дежурства и к исходу 22 июня 1941 года были готовы к отражению воздушного нападения противника, — рассказал «ВМ» историк. — Многие курсанты военных училищ, входящих в состав военного гарнизона Москвы, вступили в бой, так и не закончив учебы.
«Сейчас нет времени принимать выпускные экзамены. Их вы будете держать на фронте, в боях с врагом... И я уверен, что каждый из вас этот экзамен выдержит с честью», — обращался к своим бойцам командир отдельного курсантского полка училища имени Верховного совета РСФСР, будущий Герой Советского Союза полковник Семен Младенцев. Курсантский полк вступил в бой 12 октября 1941 года в районе села Лотошина. Курсанты были настоящей элитой Красной армии. По окончании училища они должны были стать командирами, но в бой им предстояло вступить как рядовым.
Полк курсантов должен был оборонять участок фронта длиной 30 километров на волоколамском направлении. Линия обороны была неплохо подготовлена: она включала железобетонные доты вдоль берега реки Ламы.
Немецкой разведке удалось вскрыть систему укреплений, и вместо непосредственной атаки сначала были предприняты артиллерийский и минометный обстрел и бомбардировка.
Воевали курсанты здорово, хотя поначалу несколько наивно. Недостаток боевого опыта компенсировали высочайшими боевым духом.
«С наступлением ночи разведчики от рот и взводов, используя складки местности, вышли вперед. За ними бесшумно двинулись и около четырех сотен будущих командиров Красной армии. На опушке леса левофланговая рота по моему приказу залегла. Когда правофланговая рота вышла на указанный рубеж и подтянулись остальные, я поднял левофланговую роту, и мы все вошли в лес. Перебегая от дерева к дереву, вскоре увидели немцев, сидящих у костров. Подойдя почти вплотную под покровом темноты, мы дружно открыли автоматный огонь и под громовое русское «ура», прозвучавшее в лесу с неслыханной силой, бросились в атаку. Фашисты никак не ожидали, что здесь, на подступах к Москве, в данную минуту русские осмелятся атаковать», — вспоминал командир батальона курсантского полка капитан Лободин.
Курсанты сдерживали натиск врага. В 20-х числах ноября остатки курсантского полка, который понес тяжелые потери, но сохранил управление и знамена, вместе с 25-й танковой бригадой вели бой почти в окружении в районе Высоковска. В течение ночи на 23 ноября оставшаяся часть курсантов выведена на юго-западную окраину Клина в резерв 16-й армии.
Фронт в тылу
В то время, как войска гарнизона сражались с врагом на ближних и дальних подступах к столице, в самой Москве обстановка тоже оставалась сложной.
«Вечером 19 октября А. С. Щербаков, В. П. Пронин и автор этих строк были вызваны на заседание Государственного комитета обороны. Выслушав наши краткие сообщения о ликвидации последствий случаев паники и неорганизованной эвакуации населения и предприятий столицы 16–17 октября и соображения членов ГКО о мероприятиях по обороне столицы, И. В. Сталин тут же продиктовал известное постановление ГКО о введении с 20 октября в Москве и прилегающих районах осадного положения. В постановлении объявлялось, что руководство обороной столицы на рубежах, отстоящих на 100–120 километров западнее Москвы, поручено командующему Западным фронтом генералу армии Г. К. Жукову. На начальника гарнизона Москвы возлагалась оборона города на ближних подступах. Государственный комитет обороны призвал москвичей к спокойствию и выдержке, к решительной борьбе с паникерами и дезертирами, шпионами и диверсантами», — вспоминал после войны Павел Артемьев.
За сухими строками о ликвидации случаев паники 16–17 октября стоит одно из самых жутких событий в истории столицы — 16 октября остановился столичный метрополитен. Впервые с момента запуска двери его вестибюлей не открылись для пассажиров.
По воспоминаниям очевидцев, на выезде из столицы образовывались пробки из железнодорожных вагонов с погруженным промышленным оборудованием, которые не успевали отходить. По улицам летали тысячи документов различных учреждений, брошенных при эвакуации.
Писатель и поэт Константин Симонов так описывал события тех дней: «Десятки и сотни тысяч людей, спасаясь от немцев, поднялись и бросились в этот день вон из Москвы, залили ее улицы и площади сплошным потоком, несшимся к вокзалам и уходившим на восток шоссе».
Части войск НКВД, подчиненные командованию столичного гарнизона, наводили порядок на улицах. Нарушителей порядка было решено привлекать к ответственности с передачей суду военного трибунала. Городские предприятия частично возобновили работу, часть москвичей отправили в армию и на строительство оборонительных сооружений.
Парад несломленных
Особую роль войска Московского гарнизона сыграли в проведении парада, посвященного 7 ноября.
«В последних числах октября, выслушав очередной доклад об укреплении Московской зоны обороны, Иосиф Виссарионович Сталин поинтересовался, собираемся ли мы готовиться к параду войск московского гарнизона в ознаменование 24-й годовщины Октябрьской революции. Сославшись на обстановку, я высказал сомнение в целесообразности проведения этого парада. Кроме того, участвовать в параде могла только пехота, так как артиллерийские части стояли на огневых позициях, а танков вообще не было в гарнизоне», — вспоминал Павел Артемьев.
Несмотря на объективные трудности, парад 7 ноября был проведен.
«Парад войск московского гарнизона произвел огромное впечатление не только на советских людей, но и на все прогрессивные силы мира. Он вселял уверенность, что Москва выстоит, что враг будет разбит», — эти слова командующего гарнизоном Москвы и Московским военным округом генерал-лейтенанта Павла Артемьева сегодня вошли в учебники истории как символ воли, сопротивления и непобедимости России.
ТОЛЬКО ЦИФРЫ
Строительные работы в Московской зоне обороны развернулись в середине октября. Свыше 250 тысяч москвичей приняли участие в этой незабываемой эпопее. К середине ноября в самой Москве и на подступах к ней было создано противотанковых препятствий, без учета минных заграждений, 325 километров, противопехотных препятствий — 256 километров, огневых точек — до 3700, металлических противотанковых ежей — 37 500 штук.
Константин Рокоссовский, маршал Советского Союза, командующий парадом победы 1945 года:
— На войне возникают ситуации, когда решение стоять насмерть является единственно возможным. Оно оправдано, если этим достигается важная цель — спасение от гибели большинства.
РЕПЛИКА
Измотали противника
Алексей Исаев, историк:
— В ходе оборонительного этапа Московской битвы командование Красной армии навязало противнику в буквальном смысле «войну на истощение», когда, чтобы решить исход сражения, должны быть введены в действия даже последние резервы. Всего с октября до начала декабря 1941 года войска немецкой группы армий «Центр» понесли потери в размере более 145 тысяч человек. Ее ежемесячные потери до 1 октября, по данным немецких архивов, составили 229 тысяч человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести.
Ожесточенные сражения, которые велись под под Брянском и Вязьмой, обошлись войскам Федора фон Бока в 25 тысяч человек. Самые тяжелые потери пришлись на долю пехоты. Только 8-й армейский корпус лишился 4077 солдат и офицеров убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Если бы немецкие генералы группы «Центр» знали, что за части шли по Красной площади на параде 7 ноября 1941 года, то их ужасу и досаде за не принятые верховным командованием меры не было бы предела. По брусчатке маршировали бойцы и командиры 332-й Ивановской стрелковой дивизии имени Фрунзе. Они стали вершиной айсберга, о которую разбился «Титаник» немецкого наступления.
Если сам факт остановки под Москвой был в большей степени ударом по престижу вермахта, то начало контрнаступления Красной армии 5 декабря 1941 года поставило германскую армию на грань вполне осязаемого военного поражения.
В ходе оборонительного сражения за Москву все резервы немецкого командования были исчерпаны, а Красная армия сумела их сохранить и нанести поражение войскам, чего не смогла сделать ни одна из армий Европы.
В состав гарнизона были включены
— Военная академия Генштаба,
— Военная академия имени М. В. Фрунзе,
— Военная академия механизации и моторизации Красной армии имени И. В. Сталина,
— Военно-инженерная академия,
— Академия химической защиты,
— Артиллерийская академия имени Ф. Э. Дзержинского,
— Командная Военно-воздушная академия (Монино),
— Академия имени Жуковского,
— Академия имени Можайского.
Кроме этого: Московское пехотное училище имени ВС РСФСР, 1-е Московское Краснознаменное артиллерийское училище имени Л. Б. Красина, Московское военнополитическое училище имени В. И. Ленина, Подольское пехотное училище, Подольское артиллерийское училище, Московское военно-техническое училище НКВД имени В. Р. Менжинского, Военное училище пограничной и внутренней охраны, Высшая школа войск НКВД. В составе гарнизона были соединения и части Московской зоны ПВО, командовал которыми генерал-майор Михаил Громадин.
Читайте также: Верили, что справятся