Мнения: Антифеминизм еще хуже, чем феминизм
Как женщине, феминизм всегда был мне глубоко неприятен. Я не могла понять, почему движение, которое должно было бы выполнять исключительно функции профсоюза, с такой настойчивостью пытается проникнуть в частную женскую жизнь. Почему мужчины вдруг озаботились женскими критическими днями, а девушки перестали брить подмышки – и в прессе всё это стало называться феминизмом. Прошли годы, прежде чем стало ясно, что это не я глупа, а просто обществу подсовывают хорошую подделку. Как женщине, феминизм всегда был мне глубоко неприятен. Я не могла понять, почему движение, которое должно было бы выполнять исключительно функции профсоюза, с такой настойчивостью пытается проникнуть в частную женскую жизнь. Почему мужчины вдруг озаботились женскими критическими днями, а девушки перестали брить подмышки – и в прессе всё это стало называться феминизмом. Прошли годы, прежде чем стало ясно, что это не я глупа, а просто обществу подсовывают хорошую подделку.
Что такое феминизм? Борьба женщин за свои права. Кто такие женщины? Тут можно сломать голову в поисках верной формулировки, на которую не обидится ни одна особь. Поэтому пока скажем просто: это не-мужчины, которые обижаются на то, что они не мужчины, и не имеют равных с ними прав. При этом обязанности как-то выпадают из общественного внимания. Обязанности женщины согласны сохранять свои собственные или даже поделиться ими с мужчинами, поскольку уже давно зарабатывают на равных, а то и больше, а в семье остается всё тот же порядок – дети и хозяйство всегда в ведении матери. Не буду сильно углубляться в историю, просто вкратце вспомню несколько этапов складывания и регулирования общественной морали. Говорю я, конечно, исключительно про Россию.
«Домострой» и Церковь, которые веками незыблемо охраняли институт семьи и брака, были лишены своих прав в ходе раскрепощения 1920-х, именно тогда утвердилось понимание того, что женщина – тоже человек. Она может и должна работать. Быт и воспитание детей государство поначалу взяло на себя, но, разумеется, всё быстро вернулось к привычному русскому пониманию семьи, только мать теперь не просто вела хозяйство, но еще и служила в каком-нибудь учреждении.
К началу Великой Отечественной войны советская мораль уже формировалась за счет нового искусства, которое подлежало строгой цензуре. Во главу угла ставилась рабочая профессия, овладев которой молодой человек может подумать и о возвышенных чувствах. Чуть позже на сцену вышел советский закон, самый гуманный закон в мире. Который стал давать срок для «проверки чувств» и при вступлении в брак, и при разводе (в 30-е годы молодоженов расписывали сразу). То есть отныне всё было обдуманно: вы и не нырнете в постель с разбегу, и не избавитесь друг от друга просто так. Опять же, общественный контроль: соседи, работа, бабки у подъезда, в гостиницу заселяют только со штампом в паспорте. Наконец, общественный суд, порицающий плохого работника, решающий семейные скандалы и частные дела.
Довольно неприятная, но действенная система, которая складывалась годами и привела к тому, что ее стали разрушать молодые и взрослые, жаждущие свободы. «Перемен, мы ждем перемен!». Списка перемен я нигде не встречала.
Людям хотелось чего угодно, лишь бы не того, что они имели. Но выдирая из пасти истории свободу для себя, как для самых передовых, они обрекали на нее и весь трудовой народ, которому было нормально и с бабками, и с контролем, и со всем остальным. Так мы получили 90-е годы, обнуление морали, когда самой главной мечтой всех девочек было уехать в Америку и выйти там замуж за миллионера, а работа проститутки стала вполне себе уважаемой профессией. Матери, выросшие в СССР, дочек за такое гоняли, но «свобода» для младшего поколения была куда важнее и авторитетнее родителей.
Журнал «Маруся» в 1993 году рекомендовал барышням-подросткам: «Он сказал тебе, что для первого раза было неплохо, но вы больше не вместе? Не расстраивайся, купи себе платье и плюнь на этого парня, он не последний». Всё! Морали не осталось, и контролировать ее некому. Но женщины не были бы женщинами, если бы не придумали выход из положения. И тут на сцену робкими шажками стал выходить феминизм, как движение женщин за свои права. Нет, конечно, в мире он появился гораздо раньше, но советской женщине, по сути, был не нужен. В целом советское общество было защищено моралью на государственном уровне и не беспокоилось о будущем. И лишь сломав эту плотину собственными руками и захлебнувшись в сточных водах, общество начало задумываться о том, что пора строить новую плотину. Именно потому мы получили Бога и защиту детей в обновленной Конституции.
Феминизм же стал отчаянной попыткой женщин вернуть свои простые женские права – не только рабочие, но, в частности, право быть защищенной от мудаков, которое прежде регулировалось «Домостроем», дуэлями или же советским общественным судом и бабками у подъездов. Кто такой мудак в понимании женщины? В принципе, любой, кто отнесся к ней без достаточной почтительности. Не только тот, кто обещал и не женился, но и тот, кто пренебрег или не любил в нужной степени. Тот, кто не поддается ее женскому контролю. На которого нельзя воздействовать общественным судом и дуэлью со старшим братом. Тот, кто не принц на белом коне. А иногда даже принц на белом коне – это тоже мудак, потому что под окнами спальни парит в воздухе более брутальный принц на белом единороге! Вообще женская мечта – это отказать очередному принцу на белом коне, потому что у нее таких миллион.
Словом, феминизм – это не желание равноправия всех со всеми, потому что ни одна нормальная женщина не станет бороться за чужие права, это желание безусловной любви к себе и возможностей любого самовыражения. Подсознательно это желание быть настоящей женщиной, быть которой мы не умеем – нас отучили 90-е, а идеала, кроме вечно страдающей Керри Бредшоу, нам не выдали. Феминизм – это желание личного счастья, в конце концов. Ну и социальных гарантий, конечно, куда без них. Но, как все мы узнаем к тридцати, женские мечты почти никогда не осуществляются. Женщины не способны осуществить даже феминизм. Но антифеминизм они могут осуществить и успешно этим занимаются.
Антифеминизм – это то, что мы получаем вместо феминизма. Подделка, близкая к оригиналу. Антифеминизм – это женская месть за то, что феминизм не удался. Как известно, мужчины могут слегка отличаться от обезьяны, им не нужно вкладывать в свою красоту значительных сумм, морщины под глазами не доведут их до истерики. Они даже стареют красиво! Седина, которая ужасает женщин в собственных локонах, на висках у мужчины смотрится красиво. Но, вкладывая столько сил и сумм в собственную красоту, женщины всё равно натыкаются на мудаков, которые их отвергают, да еще и топчутся по самолюбию. И вот тогда начинается страшная женская обида по типу: не полюбили нас красивыми, полюбите страшными, жирными и волосатыми! Вот вам «ультрафеминизм» с «бодипозитивом»!
Конечно, это опять попытка равноправия, но такое равноправие внушает нормальной женщине ужас, потому что отбирает у нее вообще всё! Отныне она не обязана быть красивой, она тоже может слегка отличаться от обезьяны, она может быть мужиком, и это куда несправедливее, чем ограничения по службе.
Да, у женщин есть жир, волосы, сера в ушах и ежемесячные менструации. Но то, что она всё это прячет, и делает ее женщиной. Идеализирует в собственных глазах. И когда женщина просит своего мужчину сбегать ей за тампонами в ночи – это акт доверия, возникающий между двумя людьми. Десакрализируя этот акт, десакрализируется женщина. Мудакам, конечно, это невероятно удобно: рассуждая о женщине, как инструменте манипуляции в современном обществе, десакрализируя ее интимные подробности, размахивая кровавыми прокладками, он, с одной стороны, втирается в доверие к женщинам, как бы крича: «я свой, я с вами, я поддерживаю феминизм!», а с другой – выглядит героем перед другими мужчинами, демонстрируя свою заботу о «слабом поле». Это не защита женщин, а диверсия, которую достаточно трудно вывести на чистую воду.
Что надо мудакам? Не нести ответственности за свои поступки. Жить так, как удобно самому. Это идет вразрез с ценностями феминизма, но в антифеминизм укладывается: женщина свободна выбирать половых партнеров, может делать аборты или отрастить волосы на всех частях тела. И поддерживая антифеминизм, мудак снимает с себя ответственность за то, чтобы женщине не хотелось менять партнеров, делать аборт или отращивать волосы. За спокойствие женщин во всех этих вопросах отвечают нормальные мужчины.
Но нормальные мужчины боятся феминисток именно потому, что самый яркий и скандальный антифеминизм вызывает у них, мягко говоря, непонимание. Настоящие мужчины, возможно, вообще не поймут, о чем сыр-бор, у них есть своеобразный «кодекс чести», не позволяющий обидеть жену или мать (ну или хотя бы сделать всё, чтобы жена не узнала об обиде).
Что с этим делать, спросите вы? Понятия не имею. Но думаю, что в наше нестабильное время крайне важно назвать вещи своими именами: мудака мудаком, а «бодипозитив» обманкой.
Да, рассуждения о «настоящих» женщинах и мужчинах напоминают популярные дамские книги о психологии отношений, но другую терминологию для этого контекста трудно подобрать.
Кстати, с точки зрения женщины, любой настоящий мужчина тоже может быть мудаком, но что уж тут поделать! Женщина же.
Теги: феменизм