Когда Россия согласилась было стать соучредителем Международного уголовного суда, внутри страны была в разгаре вторая чеченская война. Чтобы избежать кривотолков среди судей о том, что можно, а что нельзя в КТО на Северном Кавказе, Москва отложила ратификацию документа. Теперь же она и вовсе разорвала свои связи с этой наднациональной структурой. Каковы мотивы такого решения? Президент Владимир Путин в среду принял решение об отказе России участвовать в Римском статуте Международного уголовного суда (МУС). Он велел МИДу направить генсеку ООН
уведомление о намерении России не становиться участником Римского статута Международного уголовного суда, принятого Дипломатической конференцией полномочных представителей под эгидой ООН в Риме 17 июля 1998 года. Инициатором такого решения выступил Минюст, его одобрили Верховный суд, Генпрокуратура, Следственный комитет и сам МИД, отметил президент.
«Это позиция, которую заняла страна, руководствуясь именно национальными интересами», – пояснил пресс-секретарь Дмитрий Песков, добавив, что формулировки МУС, приравнявшего накануне события в Крыму и Донбассе к военному конфликту между Украиной и Россией, противоречат реальности, но выход из юрисдикции этого суда никак с ними не связан.
Накануне МУС признал ситуацию с Крымом в марте 2014 года равнозначной международному вооруженному конфликту между Украиной и Россией, сообщалось в
отчете предварительного расследования прокурора МУС Фату Бенсуда. Об этом сообщал
«Коммерсантъ».
«Нет. Вы знаете, что Российская Федерация де-юре и не была под юрисдикцией этого суда, – сказал Песков. – В данном случае это просто формализация, потому что вы знаете, что там документ подписывался, но не ратифицировался. Но такая формулировка, безусловно, она абсолютно противоречит реальности, она противоречит нашей позиции, а главное, она противоречит той позиции, которую заявили на референдуме граждане Крыма, когда они принимали решение о вхождении в состав Российской Федерации».
То же самое, по его словам, касается и формулировки по Донбассу. «Это абсолютно не соответствует реальности. Это противоречит реальности, потому что, собственно, Донбасс – это гражданская война на Украине, это внутриукраинский конфликт», – подчеркнул пресс-секретарь.
«Агрессивное» поведение Гаагского суда
Одной из причин, по которой Москва долго отказывалась включиться в работу суда, были споры вокруг понятия «агрессия», пояснил профессор кафедры уголовного права, уголовного процесса и криминалистики МГИМО Александр Волеводз. «Изначально было сказано, что Российская Федерация ратифицирует статут только тогда, когда будет в нем дана расшифровка понятия «агрессия», – сказал
«МК» профессор. А с недавнего времени МУС стал очень политизированным, посетовал Волеводз, например, в феврале палата предварительного производства решила расследовать события 2008 года в Грузии. «Хотя российская сторона имеет в производстве большущее дело по тем событиям, где доказывается виновность должностных лиц Грузии. И грузинская сторона расследует это дело. МУС не имел права вмешиваться в той ситуации, когда странами расследуются уголовные дела», – возмущается профессор.
«Сохранялась опасность, что если МУС наделят полномочиями расследовать преступления, связанные с агрессией, он сможет делать это в обход ООН», – рассказал газете ВЗГЛЯД президент российской Ассоциации международного права Анатолий Капустин. Учитывая характер работы МУС, он в таком случае смог бы привлекать к ответственности отдельных людей, а ведь индивид не может совершить акт агрессии – согласно уставу ООН, это может сделать только государство или террористическая организация.
«Мы исходили из того, что сначала должна быть классификация со стороны Совбеза ООН относительно того, что то или иное государство или организация совершают агрессию, а потом, уже на основе этого решения, МУС привлекал бы к ответственности конкретных лиц, совершавших военные преступления. Приоритет в классификации акта агрессии должен принадлежать ООН, а МУС уже должен впоследствии определять ответственность отдельных индивидов. Россия считала, что пока не будет прописан приоритет ООН над юрисдикцией суда, смысла ратифицировать статут нет», – пояснил эксперт.
Кроме того, Капустин напомнил: в то время когда Россия подписала Римский статут, в самом разгаре была вторая чеченская война. «Предложения о ратификации звучали, но в то время на Северном Кавказе проходила антитеррористическая операция, мы не ратифицировали этот статут по причине нежелания политического толкования этих событий», – уточнил Капустин.
Как известно, Римский статут, вступивший в силу в 2002 году, является основой деятельности МУС. Москва международный договор в 2000 году подписала, однако так и не ратифицировала. Суд официально начал свою работу в Гааге летом 2002 года. Он стал первым постоянным международным судом, созданным на договорной основе для разбирательства по тяжким преступлениям. Суд не входит в структуру ООН, однако может возбуждать дела с подачи Совбеза ООН.
«Параллельная система произвольного права»
Отметим, что в конце сентября США
выразили недовольство тем, что Россия не позволила принять резолюцию ООН и направить в МУС дела против президента Сирии Башара Асада.
Однако сам Башар Асад в среду заявил: Россия ведет борьбу с террором «прежде всего из-за своих ценностей, потому что в этих ценностях, о которых я говорю, например ценности международного права, и у них также есть свой интерес». На его взгляд, борьба в Сирии ведется и в интересах российского народа, потому что россияне сталкивались с террором на протяжении десятилетий. «Таким
образом, русские сражаются за нас, за мир и за самих себя», – пояснял президент.
К сожалению, суд не оправдал возложенных на него надежд и не стал подлинно независимым, авторитетным органом международного правосудия, заявил российский МИД. Показателен факт – за 14 лет своей работы МУС вынес всего 4 приговора, израсходовав при этом более 1 млрд долларов,
отметило дипломатическое ведомство, напомнив о намерении государств Африканского союза по коллективному выходу из Римского статута.
Как считает доцент кафедры государственно-правовых дисциплин Института государственной службы и управления РАНХиГС Кира Сазонова, Россия сперва подписала, однако потом отказалась ратифицировать статут, поскольку на оценку деятельности МУС потребовалось время. «Необходимо было увидеть суд в действии, чтобы решить вопрос о целесообразности ратификации, поскольку ратификация повлекла бы за собой весьма серьезные правовые последствия», – сказала Сазонова
РИА «Новости». «Это показательный пример, когда международное право опередило международные отношения, что привело к дискредитации начинания в целом», – добавила Сазонова.
Отказ от избыточных международных обязательств
«Россия идет по пути отказа от избыточных международных обязательств, взятых на себя в прошлом и не соблюдаемых рядом других ведущих стран. Логично», – написал сенатор Алексей Пушков в своем Twitter.
Сенатор также заявил, что в 1990-х – начале 2000-х годов Москва взяла на себя ряд обязательств, которые, как оказалось, не намерены были брать на себя другие, в том числе ведущие страны. «Тем самым Россия обозначила свое стремление к участию в создании единой системы международного права. Но выяснилось, что США и их союзники не были готовы идти по такому же пути и не считали себя связанными его нормами. Об этом говорит война с участием США и стран НАТО в Югославии, оккупация Ирака, война НАТО в Ливии и другие действия, совершенные с нарушениями требований международного права», – пояснил он.
Пушков подчеркнул, что в кризисе системы международного права, прежде всего, повинны США и страны западного альянса, «которые регулярно идут по пути его нарушения и пытаются заменить параллельной системой произвольного международного права, отражающего исключительно их интересы».
Теги:
Южная Осетия, Гаагский трибунал, международная политика, МУС, военные преступления
