Александр Привалов: «Если не сделать революцию в биатлоне, мы опять будем ползать»
Бывший тренер сборных СССР и России Александр Привалов рассказал, почему подписал письмо с призывом к отставке президента Союза биатлонистов России (СБР) Владимира Драчева. Специалист одним из первых заговорил о революции в биатлоне.
— Нужно менять и руководство СБР, и тренерский состав — они не могут уже переключиться на другой стиль работы даже психологически, — цитирует Привалова «Московский комсомолец». — А еще одна причина — те тренеры, которые сейчас руководят, сами работали уже на ошибочных методических концепциях. Потому что сегодня их никто уже и не учит грамоте. И получается, со сборной работают люди, которые не очень-то и понимают, что делают. Структуру нужно полностью менять.
И ведь не надо даже изобретать велосипед в вопросах подготовки. У нас она была. Или посмотрите на того же Большунова в лыжных гонках. Он делает такие объемы, что даже его коллеги удивляются. Но и результат имеет. Организм должен адаптироваться к нагрузкам сезона, чтобы их выдержать без провалов.
Почему я говорю о том, что нужно менять многое, а не заканчивать на перестановке людей? У нас есть еще очень серьезная проблема: форсированная подготовка юношей. В Норвегии интенсивные тренировки не проводят до полового созревания: у женщин — 12-14, у мужчин — 14-16. Мы же в 9 лет записываем ребят в детскую спортивную школу, а в 10 они уже соревнуются. А когда им окрепнуть можно? Да и как можно ждать хорошего резерва, если тренер получает за работу юниоров? И ради этого форсирует их подготовку. А где эти юниоры-чемпионы потом? Только единицы доживают до взрослых. Самые одаренные, может, и пробьются. Надо планомерно работать. Такая страна у нас огромная, а Италия и Франция — в двух деревнях растут кадры, а такие результаты... Стыдно просто!
— Не назовете фамилию того, кого обсуждали с коллегами на должность Драчева, подписывая письмо, я правильно понимаю?
— Кандидатуру обговаривали, но пока не назову.
— Революция совершится или нет?
— Если нет, то мы опять будем ползать. Другого выхода я не вижу.