«В тот день я похоронил четыре десятка своих друзей». Пресс-аташе «Локомотива» — о трагедии 7 сентября

7 сентября 2011 года под Ярославлем произошла самая страшная катастрофа в истории российского хоккея. Самолет Як-42 авиакомпании «Як Сервис» совершал международный чартерный рейс по маршруту Ярославль — Минск, а на его борту находилась хоккейная команда «Локомотив». Летели 45 человек: 37 пассажиров и восемь членов экипажа. В результате аварии погибли 44 человека, и только один — бортинженер Александр Сизов — выжил.

Спустя 10 лет после жуткой трагедии корреспондент Sport24 встретилась с родителями, друзьями и близкими погибших спортсменов, чтобы отдать дань памяти команде, ушедшей навсегда. Фильм «Локомотив». 10 лет без команды» вышел на нашем YouTube-канале. На сайте Sport24 мы будем публиковать полные версии интервью героев фильма.

Александр Саханов с 2009 года работает в «Локомотиве», до этого девять лет комментировал матчи команды на местном и федеральном телевидении. Сейчас Саханов возглавляет пресс-службу ярославского клуба.

— Вы сейчас возглавляете пресс-службу «Локомотива», на какой должности были в 2011 году?

— Тогда моя должность звучала как специалист по связям с общественностью. Я занимался взаимодействием между главной командой и СМИ, плюс мы проводили разные общественные мероприятия. За годы работы успел близко познакомиться с ребятами, планы на сезон-2011/12 были грандиозными, потому что команда собралась очень классной, готовой выигрывать.

— Верили в Кубок Гагарина?

— Да, в начале сентября, когда в Ярославле прошли две товарищеские игры с «Северсталью» и «Торпедо», у меня появилась уверенность в том, что эта команда созрела для чемпионства. Ребята горели желанием выиграть Кубок Гагарина, это было видно в глазах у всех. Не слишком удачно мы закончили предыдущий сезон, проиграв в последнем матче финала конференции «Атланту» со счетом 2:8. То поражение засело в головах ребят, и им очень хотелось за него реабилитироваться перед нашими болельщиками.

— Слышала о невероятно профессиональном подходе Маккриммона, что все были в восторге от него.

— Не так часто среди тренеров попадаются такие фанаты своего дела. Брэд был именно таким. Так сложилось, что вся команда понимала методы Маккриммона, принимала задачи, которые он ставил. Не скажу, что он был лояльным и мягким тренером. Напротив, на занятиях была достаточно жесткая дисциплина. Еще я бы обратил внимание на то, что среди его помощников не было ни одного иностранца. Он полностью доверился российским специалистам. Да, там был и Карповцев с Королевым, которые много отыграли в НХЛ, но они были русскими. Брэд понимал, что у русских другой менталитет и, чтобы его понять, ему нужны были помощники из России. Он стремился понять нашу культуру, вникнуть в процессы, которые были уже налажены в команде.

— Правда, что на сборах все вставали в 7 утра, а тренировки были тяжелыми?

— Да, так и было. Но, насколько я помню, инициатива зачастую исходила от самих игроков. Костяк команды составлял Саша Галимов, Ваня Ткаченко, Йозеф Вашичек, Карел Рахунек. Они понимали, что после не слишком удачного прошлого сезона нужно работать еще больше, закладывать фундамент, который поможет в сезоне.

— Кто из игроков вам запомнился больше всего?

— Конечно, лучше всех я знал местных ребят. Я сам занимался хоккеем, и с Ваней Ткаченко пересекались с самого детства. Сначала на тренировках, потом наши пути разошлись. Вновь мы встретились в начале 2000-х годов, когда я пришел работать в спортивную журналистику. Как ни странно, выделю Сашу Вьюхина. Несмотря на то, что он совсем немного провел времени в команде, у нас сложились очень хорошие отношения. Андрей Кирюхин, Саша Васюнов. Да многие… В тот день, 7 сентября, я похоронил четыре десятка своих друзей.

— Знали ли о том, что Ткаченко активно занимался благотворительностью?

— Я был об этом наслышан, мы обсуждали это, но Ваня никогда не хвастался этим. Наоборот, даже стеснялся… Он рассказывал о ребятах, которым помогал, кого знал лично. Да вообще не только он занимался благотворительностью в той команде.

— У Юрия Урычева была дисквалификация, и он не мог бы сыграть в Минске. Почему все-таки поехал?

— Это была такая чемпионская психология. Многие ребята с первого дня хотели быть в составе и понимали, насколько важно быть с командой: тренироваться с ней, общаться со всеми, проникаться ее духом. Именно поэтому Юра не хотел оставаться дома, хотел быть в этой атмосфере.

— Его и Собченко победа в Баффало изменила?

— Возможно, с точки зрения спортивной уверенности и наглости. Этих ребят я знал с молодежной команды, и они всегда выделялись своими лидерскими качествами. Даня Собченко сделал очень классный шаг вперед: смог отвоевать себе место в составе при очень сильном нападении. Защита тоже была приличной, но Юру я не настолько прочувствовал, как Даню.

— Рассказывают, что Собченко был жизнерадостным парнем, у которого всегда в запасе была байка. Вы его таким же запомнили?

— Да, Даня был родом из Украины, чувство юмора у него всегда присутствовало. После трагедии я познакомился с его родителями, с младшим братом и понял, что Данино жизнерадостное отношение к жизни и восприятие трудностей с улыбкой шло от семьи.

— Помните ли вы, что делали 7 сентября 2011 года?

— Этот день я теперь никогда не забуду. Меня не было на арене, так как здесь проходил форум. В тот день работал дома, готовил материалы к сезону. Около 16:00 начали поступать первые звонки. Сначала, конечно, не поверил. Было непонятно, куда бежать, что делать, кому помогать. Когда стали звонить журналисты из федеральных изданий, стало понятно, что все плохо. Где-то в 20:00 я вышел из дома, мы с коллегами поехали в старый дворец, чтобы понять наши дальнейшие действия. Потом был на основной арене, у которой увидел тысячи людей. Поздно вечером поехал в морг опознавать тела и помогать следователям.

— Какие были ваши дальнейшие действия?

— Вплоть до похорон были бессонные ночи. Приходилось заниматься всем: начиная от встреч родственников, заканчивая написанием пресс-релизов. Рядом с ареной был установлен шатер для поминального обеда. Помню, что в день похорон в Ярославле был какой-то невероятный ливень. Дальше начали возвращаться к какой-то жизни, хотя на протяжении еще нескольких месяцев было крайне тяжело сконцентрироваться и понять, куда дальше движется клуб. Но как-то смогли дожить тот год.

— В день трагедии сайт клуба обрушился от наплыва посетителей. Как было принято решение сделать поминальную книгу?

— Спонтанно. Вечером на арене мы буквально на несколько минут встретились с президентом клуба Юрием Николаевичем Яковлевым. Не было конкретного разговора о том, что мы будем делать в плане взаимодействия со СМИ. Он просто спросил про болельщиков, я сказал, что сайт не выдержит такого наплыва посетителей. И где-то в районе полуночи мы приняли решение оставить некий форум, где люди просто могли бы выплеснуть эмоции. И самое главное в тот момент было не допустить различных спекуляций на тему трагедии.

— В первые дни после трагедии сложно было заставить себя работать?

— Мы не воспринимали это как работу. Большинство тех, кто прочтет этот материал, понимает, что такое горечь утраты. Когда ты теряешь близких, ты стараешься сделать все, чтобы почтить их память, сделать все для них.

— После трагедии поддерживал ли отношения с семьями погибших?

— Да, у нас было очень много встреч и в первые дни после катастрофы, и позже. В 2012 году мы ездили на родину Карела Рахунека, Йозефа Вашичека, Яна Марека, виделись с их родственниками. К сожалению, некоторых родителей ребят уже нет в живых. С теми, кто остался, мы по-прежнему в хороших отношениях. С семьей Саши Галимова и Юры Урычева общаемся. Иногда удается встретить вдову Вани Ткаченко Марину.

— Некоторые родители погибших ребят признавались, что больше не могут смотреть хоккей. Как у вас получилось не просто остаться в этом виде спорта, но и в клубе?

— Я со студенческих лет активно взаимодействовал с командой плюс сам занимался хоккеем. Мне нетрудно было остаться в хоккее, но принять новую команду, зайти в раздевалку было тяжеловато. Хочу выразить благодарность тем ребятам, кто возрождал команду: Олег Яшин, Егор Яковлев, Даня Апальков, Эмиль Галимов. Мы до сих пор общаемся. Эти ребята дали нам веру в то, что можно возродить наши традиции и заново собрать команду, которая будет вновь побеждать.

Подпишитесь на инстаграм Дарьи Тубольцевой