Сербский эксперт, доктор политологии и научный сотрудник Института европейских исследований в Белграде Стеван Гайич в статье, которую публикует EADaily, продолжает дискуссию с болгарским политологом Георгием Коларовым. Статья Коларова, опубликованная EADaily 4 сентября, является ответом на тезисы Гайича, изложенные в его комментарии по поводу ситуации в Македонии под заголовком «Один из сценариев Запада на Балканах — конфликт между Сербией и Болгарией».
Новая статья Стевана Гайича публикуется как часть научной и политической дискуссии двух балканских экспертов. EADaily не преследует целей, связанных с усилением болгарско-сербских или каких-либо иных противоречий. И Гайич, и Коларов являются частными лицами, высказывающими своё частное экспертное мнение.
Очень жаль, что господин Георгий Коларов неправильно меня понял. Надеюсь, что его точка зрения не совпадает с мнением большинства его соотечественников-болгар, до которых дошло мое заявление, сделанное для EADaily.
Во-первых, еще раз повторюсь, чтобы не было недоразумений: заявление американского геополитика Джорджа Фридмана, сделанное в Белграде в мае 2014 года (30:20 в записи) недвусмысленно указывает на то, что для Сербии в условиях усиливающейся турбулентности международной обстановки поведение Болгарии является ключевым фактором. Фридман тогда сказал: «Для вас (Сербии) вопрос — Болгария. (…) Но, если честно, стратегически, я думаю, что США Болгарию списали с счетов».
Во-вторых, на основании поведения проатлантического болгарского правительства, а также на основании адресованного Софии в 2015 году предупреждения российского министра иностранных дел Сергея Лаврова о том, что Болгарии не стоит пытаться делить Македонию с Албанией, я пришел к выводу, что враги болгар, сербов и русских, как и всего православного мира, готовят для всех нас какое-то зло — особенно имея в виду, что болгарское правительство недавно подписало совместную декларацию с правительством Македонии. К тому же, софийский кабинет министров теперь еще и «усилился» Красимиром Каракачановым, который в прошлом организовал нацистские шествия с призывами убивать сербов, наподобие тех, которые «Правый сектор» организовал на Украине. Даже цвета на их флагах одинаковые — красно-черные. Значит, зло грозит всем нам, но прежде всего — братской Болгарии и ее народу, который уже 30 лет живет на грани бедности. Как, между прочем, и сербский, после большого грабежа, который наши «партнёры» с Запада называют «переходным периодом».
В-третьих, если бы болгарское правительство действительно направило войска в Македонию, последствия, как и предупредил Лавров, были бы поистине неописуемыми. Нет никакого сомнения, что такой шаг породил бы ряд крайне опасных сценариев, включая активизацию неоосманских амбиций Турции. Силы, потерпевшие поражение по итогам путча в июле 2016 года, могли бы «встать на защиту своего населения» и оккупировать части Болгарии, где мусульмане составляют большинство. Это подорвало бы все старания России по выстраиванию хороших отношений с Турцией, начиняя с сирийского вопроса и заканчивая экономическими и инфраструктурными проектами, включая газопровод «Турецкий поток». О том, что подобный исход не такие уж и невероятен, свидетельствует и появление атлантиста и идеолога неоосманизма Ахмета Давутоглу на встрече с представителями рохинджа — народа из Мьянмы, на которой присутствовал и турецкий министр иностранных дел Мевлют Чавушоглу.
О возможности подобного развития событий я хотел предупредить российскую общественность, а также болгарских граждан, которые не должны позволить западным марионеткам вовлечь их в большое несчастье. Я считаю себя другом болгарского народа, его традиций и культуры, и я не равнодушен к тому, что эту страну массово покидает молодежь. С одной стороны, речь идет о православном народе, а с другой — о том, что слабая Болгария не отвечает интересам ни сербов, ни греков, потому что её слабость могла бы привести к оживлению неоосманских амбиций Турции, которую мы совместными усилиями изгнали с Балкан в ходе Первой балканской войны, в которой сербы и болгары были союзниками. А масштабы бегства самой продуктивной части населения Болгарии такие, что на эту тему даже появилась статья британского ВВС.
Византия исчезла, но её наследие сохранилось. Остались мы, православные народы, как свидетельство о нём. К сожалению, складывается впечатление, что мы ведем себя как разобщенная несчастная семья, и это должно прекратиться, потому что этнофилетизм может привести нас только к ненависти и междоусобицам. Поэтому мы должны вернуться к нашей вере и действительно быть братьями друг другу — мы обязаны сделать это и как верующие, и просто как люди.
Я считаю проблемой разделение болгарской идентичности. Мы, сербы, считаем болгар православными славянскими братьями. Мы как раз те два столба, о которых говорил Константин Леонтьев. Но в Болгарии существует и другая традиция национализма, которую я считаю искусственной. Речь идёт о теории о туранском языческом происхождении протоболгар и о еще менее вероятном их фракийском происхождении. Суть этих теорий — показать, что болгары — не славяне, и, значит, другие православные славянские народы, такие, как сербы и русские, им не родня. Такое представление о единственных естественных союзниках болгар играет на руку только Западу. Поэтому Брюссель и закрывает глаза на десятилетиями продолжающиеся антисербские выступления частных болгарских телевизионных каналов и псевдоисторические передачи, пропагандирующие сербофобию и русофобию. Это особенно печально, учитывая, что именно Россия создала современную Болгарию и положила сотни тысяч русских жизней за ее освобождение от Турции.
Получается, что для сегодняшней Болгарии, являющейся членом НАТО, турки, немцы и англосаксы — друзья, а русские и сербы — враги. Это неестественное положение вещей, пагубное для болгарского народа. К сожалению, такое происходит не в первый раз, и тут мы вплотную подходим к истории о «сербской монополии» на любовь к России, о которой говорит господин Коларов. В отличие от Болгарии, которую Россия создала и освободила, сербы самостоятельно поднимали восстания против турок. Русская помощь приходила (и сербы необыкновенно благодарны за это), но болгары получали её в несравненно большей степени. Вопреки этому, Болгария в двух мировых войнах воевала на противоположной от России стороне, а Сербия и сербский народ были союзниками России. Это неоспоримые факты, и за эту любовь или «монополию» своей кровью заплатили наши деды.
С другой стороны, Россия никогда не правила Сербией, и поэтому у сербов вы не найдете заниженной самооценки по отношению к русским; они нам не отцы, а братья. И война в Донбассе в настоящее время показала сербскую привязанность к России и русскому народу, потому что сербские добровольцы поспешили туда на помощь. Мы помним русских добровольцев в сербских землях в войнах 90-ых годов. У нас были добровольцы и из Болгарии. Мы этого не забываем, так же, как и митинги в Софии в 1999 году против агрессии НАТО в отношении Сербии.
Давайте вернемся к теме, которую поднял господин Коларов — теме «монополии» на любовь к России. Сербия, в отличие от Болгарии, никогда не рекламировала себя как «шестнадцатую советскую республику». С тех пор прошло немало времени, обстоятельства изменились, и болгарская власть долго закрывала глаза на неоднократное осквернение памятников воинам Красной армии в центре Софии. А сразу после краха коммунизма в центре болгарской столицы был демонтирован мавзолей Георгия Димитрова, победившего нацистскую Германию на известном судебном процессе, одного из самых известных болгар в истории. Это было сделано для того чтобы в одночасье понравиться Западу, так как этим Болгария как бы смывала с себя коммунистическое прошлое. А Сербия, вместо того, чтобы завладеть «монополией», воевала против Центральных держав, потом против Третьего рейха и против НАТО, в то время как Болгария была участником всех антироссийских коалиций. С Россией, конечно, у Сербии не всегда все было гладко, но в критические моменты Белград неизменно выступал как её союзник. Мы никогда не предавали русских, даже действующая сербская власть, вопреки шантажу Запада, из-за страха перед реакцией сербского народа не ввела санкции против России — в отличие от болгарской власти.
Национальный романтизм Коларова вызывает симпатию, но не соответствует текущим реалиям: он был актуален в эпоху, когда и сербские, и болгарские семьи и нации были способны на демографическую экспансию. Сегодня, когда Болгарию покинуло так много молодых людей, подобная идеологическая матрица может лишь толкнуть ее в пропасть. Дискуссии на эту тему можно вести бесконечно, но они бесполезны.
Раз уж Коларов говорит о каком-то болгарском праве на Македонию, мы могли бы попросить его показать хоть одну средневековую болгарскую церковь на территории современной Македонии. Таких нет. Есть греческие средневековые церкви и монастыри, сербские храмы с фресками их ктиторов — сербских правителей. Столица Македонии, Скопье, в XIV веке была столицей государства сербского царя Душана и находилась в его географическом центре. Конечно, никому в Сербии в голову не приходит завоевывать половину сегодняшней Греции, которая также когда-то была частью сербского государства. Если македонцы так любят болгар, что заставило болгарских кметов и регулярную армию убить столько людей (не только в Македонии, но и в Сербии)? А террор и насильственная болгаризация проходили последовательно, о чем свидетельствуют даже турецкие и немецкие источники. Всё началось с появления раскольнической Болгарской экзархии в 1870 году, сформированной по желанию турецких властей без согласия патриархии в Царьграде, раскольники долго и упорно пытались распространить своё влияние на каноническою территорию Сербской православной церкви. Кроме того, проводилась массовая ликвидация мирных жителей, сербских священников и учителей вплоть до Топлицкого восстания в 1917 году и вновь во время болгарской оккупации в годы Второй мировой войны.
Идеология национального романтизма канула в Лету. Нам нужно сосредоточиться на чем-то более глубоком и, в конце концов, более важном, чем понятие национальной идентичности. Это наше православие. В ХХ веке население наших стран значительно уменьшилось, и поэтому нам требуется взяться за ум и достичь согласия. И без наших ссор найдутся те, кто не желает нам добра.
Я пишу всё это, потому что считаю естественным для сербов и болгар быть братьями в Христе, а не рассорившейся дисфункциональной семей, как уже было много раз в истории. Не надо позволить Фридману и другим недоброжелателям реализовывать свои идеи. Пора быть умнее них.