Три восьмёрки. Тбилисский режим борется с "внутренним врагом"

Выступление грузинского президента, посвящённое десятилетию «августовской войны», прозвучало неожиданно резко.

По мнению ряда наблюдателей, речь грузинского лидера, произнесенная 8 августа, явно вышла за обычные протокольные рамки, и в ней отчетливо звучали реваншистские нотки.

Понятно, что сама тематика как бы предполагала некую антироссийскую канву, от которой Георгий Маргвелашвили, несмотря на репутацию осторожного и взвешенного политика, вряд ли мог уклониться в реалиях политического курса, осуществляемого нынешним Тбилиси, однако тут он явно перестарался. И его спич оказался вполне созвучным тем, что произносятся в Киеве. Прозвучали и уверения в скорейшей «победе над Россией» и в том, что «скоро Грузия восстановит свою территориальную целостность, возвратив контроль над исконно грузинскими территориями». Совершил президент и экскурс в историю, заявив о всегдашней вражде к грузинскому народу «северного соседа», и о том, что Россия всегда была против независимости Грузии, и с 90-х годов, после развала СССР, пыталась «Грузию наказать», что и сделала в 2008 году, «вероломно напав на грузинскую армию».

С какой целью президент Грузии начинает вновь разыгрывать антироссийскую карту? Неужели он и в самом деле намерен двинуться путем Саакашвили и предпринять еще одну попытку агрессии против Абхазии и Южной Осетии?

Подобное предположить крайне трудно: Маргвелашвили и его команда, несмотря на их отчетливо прозападную ориентацию, вполне адекватны и прагматичны, и до сих пор не проявляли суицидальных наклонностей. Воевать с Россией (а агрессия против Сухума и Цхинвала будет означать войну и с Москвой) они не собираются, а антироссийская риторика нужна им исключительно для внутреннего потребления.

Поясним: евроинтеграционная политика, последовательно проводимая нынешним режимом, оказалась, мягко говоря, не слишком успешной. По крайней мере, для абсолютного большинства грузин. Никаких обещанных «пряников» она им не принесла.

Уже вскоре после 2008 года стало ясно, что Грузия интересует Запад исключительно как плацдарм против России, и никто не рвется не то что «нести ее чемоданы», но даже и учитывать ее интересы. Даже пресловутый «безвиз» не слишком вдохновляет грузин: привязанные к своей Родине, дому, семье и традициям, они совсем не рвутся в гастарбайтеры.

При этом главные политические партнеры нынешнего грузинского режима, Запад и Турция, помимо всего прочего, навязывают Грузии не только свои правила игры, но и стандарты и даже ценности.

Так, если сопутствующим сотрудничеству с Турцией фактором является исламизация Аджарии и некоторых других районов Грузии, то Запад навязывает грузинскому народу «европейские ценности», включая воинствующее антихристианство и содомию.

И если среди политической элиты страны преобладают те, кто готов платить такие цены, то абсолютное большинство простых грузин относятся к обеим вариантам крайне негативно, видя в ней угрозу самому существованию грузинской нации. Легализация марихуаны, навязывание «гей-парадов» и «гражданского партнерства», а также другие требования западных партнеров или турецкая исламизация Аджарии однозначно расцениваются здесь как прямое посягательство на традиции и устои грузинского общества, на его религию и культуру.

В настоящий момент в Грузии набирает силу движение евроскептиков, представленное даже в парламенте страны («Альянс патриотов Грузии»), а также движение националистов (в частности, «Грузинский марш»), выступающее против западных «ценностей», исламизации и миграции.

Третьим оппонентом политическому курсу грузинских властей выступает самая авторитетная сила в обществе — грузинская православная церковь, которая твердо стоит на защите духовных и национальных традиций грузинского народа, противостоит навязыванию чуждых, европейских или турецких стандартов.

Напомним, что ГПЦ категорически выступает против пропаганды разврата и содомии «в духе передовых общемировых тенденций».

Такая позиция церкви вызвала огромное раздражение Саакашвили, окружившего себя сектантами, безбожниками и откровенными сатанистами.

Сегодня беглый экс-президент объявлен Тбилиси в розыск, но и сменившая его власть также недовольна ГПЦ, «вставляющей палки в колеса» евроинтеграторам.

Шутка ли, православные не дают провести ни одного «гей-парада», которых от Тбилиси требуют в Брюсселе и в Вашингтоне.

Да и «медовому месяцу» с Турцией препятствует ГПЦ, категорически выступая против отуречивания и исламизации Аджарии.

В довершение грузинская православная церковь сегодня становится местом сбора и опорой для евроскептиков и всех по-настоящему национальных сил Грузии, оставаясь высшим духовным авторитетом для грузинского народа.

Но и это не все. Все большее число грузин, критикующих нынешние власти, начинают смотреть в сторону России. И дело тут не только в культурной, религиозной и исторической близости наших народов. Работает еще и экономический фактор.

Все то, что грузинские производители безуспешно пытались пристроить на Западе, удалось реализовать на Севере, после того, как в 2013 году для грузинских товаров вновь открылся поистине огромный российский рынок.

Именно у нас сбывается львиная доля грузинского экспорта, главным образом, сельхозпродукция: вино, фрукты. Так, лидерство в списке стран-импортеров сохраняет Россия, куда за только за шесть месяцев прошлого года было отправлено более 19,3 млн бутылок вина, что на 89% больше, чем в январе-июне 2016 года, сообщает Национальное агентство вина Грузии.

Кроме России, в пятерку стран-лидеров вошли: Китай — 3,8 млн бутылок вина (рост в 104%), Украина — 2,9 млн бутылок (рост в 30%), Польша — более 1,2 млн бутылок (рост в 13%) и Казахстан — более 1,1 млн бутылок.

Как мы видим, отрыв России от других импортеров колоссальный, и немалые усилия грузинских политиков и бизнесменов создать иные, альтернативные рынки сбыта особых результатов пока не дали. Туристический бизнес Грузии также держится в значительной степени за счет граждан нашей страны.

Исходя из этого, ряд политиков в Грузии заговорили о необходимости нормализации отношений с Москвой, призывая исходить не из противоречий и взаимных обид, а опираться на то, что нас связывает и объединяет.

Россия перестает быть в Грузии жупелом, а сами грузины, общаясь с русскими, стараются избегать обсуждения событий августа 2008 года.

Достаточно сказать, что в Тбилиси около года назад разогнали, закидав его яйцами и бутылками с водой, митинг под лозунгом «Нет русскому фашизму», которое проводило «Движение за свободу — Европейская Грузия». Оппонентами митингующих были националисты из движения «Грузинский марш».

Как мы видим, в Грузии складывается такая ситуация, что правящий режим и проводимый им курс рискуют полностью лишиться поддержки народа и оказаться в изоляции.

И чтобы помешать этому, власти усиливают антироссийскую пропаганду, стремясь, спекулируя на трагических событиях «августовской войны», «сплотить» нацию под своей рукой перед лицом «внешнего врага», а всех, противящихся такой подаче, объявить «агентами Кремля» и «внутренними врагами», препятствующими движению в светлое европейское будущее.

Однако, несмотря на все эти усилия, все больше жителей страны приходит к выводу, что исторически выверенным вариантом, позволяющим грузинам остаться грузинами, сохранить свой менталитет, свою веру, традиции и культуру, является союз с Россией.

И его безальтернативность начинает понимать все большая часть грузинского общества. Как и то, что русофобия, шовинизм и антироссийская направленность грузинской политики являются заказом Запада, навязанным политической элите, способным привести страну к последствиям еще более трагическим, чем потеря Абхазии и Южной Осетии.