АСТАМУР ТАНИЯ: «ТОЛЬКО ВЗВЕШЕННАЯ ПОЛИТИКА, УЧИТЫВАЮЩАЯ ЭТНИЧЕСКОЕ МНОГООБРАЗИЕ АБХАЗИИ, МОЖЕТ СЛУЖИТЬ НЕ ТОЛЬКО УСЛОВИЕМ МЕЖЭТНИЧЕСКОГО СОГЛАСИЯ, НО И ГАРАНТИЕЙ СОХРАНЕНИЯ СУВЕРЕНИТЕТА АБХАЗИИ»

Самой главной задачей, стоящей перед Абхазией Тания считает модернизаци государственных и общественных институтов, экономики, образования и всей социальной сферы в целях повышения конкурентоспособности и интеграции в современный мир. «Для решения этой задачи нужны усилия всех граждан, вне зависимости от национальности, их включение в экономическую, политическую и творческую активность. В нашей истории есть яркие примеры такого взаимодействия, приведшего к созданию независимого Абхазского государства, которым мы должны следовать», - отметил он.

***

ВЫСТУПЛЕНИЕ АСТАМУРА ТАНИЯ

Чтобы рассмотреть роль и перспективы национальных общин Абхазии, необходимо обратиться, по крайней мере, к ближайшей истории вопроса.

Абхазское национально-освободительное движение, активно действовавшее еще в советский период, ставило перед собой задачу по защите прав и идентичности абхазского народа. Следует отметить, что в отличие от подобных движений в Прибалтике и той же Грузии, стремившихся к реставрации своих государственных образований, существовавших до присоединения к Советскому Союзу, абхазское национальное движение всегда апеллировало к союзному центру, рассматривая его в качестве защитника от властей Грузии, постоянно старавшихся нивелировать права автономных образований и создать условия для ассимиляции национальных меньшинств.

Свои требования абхазские неформальные лидеры и интеллигенция старались встроить в официальную советскую идеологию, частью которой являлся интернационализм и защита культурных прав разных народов, настаивая на применении к Абхазии так называемой ленинской национальной политики. Не случайно, что абхазы вплоть до краха советской власти оставались ревностными сторонниками сохранения СССР.

Основатель современной абхазской государственности Владислав Ардзинба в период своей работы в Верховном Совете СССР возглавлял группу депутатов, представлявших автономные образования, целью которой было выравнивание прав автономных и союзных республик и сохранение таким образом Советского Союза.

Эта интернациональная направленность абхазского движения, естественно, проецировалась и на внутреннюю политику. Абхазы, к концу 80-х годов 20 века составлявшие всего лишь 17% на своей исторической родине, стремились завоевать поддержку своей линии со стороны представителей других национальностей, что позволило бы приобрести в совокупности большинство на пестрой этнической карте Абхазии того времени, получив преобладание над грузинами, составлявшими более 40% населения автономной республики, а следовательно, приобрести легитимность своих требований.

Успеху этой политики во многом способствовала неудержимая националистическая пропаганда, которую проводили грузинские политические деятели и интеллигенция, в целях мобилизации грузинского населения. Достаточно вспомнить их заявления о том, что из Грузии нужно изгнать негрузинское население, законодательно ограничить рождаемость среди не грузин и прочее. Под такими лозунгами проходили многочисленные митинги и собрания, организовывавшиеся как официальными, так и неформальными грузинскими лидерами.

Представители армянского, русского, греческого и другого населения Абхазии также не оставались в стороне от общественных процессов, охвативших Советский Союз и Абхазскую АССР в период горбачевской перестройки. В частности, в то время появились первые общественные организации, выступавшие в качестве защитников интересов соответствующих национальных групп. Они, в силу объективных условий, выбрали в основной своей массе курс на сближение с абхазским национальным движением, видя в нем защитника от шовинистической политики Грузии. Естественно, за этим процессом стояла большая работа как руководителей Народного Форума Абхазии «Айдгылара», так и лидеров национальных общин. Именно тогда выдвинулись и вошли в первые ряды новой элиты Абхазии такие яркие политики, как Ю.Н. Воронов, А. Г. Топольян, Н. Г. Патулиди и другие, которые стали идеологами союза русских, армян и других национальностей с абхазами.

Перед самым развалом Советского Союза в целях мирного разрешения противоречий между Абхазией и Грузией в ходе переговоров абхазского и грузинского руководства была выработана модель квотного формирования нового состава Верховного Совета Абхазии, согласно которой 28 мест предоставлялось абхазам, 26 – грузинам и 11 – представителям других национальностей. В ходе избирательной кампании основная борьба развернулась именно за эти 11 мест, на которые абхазы и грузины стремились продвинуть сторонников своей политики. И в этой ситуации абхазам удалось одержать убедительную победу, закрепив за собой и своими сторонниками, представлявшими другие национальности, большинство в Парламенте. В последующем этот Парламент, который возглавил В. Ардзинба, сыграл ключевую роль в борьбе Абхазии за свою независимость и формирование основ современной государственности Абхазии. Входившие в его состав депутаты до сих пор продолжают оказывать большое влияние на политику Абхазии.

Одновременно с этим абхазские политические лидеры стали инициаторами формирования связей Абхазии с народами Северного Кавказа и казачеством Юга России, став в авангарде общественных движений в сопредельных с Абхазией регионах. В тот период идея кавказской интеграции была чрезвычайно популярной, для ее обоснования использовались исторические факты существования после распада Российской империи Союза горских народов Кавказа, казачества и вольных народов степей, Горской Республики, объединявшей народы Северного Кавказа и Абхазии. Это набиравшее популярность и массовость движение вылилось в создание Ассамблеи горских народов Кавказа, позднее последовательно преобразовавшейся в Конфедерацию горских народов Кавказа и Конфедерацию народов Кавказа, столицей которой был объявлен Сухум, что может служить свидетельством особой роли Абхазии в этих процессах.

Таким образом, абхазский политический проект изначально не был узко националистическим или шовинистическим, а был ярко выражено интернациональным, что подчеркивает его явное отличие от грузинского движения того периода.

Во многом благодаря этому, когда началось вторжение грузинских войск в Абхазию в августе 1992 г., абхазы не остались в одиночестве, получив поддержку своей борьбы со стороны других национальностей внутри республики и многочисленных добровольцев с Северного Кавказа и других регионов России. Для этого руководителями, политическими деятелями и интеллигенцией Абхазии были созданы все возможные политические и идеологические условия. В этом и заключался основной рецепт победы Абхазии в вооруженной борьбе с Грузией.

Этот краткий исторический экскурс я счел необходимым, т. к. он ярко иллюстрирует эффективную модель политики, которая, несомненно, не устарела и в настоящее время.

Несмотря на то, что принятая в 1994 г. Конституция и новое выборное законодательство Республики Абхазия не предусматривали никаких национальных квот, руководители Абхазии в первые послевоенные годы старались соблюдать интересы различных национальных групп при формировании как представительных, так и исполнительных органов власти. В эту политическую конструкцию было встроено и грузинское население Гальского района, чьи представители получили гарантированные места в Парламенте Абхазии.

Однако в последнее десятилетие все более отчетливо стала проявляться тенденция снижения представительства национальных общин в органах государственной власти Абхазии. Отчасти это было связано с объективными обстоятельствами. Так, русскому населению, в частности, в силу своего дисперсного проживания и постепенного оттока за пределы Абхазии, в нынешних условиях трудно выбрать своего представителя в Парламент страны. Однако, с другой стороны, это говорит об узком подходе политических элит Абхазии к этому вопросу. К сожалению, в реальной политике предвоенный опыт межнационального консенсуса стал учитываться все меньше и меньше.

Что касается грузинского населения Гальского района, то оно, следует это признать, пострадало от многочисленных перегибов, допущенных как властями Абхазии, так и оппозиционными движениями. В результате этого значительная часть населения Абхазии находится в неопределенном правовом положении, со всеми вытекающими последствиями. Этот вопрос нуждается в скорейшем разрешении на основе диалога разных сил страны с учетом интересов защиты прав человека и обеспечения государственной безопасности.

Кстати, проблемы при получении паспортов нового образца для многих граждан неабхазской национальности возникли на всей территории Абхазии. Подчеркну, что это коснулось людей, чья гражданская принадлежность не вызывала сомнений в предыдущие годы. Это создает недоверие к политике абхазских властей и напряженность в обществе, поэтому этот вопрос нуждается в скорейшем разрешении.

Как представляется, органы государственной власти Абхазии, политическая и интеллектуальная элита должны выработать долгосрочную гибкую модель национальной политики, целью которой должно стать формирование гражданской нации в стране, т. е. реализация принципов, зафиксированных нашей Конституцией. Организации, представляющие интересы различных этнических групп, должны принимать в этом деятельное участие.

Нужно исходить из того, что только такая взвешенная политика, учитывающая этническое многообразие Абхазии, может служить не только условием межэтнического согласия, но и гарантией сохранения суверенитета Абхазии, который должен рассматриваться в качестве своего жизненного интереса всеми гражданами Абхазии, вне зависимости от этнической принадлежности.

Возможно, со временем нам удастся уйти от общинного мышления, предполагающего консолидацию людей по этническому признаку, и выйти на более современные формы политической самоорганизации.

Важным шагом в этом направлении могла бы стать политическая реформа, в частности, переход от мажоритарной избирательной системы к пропорциональной. Она, с одной стороны создаст условия для развития политических партий, а значит и роста политической культуры, с другой – приведет к более адекватному представительству различных этнических групп в Парламенте. Несомненно, это повлияет и на формирование исполнительной власти и местного самоуправления.

Самая главная задача, стоящая перед Абхазией - это модернизация государственных и общественных институтов, экономики, образования и всей социальной сферы в целях повышения конкурентоспособности и интеграции в современный мир. Для решения этой задачи нужны усилия всех граждан, вне зависимости от национальности, их включение в экономическую, политическую и творческую активность. В нашей истории есть яркие примеры такого взаимодействия, приведшего к созданию независимого абхазского государства, которым мы должны следовать.