ОБ ОККУПАНТАХ, "БРАТУШКАХ", СОЮЗНИКАХ И ВЕЧНО ВИНОВАТОЙ РОССИИ. ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
24 июня 2010 года исполняющий обязанности президента Молдавии председатель парламента Михай Гимпу объявил 28 июня Днем советской оккупации. Речь идет о присоединении части территории нынешней Молдавии к Советскому Союзу в 1940 году (в период с 1918 по 1940 год эти территории находились под властью, кстати, не Молдавии, а Румынии). Вроде бы действительно нехорошо поступили – забрали кусок территории чужого государства. Вот только замалчивается один вопрос: а как эта территория оказалась в составе Румынии, и при чем здесь нынешняя Молдавия? Поэтому совершим небольшой экскурс в историю, а затем познакомимся с поразительными свидетельствами очевидца событий, которого уж в чем в чем, но в любви к советской власти обвинить никак нельзя, а заодно узнаем еще кое-что интересное об отношении к России ее «друзей» и союзников…
ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА
В XVI веке крупнейшей и сильнейшей державой была Османская империя, созданная турками. Ее владения охватывали части трех континентов: Европы, Азии и Африки, Черное море стало ее внутренним озером. Земли нынешних Молдавии и Румынии входили в состав Османской империи, имея лишь некоторую автономию. Но чрезмерное усиление империи, войска которой осаждали даже столицу империи австрийских Габсбургов, Вену, заставило целый ряд европейских государств объединиться в противостоянии ей. С XVIII века в этой антитурецкой коалиции все активней стала участвовать и Россия. О некоторых русско-турецких войнах того времени нам хорошо известно по биографии Александра Васильевича Суворова.
С 1806 по 1812 год длилась очередная русско-турецкая война, завершившаяся подписанием Бухарестского мирного договора, по которому часть Молдавии – Бессарабия – отошла России, граница которой с Турцией с этого момента пролегла по реке Прут, а не по Днестру, как было ранее. От имени России договор подписал Михаил Илларионович Кутузов.
Кстати, в той войне с Турцией в составе Малороссийского гренадерского полка служили офицерами два брата Агте. Один из них, Егор Андреевич, чей портрет находится в Военной галерее Зимнего дворца в Петербурге, за сражение при Батине был награжден орденом святого Георгия 4-го класса. Так что я в понимании наших поклонников «общечеловеческих ценностей», призывающих Россию каяться за все и вся, тоже потомок оккупантов, хоть и другого времени…
В 1826 году в городе Аккермане была подписана Аккерманская конвенция – русско-турецкое соглашение, по которому, в частности, в Дунайских княжествах (автономные образования на территории нынешней Румынии и части Молдавии) восстанавливалось самоуправление с выборностью господарей (правителей) только из местной знати. В этой же конвенции Османская империя признавала переход к России Сухума. Эх, не спросили турки Саакашвили!
Адрианопольское перемирие
Русско-турецкая война 1828–1829 годов завершилась подписанием Адрианопольского мирного договора, согласно которому существенно расширялась автономия Дунайских княжеств (Валахии и Молдавии), а Россия становилась гарантом этой автономии. Также Турция признавала присоединение к России Грузии, Имеретии, Мегрелии и Гурии (не было тогда единой Грузии), всего черноморского побережья Кавказа до северной границы Аджарии, а также ряда крепостей, в том числе Ахалкалаки (не так давно российскую базу в Ахалкалаки нынешние власти Грузии выдавливали самым подлым образом).
После поражения в Крымской войне Россия потеряла южную часть Бессарабии, а гарантии России правам Дунайских княжеств были заменены гарантиями семи держав, подписавших Парижский мирный договор, зафиксировавший итоги Крымской войны.
В 1862 году произошло слияние Молдовы и Валахии и образование единого Румынского княжества, правда все еще находившегося «под верховной властью Порты», то есть Турции.
1877 год. Новая русско-турецкая война. Ее результатом – результатом побед русского оружия и гибели десятков тысяч русских солдат – стали обретение независимости Болгарией и Румынией, а также присоединение к России Аджарии с портом Батум. Берлинский конгресс в 1878 году признал полную независимость Румынии и принадлежность России ранее отторгнутой от нее Южной Бессарабии.
Думал ли мой прадед, награжденный за ту войну Анненской саблей с надписью «За храбрость», устанавливая осадные орудия против турецкой крепости Никополь на Дунае, что для нынешних государственных деятелей Молдавии, Румынии, да и Болгарии он оккупант? Так что я дважды потомок русских «оккупантов».
Первая мировая война. Румыния долго выжидала, кто же выиграет, и в 1916 году после разгрома австро-венгерской армии войсками генерала Брусилова решила вступить в войну на стороне Антанты… и тут же потерпела страшное поражение от германских и австрийских войск. Пришлось России спасать Румынию от полного разгрома, а русским войскам держать протяженный румынский фронт. Вообще о боеспособности румынской армии лучше всего говорит анекдот, родившийся, видимо, в годы Второй мировой войны.
Начальнику германского Генерального штаба докладывают, что Румыния вступила в войну, на что он отвечает:
– Пошлите на румынский фронт десять дивизий!
– Но она вступила в войну на нашей стороне!
– Тогда пошлите двадцать дивизий!
В 1916 году в подобную ситуацию попала Россия.
Не внеся существенного вклада в победу Антанты (скорее напротив), Румыния в результате войны увеличила свою территорию и население более чем в два раза за счет проигравших войну государств. Это оккупацией, естественно, никто не считает.
Но вот в России произошла революция, началась Гражданская война, и Румыния показала себя во всей своей «красе», отблагодарив Россию оккупацией территорий бывшей Российской империи, захватив земли Бессарабии аж до Днестра.
СВИДЕТЕЛЬСТВА ОЧЕВИДЦА
А сейчас о том самом удивительном свидетельстве, о котором упоминалось выше.
В 20-х годах ХХ века эмигрировавший из России Иосиф Владимирович Гессен, один из основателей и лидеров партии кадетов, стал собирать среди русских эмигрантов их записки, дневники, воспоминания, повествующие о дореволюционной России, о революции и Гражданской войне. Затем он опубликовал их. Получилось многотомное издание под названием «Архив русской революции». Хотя это издание хорошо известно и даже переиздано в России в начале 90-х годов ХХ века, ссылки на него встречаются редко. Видимо, оно слишком объемно, чтобы найти там то, что нужно современным авторам. Мне повезло, и в 16-м томе «Архива», изданного в Берлине в 1925 году (переиздан в 1993 году издательством «Терра»), мне попались воспоминания некоего Владимира Майбородова, называющиеся «С французами». Уточнить биографию автора мне не удалось из-за распространенности фамилии, но ясно, что он был не рядовым участником белого движения на юге России. В 1918 году его назначают начальником одного из уездов Херсонской губернии, и он отправляется к месту службы вместе с полком высадившихся в Одессе французов; вместе с ними отступает в Одессу от приближающейся Красной армии; с ними же эвакуируется из Одессы сначала в оккупированную румынами Бессарабию, затем в Румынию и Болгарию. Вот о его впечатлениях о румынской и болгарской действительности и пойдет дальше речь.
Итак, слово очевидцу, прибывшему в Аккерман (Белгород-Днестровский), уже занятый румынами.
«…Я отправился по знакомым мне местам к центру города. Тут я обратил внимание на то, что все русские вывески были сняты и заменены румынскими, на улицах же всюду раздавалась русская речь, и не было слышно ни одного румынского слова, румынских войск и полиции почти не было видно… Скоро я вышел к базарной площади. Одет я был во французскую форму, и на меня, как и на других французов, с любопытством оглядывались местные жители… Я с кем-то заговорил по-русски, публика была очень удивлена этим, и скоро вокруг меня собралась большая толпа; я стал расспрашивать о румынских порядках. Все единодушно стали ругать румын, которые пришли сначала помогать русским против большевиков, а потом объявили Бессарабию присоединенной к Румынии…
Вообще как на херсонском берегу предметом разговоров и общей ненависти были большевики, так на бессарабском берегу такой же популярностью пользовались румыны. Жители той и другой местности с нетерпением ожидали – херсонцы прихода румын для освобождения от большевиков, а бессарабцы большевиков для освобождения от румын. Большевиков в Аккермане почти не знали и рассказам про их подвиги и систему управления не верили, но зато отлично видели и чувствовали на себе любостяжательность румын, которые увозили к себе все ценное и развели страшное взяточничество. Кроме того, стеснительные законы, издаваемые для управления оккупированной страной, не могли не раздражать местного населения.
Материальное благополучие почти всех русских было разрушено: чиновники были уволены от службы и выброшены буквально на улицу, землевладельцы потеряли свои земли по новому аграрному закону, крестьяне разочаровались в возможности устраивать “аграрные беспорядки” и, не веря аграрным законам, отказались по большей части от принятия помещичьих земель, учебные заведения были закрыты, и дети болтались без дела. Все терпели большую нужду и не знали, из каких источников черпать средства для жизни. К этому присоединилась боль от оскорбления русского национального чувства и достоинства, поэтому все с озлоблением говорили о румынах, и когда я заговорил о большевиках, то мне отвечали на это, что еще неизвестно, что хуже…
Местная пресса под румынским владычеством совсем заглохла, и выходящие газеты на румынском и русском языках не удовлетворили бы, пожалуй, читателя и в XVII веке – до того они были скудны и неясны по своему содержанию. При этом значительная часть каждого номера заполнялась официальными распоряжениями и сообщениями о действиях различных должностных лиц… Причем с одной стороны напыщенность, а с другой – страшное взяточничество и произвол румынских чиновников возбуждали со стороны местного населения полное к ним презрение. На пребывание их в Бессарабии смотрели как на явление чисто временного характера и мирились с ними лишь в силу необходимости».
Полагаю, что приведенные впечатления о румынском пребывании в Бессарабии комментировать не требуется: они говорят сами за себя. Пожалуй, надо лишь добавить, как относились к этому французы. Так, о взглядах командира полка, в котором находился автор приведенных воспоминаний, говорится: «…В Бессарабии он видел, несмотря на присутствие румын, неотделимую часть России и был уверен, что присутствие румын временно». И далее: «Французов вообще поразило то, что в Аккермане и его уезде все население, которое им пришлось видеть, было чисто русское, и они не скрывали своего возмущения по поводу румынских претензий на Бессарабию… От местных жителей они узнавали про поведение и политику румынских властей и, возмущаясь этим, писали об этом домой».
Итак, территория Бессарабии перешла от Турции (Османской империи) к России в 1812 году, на основании двухстороннего договора. Самостоятельных государств Молдавия и Румыния тогда просто не было. В 1918 году Бессарабия была оккупирована Румынией, а в 1940 году вновь отошла законному владельцу – России, точнее ее преемнику – СССР.
Если вы принудили грабителя вернуть отобранный им ранее у вас кошелек, то это не означает, что грабителем стали вы, а не ограбивший вас субъект, даже если он при возвращении вами своего кошелька и будет вопить на весь белый свет: «Грабят!»
Никакой суверенной Молдавии тогда и в помине не было: территориально она сформировалась как Молдавская Советская Социалистическая Республика в составе СССР, который и включил в ее состав отобранную у Румынии Бессарабию, а после его распада не сумела даже сохранить свою целостность, потеряв Приднестровье. Так день какой оккупации хотела отмечать нынешняя Республика Молдова?