ПРОБЛЕМЫ ВЕТЕРАНОВ И СУДЬБА ДОБРОВОЛЬЦЕВ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ НАРОДА АБХАЗИИ 1992-1993 гг.

Пулемёт «Танюша»

Нелёгкая судьба досталась ветерану войны, кавалеру ордена Леона Кочий Татьяне Александровне. В 16 лет она взвалила тяжёлую ношу на свои плечи, встав рядом с добровольцами с Северного Кавказа, воевавшими за свободу и независимость братского абхазского народа. Её, молодую девушку из города Черкесска, ничего не связывало с Абхазией. На войну её привела любовь к Омару Кочиеву, который с первых дней войны был в рядах северокавказских добровольцев, воевавших под командованием Мухаммеда Килба.

Родилась Татьяна в Черкесске 14 марта 1976 года. Тяга к спорту внесла коррективы в её жизнь. Будучи школьницей, она стала кандидатом в мастера спорта по дзюдо.

– В 1992 году в Черкесске я познакомилась с Омаром Кочиевым, – вспоминает с трепетом Татьяна Кочий. – Мы общались. Однажды я ждала его, а он пришёл с большим опозданием. Был очень взволнован и сказал: «В Абхазии началась война». В одно мгновенье по его глазам я поняла, что никто и ничто не сможет его удержать от поездки в Абхазию.

Дело в том, что в Абхазии находилась могила матери Омара – Анны Минджия. Его отец Иосиф поддержал решение своего сына отправиться на войну, так как Абхазия была Родиной его матери.

– Я проводила его на войну с ребятами через перевал Дамхурц, – продолжает Татьяна. – Через этот перевал шли наши добровольцы на помощь к своим абхазским братьям. Омар имел пулемет, который назвал в честь меня «Танюша». Мне было, конечно, приятно. После освобождение Гагры на «Танюше» была ещё вырезана пальмовая ветка, на которой были отмечены его боевые заслуги. И ребята дали ему прозвище «Танюша». После освобождения Гагры группы «Сатурн», «Сатурн-1» и «Ураган» объединились, их командиром стал Мухаммед Килба.

Видя, как Омар страдает без своей любимой, его боевые абхазские друзья стали уговаривать его, чтобы он привёз свою Танюшу в Абхазию. «Посмотрим, – говорили они, – стоит ли она тебя и твоего пулемета». Долго уговаривать не пришлось. Омар привёз Татьяну в Абхазию, и 12 ноября 1992 года в Гудаутском загсе был зарегистрирован их брак. «Подругой» у молодой невесты был Батал Лакоя, так как рядом не было женщин. Вот так Татьяна Кочий оказалась в группе северокавказских добровольцев.

– Мы дислоцировались в Доме творчества «Литфонд» в Пицунде, – вспоминает Татьяна. – Оттуда мы ездили на позиции, участвовали в боях. На три группы я была единственной женщиной, научилась стрелять, разбирать оружие. Мы с мужем вместе ходили в наступления. А в январе мы отсоединились от остальных групп, став самостоятельной группой «Сатурн-Ураган», которую возглавил Адик Отырба. У грузин были сильные корректировщики. Мы всегда подвергались массированной атаке. Чудом избегали пуль и снарядов, не раз были на волоске от смерти. Однажды мы сбили летчика, грузинского офицера. Это было в Верхней Эшере. В этот момент не было попутного ветра, и лётчик, падая, пытался тянуть парашют в другую сторону реки Гумисты, чтобы попасть на свои позиции. Но мы его взяли, получив ценные документы и два трофейных пистолета.

После Мартовского наступления нас вертолетом высадили на Двуречье в районе села Каманы, где мы снова попали под массированный обстрел. Но прорвались. В Абхазию на войну также приехали и двое братьев Омара – Анзор и Заур. У Заура были проблемы с ногами после операции. В один из боев, когда мы делали отвлекающий манёвр в направлении села Шрома, у него отказали ноги.

Однажды рядом с селом Гумой я зашла на минное поле и вытащила противотанковое устройство с двумя снарядами на 2 и 4 километра. После меня зашёл и наш боевой друг Адгур Дзидзария. Был и такой момент в моей военной биографии. Мы с мужем охраняли перекресток четырех дорог в селе Одиши. Там есть часовня, с кладбища виден перекресток, и мы видели позиции гвардейцев, а они видели нас. Ночью Омар прикурил сигарету, и в этот момент вражеский снайпер зацепил его ухо. Взятие села Ахалшени было заслугой «Сатурна-Урагана». Это село брали бойцы из Гагры и села Лыхны, и мы вместе с ними. После войны моей деревней стало село Лыхны, там все мои знакомые, в каждый дом захожу, как к себе домой. Навещаем родственников погибших ребят. В списке наших друзей, погибших во время боевых действий Русик Пилия, Алхас Шакрыл, Аслан Аргун, Феликс Арсия, Гурам Бганба, Астамур Габрия, Даур Гамисония, Герман Лакоя, Леонид Габечия, Миша Гончаров, Герман Джанибеков, Алик Гумба, Аслан Джарсалия, Алхас Дзидзария, Гиви Айба, Темур Кобешавидзе, Виктор Нейфельд, Нурбей Сарсания, Мизан Тания, Гурам Чичба, Аслан Шакрыл, Спартак Ампар, Пилия Руслан Т., Пилия Руслан В., Ахра Агрба, Адгур Барцыц, Виталий Акиртава. Вместе с нами по горам шла группа Лесика Цугба. В Ахалшени мы взяли пленных. К ним относились благородно, особенно к пожилым людям, женщинам и детям. Абхазы лояльный народ.

Самой тяжелой для меня была 920-я сопка, на которую мы поднимались с проводником, преодолевая по 28 километров в сутки. Бой шёл 2 часа, полчаса была передышка. Там погиб наш боевой друг Гурам Бганба. Мы делали отвлекающий маневр в направлении села Шрома. Затем прошли 28 километров ко второй её стороне, выходящей на Сухум. Мы шли через горы, заходили в город через ВИЭМ. Шли с боями. Когда зашли в Сухум у Красного моста, Сергей Дбар дал указание задержаться на сутки в столице. Абхазы проявили благородство, открыли зелёный коридор для того, чтобы грузинское население покинуло страну.

Война дело рук молодых. Омару было 31, а мне 16 лет. Я – кавалер ордена Леона, имею медаль «За отвагу». Омар награждён орденом Леона посмертно, медалью «За освобождение Гагры» и многими юбилейными медалями.

Свой орден Татьяна Кочий получила лишь в 2008 году.

Всю войну Татьяна мечтала жить в деревянном маленьком доме. Мечта её сбылась. Она живёт в доме по улице Званба в центре Сухума. После войны она вела физкультуру и начальную военную подготовку в Сухумской школе №1. А супруг Омар брался за любую работу, чтобы выжить в тяжёлое послевоенное время, помогал людям. После войны родились дети – Анна и Анзор. Анна, 1994 года рождения, замужем в Очамчыре, мать двоих детей, работает в Гале следователем. Анзор родился через год после Анны. В 18 лет уехал в Краснодар, женился на гудаутской девушке, у них растёт дочь. В Краснодаре у них малый бизнес. Супруг Татьяны Омар умер в 2003 году. Ему тогда было 42 года.

– Омар видел много несправедливости в построении республики, он многого ожидал после войны, но его ожидания, к сожалению, не оправдались, – говорит Татьяна. – У нас была сложная послевоенная адаптация. Омар был настоящим воином, справедливым и бескомпромиссным.

Татьяна Кочий ко всему и многодетная мать. Овдовев, Татьяна вышла второй раз замуж за Анзора Тарба. Они вместе построили дом. У них двое детей – Надежда, 14 лет и Святослав, 13 лет. Они посещают музыкальную школу, обучаются игре на саксофоне.

– Когда я устала стирать руками, обратилась к тогдашнему Премьер-министру Леониду Ивановичу Лакербая, и мне купили стиральную машину, – вспоминает с благодарностью Татьяна. – А столичная мэрия помогла поставить окна в доме. Тогда её возглавлял Алиас Лабахуа.

Татьяна Кочий: «Время собирать камни! В списках ветеранов есть те, кто вообще никакого отношения к войне не имеет»

– Я член Общественной палаты, возглавляю комиссию по социальному обеспечению ветеранов и добровольцев с 2020 года, – рассказывает Т.Кочий. – До этого меня периодически вспоминала лишь ваша газета. Когда в 2012 году создавалось женское движение, пошёл раздор, и я решила уйти в сторону, воспитывала детей. И лишь спустя восемь лет ветераны решили навести порядок в нашей организации. Новые руководители фонда Дима Тарба, Дима Аргун, Емзари Ашуа, Денуар Зантария пригласили меня, и я возглавила ревизионный отдел Государственного внебюджетного фонда инвалидов Отечественной войны народа Абхазии 1992-1993 годов. На нас уважаемые ветераны возложили миссию, чтобы мы разобрались с ситуацией вокруг ветеранского движения. Сегодня в рядах инвалидов есть как ветераны войны, так и те, кто вообще отношения к войне не имеет. В списках находятся и инвалиды детства, родственники ветеранов. Поэтому сегодня очень большой объем работы ведется, мы этим уже более двух месяцев занимаемся и видим много нарушений. Когда Сергей Платонович Дбар остановил у Красного моста всех при взятии Сухума и открыл коридор грузинам, было официально признано 4,5 тысячи ветеранов боевых действий. Сегодня их число выросло до 22 тысяч человек, не считая того, что в 2014 году с 27 тысяч их сократили до 18 тысяч человек. Кроме того, произошёл раскол между ассоциациями ветеранов и инвалидов. Сейчас мы наполовину сократили штат фонда – с 81 члена до 27, поэтому стали многим неугодными. Уже 25 лжеинвалидов лишились звания, на очереди следующие 70 человек.

Фонд инвалидов Отечественной войны призвал всех сдать удостоверения, если они их получили незаконно, не являясь таковыми. В противном случае дела будут передаваться в военную прокуратуру. Это далеко не первая попытка навести порядок в списках ветеранов и инвалидов Отечественной войны Абхазии. Так, в период с 2009 по 2012 годы такие усилия предпринимались четырежды.

Ещё в 2012 году министр обороны Мираб Кишмария выразил возмущение тем, что происходит со списками участников боевых действий и потребовал, чтобы были взяты за основу первоначальные списки. А тех, кто во время войны был на передовой, разграничили на тех, кто участвовал в боевых действиях, и тех, кто, находясь в тылу, помогал фронту. Это делалось потому, что в списки попали и лжеветераны, вклинившиеся к участникам боевых действий в последние дни войны, а также к участникам событий в 1994 году во время Латской операции, чтобы получить какие-то льготы. А кто их вписал в список, и кто представил к награде? Командиры и показания боевых друзей! Министр обороны Мираб Кишмария тогда пообещал навести порядок, однако ясность в списки не внесли, и по сей день не могут этого сделать.

Сегодня новое руководство Фонда обещает навести порядок и очистить списки от тех, кто незаконно пользуется льготами, пособиями и привилегиями. В результате, материальной помощи на всех не хватает и чаще всего именно настоящие участники войны не могут ее получить. В последнее время Фонд превратили в коммерческий отдел. Работа Фонда инвалидов давно вызывала нарекания. Так, в 2019 году Генеральная прокуратура Абхазии выявила финансовые нарушения на сумму более 33 миллионов рублей. А проверка Министерства финансов в мае нынешнего года показала, что в Фонде отсутствуют некоторые документы, которые подтверждают, что материальная помощь, выделенная инвалидам, была использована по назначению.

Сила Кавказа в единении

– Всё, что происходит сегодня в отношении к добровольцам, не красит наш народ. Абхазы сами по себе порядочные, лояльные люди. Есть, конечно, и другие – льстивые, хитрые. Но говорю, в общем, о народе. Нас, добровольцев, живущих в Абхазии, мало. Но любая боль, которая касается добровольца, мы воспринимаем как свою. Ведь мы пришли на помощь к своим братьям. Сегодня это коснулось Мухаммеда Килба, завтра меня коснётся, хотя меня всю жизнь упрекают, потому, что я не такая, как все. Я никогда ни о чём никого не прошу, справляюсь сама. Мы с мужем сами построили дом, вырастили детей. Никуда не вмешиваюсь, я открытый человек. Вместе с боевыми друзьями посещаем могилы наших погибших и умерших после войны ребят. Проводим встречи, бережём друг друга.

Недавно мы встречались с Премьер-министром Абхазии Александром Анкваб. Встреча длилась около пяти часов. Он с пониманием относится к нашим проблемам. Ведь именно он стоял у истоков создания нашего фонда. В то время была оказана большая помощь ветеранам, инвалидам и добровольцам войны. Это всё начиналось при Сергее Васильевиче Багапш. Продолжил Александр Анкваб. Мы благодарны Леониду Ивановичу Лакербая, который в празднование 15-летия Победы подал идею создания Дня добровольца в Абхазии – 15 августа. Тогда каждая боевая группа добровольцев была прикреплена к определённому региону страны. Над нами шефствовал экс-глава Нового Афона Феликс Даутия. Он своим вниманием дарил нам большую радость. Добровольцы чувствовали, что они не забыты. А сегодня на ветеранов и инвалидов войны смотрят с каким-то пренебрежением. Мне хочется, чтобы люди понимали, что независимость и свободу принесла им та категория людей, которая сегодня нуждается, но всё равно делает правдивую историю. Историю, которая была исковеркана отдельными личностями. Наши дети должны знать правду о войне. Лицо ветерана и участника боевых действий не должно быть таким, каким его сегодня представляют. Сегодня наш председатель Фонда Дима Тарба считает, что у нас появится много врагов, но появится и много друзей. Коррупция в Фонде инвалидов войны – это наш позор. Сегодня я возглавляю ревизионный отдел Фонда. Я понимаю, на что мы пошли. Я стала многим неугодна. Но знаю, что делаю нужное дело для ветеранов войны, которые забыты и доживают свой век наедине со своими проблемами. Я 16 лет прожила в Черкесске, а в Абхазии живу 28 лет. Я влилась именно в сухумский колорит жизни. Сухум стал моим родным городом. Я не могу жить без Абхазии, за которую мы проливали кровь. Сила Кавказа в единении. Мы должны вернуть себе былое уважение, которое у нас было во время войны.

Публикацию подготовила Русудан БАРГАНДЖИЯ