Фома (Роман) Неверов, Когда придут за вами

В Томске нагло, каким-то танковым биатлоном «валят» телекомпанию ТВ-2. И большинство томских журналистов либо стыдливо молчит, не замечая знаменитой на всю страну истории с фидером, либо аккуратно подвякивает власти в соцсетях: мол, не та уже ТВ-2, от народа далека, с важными делами власти не знакома.

Так было и в Кемерове. Когда вся братия придворных журналистов истово громила последнюю оппозиционную газетку. И разгромила, конечно, не без помощи суда, вломившего газете неподъёмный иск за мнение. За которое в общем не судят в той России, которую мы видим в конституции и в речах её гарантов. Теперь за мнение журналистов в Кузбассе отлавливают и держат в СИЗО.

И мне тогда, мне сейчас, мне постоянно интересно: а чего вы молчите? У вас есть трибуна, вы знаете притчу о том, что «в следующий раз придут за вами», и почему вам боязно сейчас, пока не пришли? Уверен - нет такого понятия «гениальный журналист». Есть гении от писательства, подкармливавшиеся в журналистике, как Марк Твен, но никаких «гениальных журналистов» не существует. Не та профессия. Чрезвычайно заменяемая профессия. Вас всех легко можно заменить.

Нет, вы можете быть ярким общественным деятелем. Чем Навальный – не журналист? Его тексты – по сути яркая, зубодробительная публицистика. Но чем Навальный – журналист? Захочет он вступить в какой-нибудь специальный союз и рассуждать о профессиональной этике вперемежку с ведением еженедельной колонки в самой тиражной и влиятельной газете?

Кому-то из вас, вашим семьям угрожали, пытали вас калёным железом, чтобы не смели рыпнуться в защиту коллег? Нет. Более того, большинство из вас в личных беседах охотно признаёте, что «джинсу делают все, а кто не делает, тот врёт». Большинство из вас без раздумий согласится «лечь» под районную, областную, какую угодно администрацию. Потому что возникает ощущение, что теперь – стабильность, отпуск в Турции, квартирка в ипотеку.

А потом удивляетесь, когда вас гонят от корыта, потому что приходят более молодые, наглые и беспринципные, чем даже вы. Хотя, казалось, куда уж.

Между тем, если припомнить разные знаковые фигуры в профессии, то журналистика для них всегда была с куражом. Как знаменитые адвокаты одной своей искромётной речью оправдывали заведомых преступников, так и большие журналисты без куражу становились мелкими пиарщиками, как бы это ни называлось в разные времена.

Упомянутый выше Сэмюэл Клеменс мечтал о работе лоцмана. Современный типовой журналист мечтает стать ведущим новостей на губернском канале и дальше мечтать о «Первом».

Вам не стыдно признать, что гоните «джинсу», как один из топовых федеральных тележурналистов гордо именует себя «кремлёвским рупором». Между тем, профессиональный журналист обладает рядом смежных профессий – он почти всегда успешен в рекламе, маркетинге, том же PR, он почти всегда может руководить небольшим бизнесом или его направлением. Или большим бизнесом.

А компанию ТВ-2 прикрывают, и вы отворачиваетесь в сторону, увлечённо взирая на открытие губернатором тихого сквера. Это так, в лучшем случае. В худшем вы гадите вслед. И откровенно удивляетесь, когда вас спрашивают: а ты почему заткнулся? Почему ты подпеваешь тем, кто у тебя на глазах избивает твоего друга? Кто ты был вообще?

Года два назад мне, редактору совсем мелкой газетёнки, накануне выборов позвонила некая дама и начальственным голосом заявила, что я обязан в такой-то день и час явиться в ГУВД области для беседы по поводу предвыборной агитации. Вот он был мой час пик, как редактора газетки с 10-тысячным тиражом. Я включил запись разговора, предупредил об этом даму и пояснил, что никуда являться не собираюсь, но готов по телефону ответить на все вопросы и даже пройти необходимый инструктаж.

Даму как ветром сдуло. А мог недурной репортаж получиться, согласитесь?

Понимаю эту вечную боязнь потерять место у микрофона или свою колонку в газете. Вы больше ничего делать не умеете.