Мальхан о книге А. Бушкова „ИВАН ГРОЗНЫЙ. Кровавый поэт”
Тема уже была мною затронута в моём коротком впечатлении от фильма «ЦАРЬ» (http://www.proza.ru/2010/01/08/1009). Но знал я тогда об Иване Грозном значительно меньше, чем знаю (благодаря А. Бушкову) сегодня.
Пожалуй, нет более оболганной фигуры в истории России. Рядом можно поставить только Иосифа Виссарионовича (сравнение справедливо, тем более что это фигуры примерно одного масштаба).
Интересно, что Петр I в истории не выглядит ни кровожадным зверем, ни тираном. Хотя крови он пролил столько, сколько Ивану Грозному и не снилось.
Самые большие недоброжелатели Грозного, сохранившие остатки научной совести, считают число его жертв в пятнадцать тысяч человек (если по максимуму, что вовсе не обязательно соответствует истине). Притом, что население Московского царства при Грозном составляло от 8 до 9 млн. человек.
При Петре население России сократилось на четверть. Но к Петру претензий нет – ведь Пётр внедрял «прогресс» и «цивилизацию», а Иван Грозный олицетворял собою «исконно русскую» отсталость.
Вот и выходило, что тысяча жизней, погубленная во имя пресловутых «прогресса» и «цивилизации», негожа упоминания рядом со зверством Грозного, отрубившего одну голову (причём обладатель этой головушки заведомо считался невинной жертвой).
Царствовала самая что ни на есть шизофреническая логика: раз Грозный кого-то казнил, значит, казнённый был чист, как ангел и ровно ни в чём не виноват.
И почему свидетельства очевидцев о народной любви к царю не упоминаются?
Нелепо судить человека шестнадцатого века по меркам нынешним.
Почему английская история под пером английских же историков превращается из многотомного уголовного дела в благостную пастораль, а у нас историки бездумно оплёвывают своё прошлое, без малейшего желания вникнуть в суть событий и действий людей.
Можно, конечно, во всём обвинить династию Романовых (у них были мотивы чернить Грозного). Единственное обоснование романовских прав на российский престол заключалось только в том, что их родственница (царевна Анастасия) когда-то была женой Ивана Грозного. А Романовых никак нельзя отнести ни к Рюриковичам, ни к Гедиминовичам, ни к Чингизидам – худородны-с…
Именно при Иване Грозном был составлен новый Судебник 1550 года, чем царь вводил (как ни удивительно это звучит для многих) явные зачатки демократии.
Именно Иван Грозный создал первое постоянное войско на Руси (стрельцы).
Первым ввёл однообразную военную форму.
Привёл в порядок тогдашнюю «оборонку» (Пушечный двор в Москве, «домницы» в Туле, Кашире, и Серпухове, изготовление ядер и пушек в Устюжне-Железнопольской (400 км от Новгорода), пороховые мастерские в Москве, Пскове и Новгороде.
Именно Иван Грозный справедливо считается основателем регулярных пограничных войск России. При нём разработали писаные уставы и ввели строгую организацию.
Крайне любопытна переписка Ивана Грозного с «первым диссидентом» и предателем номер один на Руси – князем Андреем Курбским. Напомню, что ещё Добролюбов считал Курбского «первым русским либералом»…
А этот «либерал», планируя побег из России, взял в Печерском монастыре крупный заем, который, конечно же, не собирался возвращать. Курбский предлагал литовскому королю свои планы нападения на Русь.
Даже участвовал в походе литовского войска на Полоцк, во главе своего отряда из пятнадцати тысяч человек, вторгся в русскую Великолуцкую область, где сжег и разорил не только тамошние деревни, но и несколько монастырей (что выглядит особенно умилительно на фоне писаний иных авторов, которые представляют Курбского «защитником православия»).
А потом Курбский принялся марать бумагу, как впоследствии будут поступать подонки вроде Гордиевского, Калугина и массы других. Защитникам Курбского будет полезно ознакомиться с первоисточником.
Любопытно, что нельзя исключать родство Надежды Константиновны Крупской с Андреем Курбским (не та генеалогия, которой следует гордиться).
Ложь писаний Курбского разоблачена фактами архивных данных, и Бушков приводит просто убийственно веские аргументы.
Разоблачены и сказки об опричнине.
Помните картину живописца М. Авилова «Царь Иван Грозный с опричниками»?
Грозный там ещё похож на человека, но пёстро разодетые монстры должны изображать опричников…
Дьяк Иван Тимофеев, автор знаменитого «Временника», очевидец событий, описывает их совершенно иначе: «Всех их царь от головы до ног облек в тёмное одеяние и повелел каждому иметь у себя таких же, как одежды, коней».
Выясняется, что собачьи головы и мётлы у сёдел – не более чем выдумка. В знак своей принадлежности к опричнине «порученцы» Грозного носили на поясе шерстяную кисть – это и был символ метлы, выметающей измену.
Вообще «опричный корпус», как давным-давно отметили историки, имел много общего с духовно-рыцарскими орденами Европы – отобрав из опричников триста человек, царь назвал из «братией», а себя «игуменом», и в Александровской слободе они, в черных рясах, устраивали богослужения.
Грустный юмор ситуации: три часто цитируемых «ценнейших исторических источника» - собственноручные мемуары сразу трёх активных деятелей опричнины – сплошная «липа».
«Воспоминания» - дурные фантазии, сочиненные с корыстной целью. Немец Генрих Штаден, кстати, как раз и пустил по свету сказочку про собачьи головы и мётлы у седел. Двадцать лет назад за писания Штадена взялся профессор, доктор исторических наук Д.Н. Альшиц (тот, кто первым пустил в оборот Список опричников Ивана Грозного).
Вывод прост – мемуары Штадена – враньё.
На том же уровне находятся и «мемуары» немецких «опричников» Таубе и Крузе – никогда эти три фамилии не упоминались в списках опричников. К слову сказать, Таубе и Крузе, описывая поход опричников на Новгород (в котором они, якобы, принимали участие), помещают Новгород… на Волге! Хороши «очевидцы и участники»!
Даже Джером Горсей, кроме жестокости царя, писал о его остроумии, красноречии и огромном опыте в управлении государством. Да и имперский посол в Москве фон Баухау в своих мемуарах кровавыми ужасами не увлекался, безумцем Грозного не считал, а наоборот, писал: «Надобно полагать, по всему, что он ума необыкновенного».
Дипломат обязан поставлять на родину не сказки, а информацию о реальном положении дел с четкими характеристиками руководителя «страны пребывания»…
Кстати, книгопечатание в России завёл опять-таки Грозный, пригласив мастера Ивана Федорова.
Современники Грозного были о нём другого мнения, чем сентиментальный беллетрист Карамзин (никоим образом не профессиональный историк), и камер-юнкер А.К. Толстой (внесший весомый вклад в создание черной легенды о Грозном). Как-то забылось, что вскоре после кончины Ивана его изображали святым на иконах, оформленных согласно всем канонам…
В книге много интереснейших фактов. Невозможно даже пытаться отразить все эти любопытные факты в коротком дайджесте-рецензии. Отмечу, что было весьма любопытно читать о фактических женах Ивана Грозного и о тех мифических женах, которые ему приписаны недобросовестными историками.
Разоблачается и сказка об убийстве Иваном Грозным своего сына. Причём – разоблачается весьма аргументировано.
Кстати, именно после написания картины «Иван Грозный убивает своего сына» у Ильи Репина стала сохнуть правая рука. Причину врачи так и не определили…
Некие полумистические странности связаны и с нынешними границами Российской Федерации. Романовские «приращения» остались только в Сибири и на Дальнем Востоке.
Те четырнадцать республик, что кинулись в «свободное плавание», как раз и есть романовские приобретения по европейскую сторону Уральских гор.
Однако Россия не потеряла ничего из того, что прирастил Иван Грозный…
При Петре население России сократилось на четверть. Но к Петру претензий нет – ведь Пётр внедрял «прогресс» и «цивилизацию», а Иван Грозный олицетворял собою «исконно русскую» отсталость.
Вот и выходило, что тысяча жизней, погубленная во имя пресловутых «прогресса» и «цивилизации», негожа упоминания рядом со зверством Грозного, отрубившего одну голову (причём обладатель этой головушки заведомо считался невинной жертвой).
Царствовала самая что ни на есть шизофреническая логика: раз Грозный кого-то казнил, значит, казнённый был чист, как ангел и ровно ни в чём не виноват.
И почему свидетельства очевидцев о народной любви к царю не упоминаются?
Нелепо судить человека шестнадцатого века по меркам нынешним.
Почему английская история под пером английских же историков превращается из многотомного уголовного дела в благостную пастораль, а у нас историки бездумно оплёвывают своё прошлое, без малейшего желания вникнуть в суть событий и действий людей.
Можно, конечно, во всём обвинить династию Романовых (у них были мотивы чернить Грозного). Единственное обоснование романовских прав на российский престол заключалось только в том, что их родственница (царевна Анастасия) когда-то была женой Ивана Грозного. А Романовых никак нельзя отнести ни к Рюриковичам, ни к Гедиминовичам, ни к Чингизидам – худородны-с…
Именно при Иване Грозном был составлен новый Судебник 1550 года, чем царь вводил (как ни удивительно это звучит для многих) явные зачатки демократии.
Именно Иван Грозный создал первое постоянное войско на Руси (стрельцы).
Первым ввёл однообразную военную форму.
Привёл в порядок тогдашнюю «оборонку» (Пушечный двор в Москве, «домницы» в Туле, Кашире, и Серпухове, изготовление ядер и пушек в Устюжне-Железнопольской (400 км от Новгорода), пороховые мастерские в Москве, Пскове и Новгороде.
Именно Иван Грозный справедливо считается основателем регулярных пограничных войск России. При нём разработали писаные уставы и ввели строгую организацию.
Крайне любопытна переписка Ивана Грозного с «первым диссидентом» и предателем номер один на Руси – князем Андреем Курбским. Напомню, что ещё Добролюбов считал Курбского «первым русским либералом»…
А этот «либерал», планируя побег из России, взял в Печерском монастыре крупный заем, который, конечно же, не собирался возвращать. Курбский предлагал литовскому королю свои планы нападения на Русь.
Даже участвовал в походе литовского войска на Полоцк, во главе своего отряда из пятнадцати тысяч человек, вторгся в русскую Великолуцкую область, где сжег и разорил не только тамошние деревни, но и несколько монастырей (что выглядит особенно умилительно на фоне писаний иных авторов, которые представляют Курбского «защитником православия»).
А потом Курбский принялся марать бумагу, как впоследствии будут поступать подонки вроде Гордиевского, Калугина и массы других. Защитникам Курбского будет полезно ознакомиться с первоисточником.
Любопытно, что нельзя исключать родство Надежды Константиновны Крупской с Андреем Курбским (не та генеалогия, которой следует гордиться).
Ложь писаний Курбского разоблачена фактами архивных данных, и Бушков приводит просто убийственно веские аргументы.
Разоблачены и сказки об опричнине.
Помните картину живописца М. Авилова «Царь Иван Грозный с опричниками»?
Грозный там ещё похож на человека, но пёстро разодетые монстры должны изображать опричников…
Дьяк Иван Тимофеев, автор знаменитого «Временника», очевидец событий, описывает их совершенно иначе: «Всех их царь от головы до ног облек в тёмное одеяние и повелел каждому иметь у себя таких же, как одежды, коней».
Выясняется, что собачьи головы и мётлы у сёдел – не более чем выдумка. В знак своей принадлежности к опричнине «порученцы» Грозного носили на поясе шерстяную кисть – это и был символ метлы, выметающей измену.
Вообще «опричный корпус», как давным-давно отметили историки, имел много общего с духовно-рыцарскими орденами Европы – отобрав из опричников триста человек, царь назвал из «братией», а себя «игуменом», и в Александровской слободе они, в черных рясах, устраивали богослужения.
Грустный юмор ситуации: три часто цитируемых «ценнейших исторических источника» - собственноручные мемуары сразу трёх активных деятелей опричнины – сплошная «липа».
«Воспоминания» - дурные фантазии, сочиненные с корыстной целью. Немец Генрих Штаден, кстати, как раз и пустил по свету сказочку про собачьи головы и мётлы у седел. Двадцать лет назад за писания Штадена взялся профессор, доктор исторических наук Д.Н. Альшиц (тот, кто первым пустил в оборот Список опричников Ивана Грозного).
Вывод прост – мемуары Штадена – враньё.
На том же уровне находятся и «мемуары» немецких «опричников» Таубе и Крузе – никогда эти три фамилии не упоминались в списках опричников. К слову сказать, Таубе и Крузе, описывая поход опричников на Новгород (в котором они, якобы, принимали участие), помещают Новгород… на Волге! Хороши «очевидцы и участники»!
Даже Джером Горсей, кроме жестокости царя, писал о его остроумии, красноречии и огромном опыте в управлении государством. Да и имперский посол в Москве фон Баухау в своих мемуарах кровавыми ужасами не увлекался, безумцем Грозного не считал, а наоборот, писал: «Надобно полагать, по всему, что он ума необыкновенного».
Дипломат обязан поставлять на родину не сказки, а информацию о реальном положении дел с четкими характеристиками руководителя «страны пребывания»…
Кстати, книгопечатание в России завёл опять-таки Грозный, пригласив мастера Ивана Федорова.
Современники Грозного были о нём другого мнения, чем сентиментальный беллетрист Карамзин (никоим образом не профессиональный историк), и камер-юнкер А.К. Толстой (внесший весомый вклад в создание черной легенды о Грозном). Как-то забылось, что вскоре после кончины Ивана его изображали святым на иконах, оформленных согласно всем канонам…
В книге много интереснейших фактов. Невозможно даже пытаться отразить все эти любопытные факты в коротком дайджесте-рецензии. Отмечу, что было весьма любопытно читать о фактических женах Ивана Грозного и о тех мифических женах, которые ему приписаны недобросовестными историками.
Разоблачается и сказка об убийстве Иваном Грозным своего сына. Причём – разоблачается весьма аргументировано.
Кстати, именно после написания картины «Иван Грозный убивает своего сына» у Ильи Репина стала сохнуть правая рука. Причину врачи так и не определили…
Некие полумистические странности связаны и с нынешними границами Российской Федерации. Романовские «приращения» остались только в Сибири и на Дальнем Востоке.
Те четырнадцать республик, что кинулись в «свободное плавание», как раз и есть романовские приобретения по европейскую сторону Уральских гор.
Однако Россия не потеряла ничего из того, что прирастил Иван Грозный…
Мальхан
***