Кому мешают российские беспилотники
СВО вызвала острое желание помочь у всего народа. Кто-то идёт добровольцем, кто-то помогает деньгами, кто-то разрабатывает новые решения и создаёт предприятия, производящие нужные фронту изделия.
В частности, для дронов нужны электромоторы – и далеко не все они закупаются в Китае: в России созданы их производители. Прямая работа с фронтовыми дроноводами позволяет мгновенно вносить коррективы в конструкцию, обеспечивая именно те характеристики, которые нужны прямо сейчас. Не говоря о том, что в отличие от китайских производителей российские быстро и оперативно исправляют любые случаи брака.
Однако в апреле случилось страшное: Китай ввёл санкции против США. И теперь нет возможности для закупки необходимых для электромоторов неодимовых магнитов. У нас такие не делают, так как не добывают редкоземельный металл неодим. Но производители электромоторов должны получать лицензию в Китае, гарантируя, что эти магниты не попадут в США. Они не попадут гарантированно, так как ставятся на дроны, а мы с Америкой пока не воюем. Но получить китайскую лицензию по китайским правилам российский средний бизнес не может: это связано с запретительно высокими для него издержками. В результате с апреля поставки магнитов в товарных масштабах практически прекратились.
Стоит отметить особую роль российской таможни, которая ужесточает правила пропуска товаров в Россию. И даже когда груз оборонного значения прорывается через тщательнейший контроль, устроенный среднеазиатскими «партнёрами», ещё далеко не факт, что его пропустит российская таможня.
И дело отнюдь не в признании груза контрабандой: фуры со сборным грузом, волшебным образом прорвавшиеся через тот же Казахстан, могут ждать досмотра уже в России несколько месяцев. Вероятно, из-за чудовищности этой ситуации президент 24 октября подписал Указ «Об особенностях таможенного регулирования» на границе с Казахстаном, упрощающий ввоз товаров, но он действует только до 10 декабря – вероятно, для урегулирования уже возникшей «пробки».
А беспилотники России точно понадобятся и после этой даты.
В сложившейся с апреля этого года ситуации естественно создание централизованного оператора по закупке магнитов в Китае, который гарантировал бы китайцам, что магниты не попадут в США, а заодно не допускал бы кратного завышения цены на них внутри страны. Сейчас доходит до 4 раз! Собственно, такие функции можно спокойно возложить на одну из уже давно действующих структур – с учётом специфики продукции лучше всего подошёл бы «Росатом».
Однако это простейшее самоочевидное действие не совершается с апреля – вот уже семь месяцев. В результате предприниматели всерьёз начали рассматривать вопрос не только о закрытии производств, но и о предании огласке кромешного бездействия российских чиновников. Но те в ответ обрушились на них с искренним негодованием: как смеют кому-то говорить о своих проблемах, мешая тем самым слаженной и пусть и абсолютно безрезультатной, но кипучей работе министерства?
В итоге предпринимателям удалось добиться аж целого совещания, которое решило «проработать вопрос» о создании государственного оператора закупки магнитов. До того же времени, пока он не заработает, предпринимателям будут старательно и подробно разъяснять заведомо недоступный им порядок самостоятельного получения лицензий в Китае.
При этом даже о беспрепятственном транзите оборонных грузов через хотя бы российскую границу нет и речи. Максимум, на что согласны чиновники, – обсудить вопрос о возможности внесения предложений по снижению ввозных пошлин на необходимые фронту магниты. Тоже, разумеется, в течение месяца.
Правда, неформально «висящий» на таможне несколько месяцев груз (фуры просто никто не досматривает) через неё всё-таки протащат – спасибо президенту и его указу. Если успели до 10 декабря.
Но вот о реальной поддержке необходимых фронту производств – вроде беспроцентных целевых ссуд, против которых так решительно выступила в Госдуме Набиуллина, и долгосрочных госконтрактов на необходимые фронту двигатели для дронов – нет и речи.
Нет речи и о том, чтобы позволять предприятиям, работающим на оборону, зарабатывать достаточно денег для того, чтобы они могли развиваться и создавать новые производственные мощности. Здравая идея экономии бюджетных средств извращена до удержания производителей в полупридушенном финансовом состоянии. Интересно, что в разных сферах это удушение осуществляется по-разному. На одних предприятиях, работающих на нужды фронта, рентабельность ограничена 12% – «иначе приходит прокурор» (а ставка по кредиту намного выше 20%). Рентабельность других формально может быть и 25% – но многие существенные расходы принципиально не включаются в себестоимость, в результате чего 25% «в отчётности» в реальности превращаются в 3%.
Порой возникает ощущение, что люди, помогающие российской армии, в первую очередь вынуждены противостоять не столько бандеровцам и объективным проблемам, сколько либеральной бюрократии отечественной сборки.
Хотя это, конечно, только ощущение. Ведь правда? Ведь я точно ошибаюсь?