Мстислав Добужинский: «Я постарался запечатлеть страшный, безлюдный и израненный облик Петербурга»
В этот день 150 лет назад, 14 августа 1875 года, родился Мстислав Добужинский, художник, воспевавший непарадную красоту города на Неве и тосковавший по нему в эмиграции.
Мстислав Добужинский до конца дней своих был очарован Санкт-Петербургом. Будущий художник появился на свет в Новгороде, где жил его дед по материнской линии, священник. Здесь мальчик проводил летние месяцы, однако жизнь семьи была связана в основном с городом на Неве. «В ранней юности, когда начиналась разлука с Петербургом, — вспоминал Добужинский, — у меня долго длилась мучительная тоска по нему, и я мечтал, как о счастье, о жизни в Петербурге».
Георгий Верейский. «Портрет М.В. Добужинского». 1922. Фрагмент
Мальчик воспитывался отцом-военным: мать, оперная певица, ушла из семьи. В 1885–1887 годах Мстислав посещал Императорскую школу общества поощрения художеств. Потом на два года уехал за границу — учиться в мюнхенской школе Антона Ажбе, у которого оттачивали свои навыки Иван Билибин, Игорь Грабарь, Василий Кандинский, Кузьма Петров-Водкин и другие. О своем возвращении в Россию на рубеже веков Мстислав Валерианович много позже рассказывал: «Красоты Петербурга, его стройный и строгий вид и державное течение Невы — все это были мои первые, непосредственные и пассивные впечатления детства, которые и остались родными на всю жизнь, но как художник «активно» я воспринял Петербург гораздо позже, уже зрелым. Этому помогла новая и длительная разлука. После двухлетней безвыездной жизни и учения за границей — по возвращении в Петербург он вдруг мне показался совсем в ином свете. Я его немного «забыл», и тут, по сравнению со всем виденным в Европе, я стал смотреть на него как бы новыми глазами и только тогда впервые понял все величие и гармонию его замечательной архитектуры... Но не только эта единственная красота Петербурга стала открываться моим глазам — может быть, еще более меня уколола изнанка города, его «недра» — своей совсем особенной безысходной печалью, скупой, но крайне своеобразной живописной гаммой и суровой четкостью линий. Эти спящие каналы, бесконечные заборы, глухие задние стены домов, кирпичные брандмауеры без окон, склады черных дров, пустыри, темные колодцы дворов — все поражало меня своими в высшей степени острыми и даже жуткими чертами. Все казалось небывало оригинальным и только тут и существующим, полным горькой поэзии и тайны».
На родине Добужинский обрел единомышленников — художников объединения «Мир искусства». Мстислав Валерианович вспоминал: «Необыкновенно скоро я стал «своим» в кругу «Мира искусства» и нашел в нем с тех пор самых близких мне по духу друзей». В выставках объединения он участвовал с 1902 года. Особенно крепко подружился с Александром Бенуа, у которого, как признавался, многому научился: «К моей радости я замечал, как его вкусы и симпатии совпадают с моими, и смутные мои влечения тут находили как раз отголосок, — и моя любовь к «Гофмановщине» и к уюту Диккенса и к миру Андерсена, и ко всему смешному, дурашливому и наивному. Мы оба одинаково, я видел, любили свое, петербургское детство и «наш» Петербург».
«Сад». 1909
Град Петра Добужинский рисовал часто, иллюстрировал произведения Достоевского, других русских классиков — Лермонтова, Лескова, Карамзина. Любимый объект наблюдений драматически менялся на глазах: февраль и октябрь 1917-го, холод, голод, прочие жуткие отголоски охватившей страну Гражданской войны... Впоследствии Добужинский рассказывал: «Я пережил в Петербурге все революционные годы. С революцией 1917 года Петербург кончился. На моих глазах город умирал смертью необычайной красоты, и я постарался посильно запечатлеть его страшный, безлюдный и израненный облик. Это был эпилог всей его жизни — он превращался в другой город — Ленинград, уже с совершенно другими людьми и совсем иной жизнью».
«Из жизни Петрограда в 1920 году». 1920
Мастер посвятил бывшей имперской столице серию литографий «Петербург в 1920 году», показал Северную Венецию опустошенной и беззащитной, утратившей прежнее великолепие. Проиллюстрировал повесть величайшего русского прозаика: «Последним моим «прости» Петербургу были мои иллюстрации к «Белым ночам» Достоевского, куда я вложил всю мою любовь к Петербургу».
После революции Добужинский оформлял уличные празднества в Петрограде, занимал ответственные посты — например, был избран ученым хранителем Эрмитажа. Участвовал в организации Художественно-практического института в Витебске, в организации тамошних музеев, созданных на основе национализированных собраний. Много преподавал, оформлял театральные постановки. В 1924 году навсегда покинул Россию, приняв литовское гражданство (его отец был представителем древнего литовского рода).
«Человек в очках. Портрет К.А. Сюннерберга». 1905–1906
Впрочем, и за границей любимый город был с ним, не отпускал. Переехавший в Европу художник продолжал иллюстрировать отечественную классику. В 1937 году вышел английский перевод «Евгения Онегина» с рисунками Добужинского (год спустя в Париже опубликовали русское издание). Много работал Мстислав Валерианович и для театра: в декорациях к операм по произведениям Пушкина возрождал образы дореволюционной России.
«Провинция 1830-х годов». 1907
В 1939 году по приглашению Михаила Чехова перебрался в Штаты. Там обратился к русской истории, выполнив декорации к оперным постановкам «Хованщина» и «Борис Годунов». В 1943-м хорошо помнивший Петербург страшных лет Гражданской войны художник создал цикл, посвященный блокаде, которую, очевидно, остро переживал. В 1951 году Мстислав Добужинский завершил работу над иллюстрациями к «Слову о полку Игореве», монохромными экспрессивными рисунками. В этих поздних вещах отразились тоска автора по утраченной стране, любовь к ее истории и культуре.
«Чернышев мост». 1906
На анонсе: Мстислав Добужинский. «Автопортрет». 1910. Фрагмент