На деле он вёл себя иначе!»- откровения главы МИДа Громыко о Сталине
В мемуарах бывшего главы советского МИД Андрея Громыко «Памятное», вышедших в 1988 году, за год до ухода великого дипломата из жизни, он ни словом не упомянул о сталинских репрессиях и культе личности вождя. Однако, вместе с тем, дал очень подробную характеристику этой самой личности – как человек, работавший со Сталиным с 1939 года.
Андрей Громыко готовил Тегеранскую и Ялтинскую конференции. Работал и на конференции в Потсдаме вместе с вождём. Стоял у истоков создания ООН. Проработал до эпохи ядерного разоружения при Горбачёве, несмотря на преклонный уже возраст.
Свидетельства этого незаурядного человека являются очень ценными для истории.
Андрей Андреевич подчёркивает, что всегда и в любой ситуации вождь оставался «человеком мысли». По воспоминаниям Громыко, Сталин никогда не говорил попусту, просто так.
За каждой его фразой скрывалась какая-либо продуманная и взвешенная позиция, уже сформированное отношение к вопросу. Сталин формулировал всё предельно чётко и конкретно. Как правило - нестандартно, подходя к обсуждаемому вопросу с неожиданной стороны.
Длинной и пустой болтовни, красивых и общих фраз - вождь не терпел категорически. Всегда подталкивал выступающего или докладывающего к сути дела. Это когда видел, что умный человек в своей речи «льёт воду» или изображает видимость бурной деятельности.
В то же время, Сталин терпимо и снисходительно относиться к тем людям, у которых из-за невысоко уровня развития с трудом получалось чётко сформулировать какую-либо мысль.
Иностранных дипломатов и деятелей вождь вниманием не баловал. В пустых протокольных встречах не участвовал: только трата времени. Готов был обсуждать только конкретные предложения. Попасть на приём к Сталину у западных дипломатов считалось неслыханным успехом.
Андрей Громыко с удивлением отзывается о необычайно цепкой памяти вождя. Любые сложные переговоры, тем более, если они международные, всегда содержат массу деталей. Любой мировой лидер, кроме штата секретарей, и сам обкладывался папками с материалами. Сталин же на такие встречи приходил без бумаг.
Но при этом не выглядел неподготовленным! Наоборот, обычно он был хорошо информирован о сути дела – не хуже, чем большинство присутствующих профессиональных дипломатов.
Также Громыко удивляется, и даже не может понять, как Сталину удалось дожить до Победы. Дело в том, что режим работы и напряжение военных лет были колоссальными. В те годы Сталин почти всегда выглядел уставшим.
Громыко – крайний справа. Фото в свободном доступе.
Одеваться вождь предпочитал очень просто, хотя парадная маршальская форма на нём сидела очень удачно. Но он просто предпочитал привычный рабочий френч. Был всегда опрятным, без признаков небрежности в одежде, какими бы ни были обстоятельства.
По поводу отношения Сталина к семье и детям – тут Андрей Громыко мало в чём информирован, однако практически всё из опубликованного он считает «плодом досужего вымысла» в своей основе.
На досуг у вождя времени почти не оставалось. Но при редких возможностях он старался выбраться в театр. Ему нравилась классическая музыка, вступления солистов Большого. Особенно Сталин выделял талант Ивана Козловского.
Ещё один важный момент, который поражает Громыко – это обширное знакомство Сталина с литературой. Читал вождь очень помногу, и, безусловно, был большим знатоком русской классики.
Зарубежная классическая литература была ему тоже неплохо знакома. Потому как в речи он регулярно упоминал о героях Шекспира, Гейне, Бальзака или Виктора Гюго.
Отдельной страстью вождя была литература историческая. По его речам и отдельным высказываниям хорошо заметно, что он очень хорошо разбирался в истории и делал из давних событий вполне современные выводы. Подобные упоминания возможно делать, только если ты очень хорошо знаешь первоисточник.
Поскольку знания все Сталин добывал самообразованием – в его речи не было никаких заумных или сложных оборотов. Изъяснялся он предельно простым народным языком.
1945 год, Потсдамская конференция. Громыко – четвёртый справа. Фото в свободном доступе.
Очень глупой и наивной выглядит склонность многих «историков» и киношников изображать Сталина гневным, несдержанным, орущим на людей. Громыко, как и многие другие современники, пишет, что Сталин никогда не повышал голоса, никогда не выходил за рамки корректности.
Ко всем обращался одинаково: только по фамилии: товарищ такой-то. Только некоторые самые близкие люди: Молотов, Ворошилов, Будённый - могли говорить с вождём в более простой и даже слегка панибратской манере. Сказывалось их давнее знакомство и совместная работа в годы революции и гражданской войны.
Даже во время приступов гнева (а Громыко подчёркивает, что не раз заставал и такое), Сталин никогда не повышал голоса, не орал и не матерился.
Громыко пишет, что в этом он старался быть похожим на вождя. Сталинский стиль корректности при любых обстоятельствах стал фирменным стилем и самого Андрея Андреевича.
Ему ведь тоже не раз приходилось участвовать в чрезвычайно сложных переговорах, которые становились настоящим испытанием для психики. Но он оставался сдержанным и корректным, даже в тысячный раз продолжая отстаивать свои позиции. За это в Соединённых Штатах Андрей Громыко получил прозвище «Министр Нет».
К сожалению, потом ему на смену пришёл «Министр Да» - Эдуард Шеварнадзе. А потом пришло время «Министра Чего Изволите» Андрея Козырева - с 2012 года живущего за океаном, ставшего гражданином США.
