Какими были ведьмы на Руси
Что известно о «вещих жинках»
Мы все знаем про ужасы инквизиции и охоты на ведьм в Европе и Америке. Ослеплённые страхом, суеверием, а иногда и просто ревностью и завистью, и прикрывавшиеся религиозным благочестием, люди казнили сотни и тысячи ведьм и колдунов — тех, кого они называли ведьмами и колдунами. Достаточно было небольшого подозрения, чтобы человека (чаще всего это были женщины) обвинили в колдовстве. За этим следовало испытание, чтобы убедиться в том, что обвиняемая действительно ведьма — и испытания эти сами по себе уже были жестоки и похожи на пытки. Самое известное — испытание водой. Связанную обвиняемую кидали в воду, и если она тонула, то её признавали невиновной, правда, жертва всё равно умирала. Если же она всплывала, её тоже ждала печальная судьба: казнь, чаще всего через сожжение.
В России дела обстояли несколько иначе. У нас никогда не было систематической, массовой охоты на ведьм и массовых казней. Отношение к ведьмам, волхвам, знающим людям в России было более сложным. Да, ворожба осуждалась церковью и считалась греховной, но нередко на колдовство смотрели сквозь пальцы. Простой народ уважал людей, которые, по их мнению, обладали сверхъестественными способностями. К ним часто обращались за помощью: например, колдунов было принято приглашать на свадьбы, чтобы они защищали торжество. Некоторые ведьмы лечили скот или даже людей.
Церковь и светский суд — в разное время они по-разному делили между собой эти обязанности, — впрочем, пытали и казнили людей. Были указы и законы, которые подразумевали сожжение и менее строгие наказания за колдовство, но случаев их применения было не так много. В основном наказывали еретиков, богохульников и вероотступников — тех, кто как-то пошёл против официальных взглядов церкви. Например, после церковного раскола XVII века старообрядцы были подвергнуты гонениям и многие были казнены. Популярным видом казни еретиков было сожжение в срубе. Строилась специальная бревенчатая изба, в которой запирали осуждённого, а потом её поджигали — и человек сгорал в ней заживо.
Страх перед колдовством, впрочем, был силён и в России. Отношение к волхвам, ворожеям и ведьмам было одновременно почтенное и наполненное опасением. Если ведьмы всё-таки обвинялись в гибели людей или злом умысле, их нередко ждала смерть — по закону или даже в результате народного самопроизвола.
Вот одно дело из XVIII века. В 1752 году в курскую воеводскую канцелярию привели арестованную крепостную крестьянку Марфу Королёву. Она была дворовой крестьянкой у одного местного бригадира — это был такой военный чин. Дочь этого бригадира завела роман с крепостным, и её мать, обнаружив это, велела выхлестать его плетью по обнажённой спине. Марфа, которая, видимо, дружила с этим крестьянином, затаила обиду. Она занялась колдовством.
На допросе в канцелярии она рассказывала обо всём честно и открыто, явно веря, что её колдовство имело силу. Она вынула из земли след своего господина с приговором, чтобы тот всегда болел. Она наговорила на воду, чтобы ещё одна дворовая, крестьянка Домна, всегда была в плохом настроении. Наконец, она надломила в посеянном поле ржи пучок колосьев, чтобы случился неурожай. В канцелярии посчитали, что это дело для церковного суда. Белгородский архиепископ решил, что Королёва подлежит смертной казни через сожжение — для этого её отправили обратно к светским властям, но чем закончилось дело, неизвестно.
Многие люди в России верили, что есть тайные знания и методы, при помощи которых можно подчинять себе мир. Это вызывало страх и зависть. У нас верили, что можно наслать порчу на растения, животных и людей. Что можно не только испортить и забрать урожай, но и испортить любой скот, лишить коров молока и доить их на расстоянии. Также верили в порчу и ворожбу — что можно изменить судьбу человека или его симпатии. Для колдовства всегда использовали физические предметы: пепел, следы, таинственные растения и корни.
В начале XVII века, после Смутного времени, на престол Русского царства, как оно тогда называлось, взошёл первый царь из династии Романовых, Михаил Фёдорович. Его второй женой и русской царицей была Евдокия Лукьяновна Стрешнева. Рассказывают, что она до смерти боялась порчи, сглаза и ворожбы и защищалась от нечистой силы, нашёптывая наговоры. Если она находила у себя в палатах женский волос, то говорила, что на неё пытается наслать порчу прислуга — и делала из этих волос свечи (которые тогда были не восковые), чтобы уберечь себя от порчи; это был распространённый способ. Царица подозревала многих в своём окружении, и ей везде мерещилось что-то нечистое.
При царском дворе работала золотошвейка Дарья Ломанова. Как-то раз, когда царя с царицей не было, к ней пришла не знакомая никому из дворовых женщина, с которой они шептались до самого вечера. Чтобы сторожи двора об этом молчали, Ломанова вынесла им обрезки с государевых скатертей. В тот же вечер Дарья выкрала из мастерской полотно, из которого царским детям шили сорочки. На телеге, покрывшись этим полотном, она поехала куда-то за Москву-реку. Дворовые обо всём доложили, и сначала Ломанову, а потом её подругу Авдотью Ярышкину вызвали на допрос. В процессе допроса выяснилось, что Ломанова не только украла ткань и ездила на самом деле к своему любовнику, но что она колдовала над царицей — ходила за ней и посыпала её следы пеплом.
Для царской семьи дело приняло более серьёзный оборот, ведь оно касалось не просто воровства. К подозреваемым девушкам применяли серьёзные и страшные пытки. С них снимали рубашку и привязывали к дыбе ремнями и оттягивали эти ремни так, что руки и ноги выходили из суставов. Их били по спине кнутом. В конце концов их прижигали огнём.
В попытках выяснить, зачем Дарья посыпала следы царицы пеплом и какую порчу на неё хотела наслать, царские сыщики выяснили, что всему девушек научила ведьма Настасьица. Её тоже вызвали на допрос. Настасьица была ворожеей и сводней. Она отнимала у мужей ревность, наговаривая на соль и мыло, чтобы муж не узнал об измене жены. При этом её изба в Замоскворечье, колдовской дом, где были развешаны травы и приворотные коренья, была ещё и местом встречи: Авдотья и Дарья ездили туда встречаться со своими любовниками.
Настасьица сожгла ткань рубашек царевичей и велела мастерицам сыпать получившийся пепел на след государыни, чтобы та была к ним благосклонна и выполняла их челобитные просьбы. Вроде бы дело было решено: молодые девушки обращались к ведьме из-за потайной любви, чтобы обманывать мужей, а пепел сыпали ради царской милости.
Но розыск не утихал: сыщики пытались добиться, зачем Дарья накрывалась полотном для детских сорочек, и не верили, что пепел был посыпан на следы во благо. После пыток девушки выдали ещё нескольких жительниц Замоскворечья, которые занимались колдовством и учили их. Вскрылась будто бы целая цепочка ворожей и колдуний, которые жили в городе. Их звали Манька Козлиха, Улька, Дунька и Феклица.
Всех пытали, и у всех пытались выяснить, желали ли они зла царской семье. В конце концов дело зашло в тупик, расспросы закончились. И на этом бы и всё, но через год в царском доме произошли две быстрые смерти от болезни. В январе 1639 года умер малолетний царевич Иван, через два месяца, в конце марта, царевич Василий.
Дарью Ломанову, Авдотью, Настасьицу и остальных снова вызвали на допрос. На дыбе у них пытались выяснить, не делали ли они государям порчу. Две из них — Настасья и Улька — умерли от пыток, а остальных отправили в ссылку на самые дальние окраины России.