Эскалация железнодорожных забастовок — путь к победе

Спор RMT возглавил нынешнюю волну забастовок, когда она началась в июне. На следующий месяц запланировано восемь дней забастовки. Ян Аллинсон берет интервью у представителя RMT в Манчестере о забастовке, которая продолжается уже седьмой месяц, и о том, как ее можно выиграть.

Недавнее предложение от работодателей вызвало много путаницы. Можете ли вы объяснить, почему это было так неприемлемо и почему, по вашему мнению, это сделали работодатели?

Это пришло от казначейства или, может быть, даже от премьер-министра. В предложение было включено управление только водителем. Насколько я понимаю, работодатели не хотели включать это, даже Министерство транспорта. Это произошло в последнюю минуту и ​​полностью разрушило все шансы на сделку.

Повышение заработной платы на 4 процента — это, очевидно, сокращение заработной платы, когда инфляция выражается двузначными числами, а повышения заработной платы не было уже три года. На самом деле, просто чтобы сохранить то, что было до пандемии, нам нужно повышение зарплаты примерно на 15 процентов без каких-либо условий.

Помимо предложения 4% они убирают роль охранника. Работа только с водителем — это полная красная линия, и она никогда не будет приемлемой. Мы боролись с этим последние десять лет на всех операторах поездов.

Обязательная работа по воскресеньям — если вы не можете получить прикрытие, вам придется его отработать — это, вероятно, стоит около 20 процентов само по себе. Если они хотели воскресенья внутри рабочей недели, это нужно отразить в зарплате. Многим людям платят по повышенной ставке за воскресенье, и часто это единственные дни, когда железнодорожники гарантируют, что они не подходят «нормальным» людям, которые работают с девяти до пяти рабочих мест с понедельника по пятницу. Это единственный день, когда ты можешь гарантировать, что увидишь свою семью и все такое.

Тогда есть удаление времени ходьбы. Время ходьбы есть, потому что у нас нет мгновенных перерывов на платформе, когда вы выходите из поезда, вам нужно идти в свою столовую. И когда вы начинаете свой рабочий день, вы должны пойти и проверить все предупреждения о безопасности, если вы водитель или охранник. Сюда же было включено время ходьбы. Так что это важные, критические для безопасности части работы.

Как вы думаете, почему правительство захотело сделать такое предложение?

Я думаю, они хотят конфронтации с профсоюзами. Они также хотят разделить разные классы и разные компании. Они хотят, чтобы Network Rail была выведена из спора, чтобы они могли сосредоточиться, в частности, на нападениях на персонал станции, охранников, бортовое питание и других подобных людей. Связисты находятся на самом верху пирамиды — когда бастуют связисты, ничего не работает. Они хотят отделить сигнальщиков от техобслуживания, потому что они хотят, чтобы техническое обслуживание было абсолютным валом — множество резервов. Если они уберут Network Rail, то у них останутся только железнодорожные компании, а затем внутри железнодорожных компаний они тоже захотят разделить работников.

Последнее антипрофсоюзное законодательство, проходящее через парламент, направлено против транспортных работников, но оно было принято задолго до нынешнего спора. Теперь правительство говорит о еще большем антизабастовочном законодательстве. Как мы должны реагировать на это?

Я не думаю, что мы сможем соблюдать законы о минимальном обслуживании, потому что они полностью подорвут нашу промышленную мощь. Я разговаривал с некоторыми железнодорожниками в Италии, которые приезжали к нам в Манчестер несколько месяцев назад, и они рассказали нам, что изначально в 90-х годах ввели минимальный сервис – это полностью лишило транспортников власти. Политика RMT заключается в том, чтобы не следовать несправедливым антипрофсоюзным законам. Это не всегда соблюдается, но в данном случае я думаю, что генеральный секретарь занял довольно жесткую позицию.

Первоначально он планировался только для транспортников, теперь они говорят, что могут распространить его и на других работников. Это довольно сильное ужесточение позиции правительства. В последние пару дней о забастовках объявили госслужащие в СКП, работники скорой помощи и так далее. Тори говорят, что хотели бы объявить вне закона бастующих работников скорой помощи и пожарных, чего они никогда раньше не предлагали. Мне хотелось бы думать, что отчасти это связано с тем, что они паникуют, потому что не знают, как с этим справиться. Это не то, что в 80-е, когда планировали отстреливать группы организованных рабочих поодиночке – шахтеров, докеров и еще в других местах. Здесь они создали конфронтацию со всеми организованными профсоюзами, а не только с железнодорожниками – и теперь это начинают делать профсоюзы, которым еще недавно не удавалось преодолеть избирательный барьер.

Таким образом, четыре забастовочных дня на следующей неделе и четыре на Рождество представляют собой некоторую эскалацию действий RMT. Каков текущий план руководства RMT? И как вы думаете, это сработает?

Я очень рад видеть, что они усилили действие. Мы провели восемь дней забастовки за шесть месяцев. Переход на восемь дней в следующем месяце — это шаг в правильном направлении. На мой взгляд, когда мы начинали еще в июне, у нас должно было быть как минимум три дня в месяц.

Я думаю, что нам придется продолжать наращивать действия, потому что правительство удваивает свои обязательства не только разгромить RMT, но и попытаться разгромить все железнодорожные профсоюзы. Это видно из предложений, которые у нас были. Предложение Network Rail было отправлено членам с рекомендацией отклонить. Предложение железнодорожных компаний было сразу же отклонено NEC.

Я уверен, что предложение Network Rail будет отклонено, поскольку оно по-прежнему предусматривает сокращение рабочих мест. Я думаю, что наши красные линии не должны быть принудительными увольнениями, никакой работой только с водителем и повышением заработной платы, чтобы покрыть стоимость жизни. Это касается не только этого года, но и предыдущих двух лет. Я думаю, что до тех пор, пока перед нами не появится такая сделка, нам придется продолжать наносить удары.

Итак, вы говорите о довольно значительной эскалации ваших собственных действий. Как, по вашему мнению, в эту картину вписывается координация с другими профсоюзами и даже с другими отраслями?

Мы пытаемся координировать свои действия с другими профсоюзами. На железной дороге большая часть забастовок до сих пор проводилась RMT. Действовать сразу — это хорошо и приближает нас к позиции всеобщей забастовки. Было хорошо, когда ASLEF, RMT и TSSA вышли в один день.

За пределами железных дорог было бы более эффективно, если бы разные профсоюзы принимали меры в разное время в течение нескольких недель и месяцев, что приведет к огромным сбоям. Честно говоря, я не могу дать вам ответ, какой из них работает лучше всего. Возможно, лучший способ выяснить это — попробовать обе стратегии. У вас могут быть большие скоординированные дни действий между всеми различными профсоюзами — государственными служащими, железными дорогами, работниками NHS и другими людьми — но вы также можете пробовать определенные дни, когда железнодорожники отсутствуют, а затем другие дни, когда нет пограничников. и тому подобное.

Вы сказали, как вы были довольны эскалацией – вы выступаете за дальнейшую эскалацию. Как вы думаете, почему руководство не использует такой подход или не использует его до сих пор?

Думаю, они надеялись, что сделка состоится. Я также думаю, что они обеспокоены слишком быстрой эскалацией. Я придерживаюсь мнения, что карманы правительства практически безграничны, поэтому вам нужно как можно быстрее вызвать максимальные разрушения, чтобы выиграть спор. Я думаю, что длинные, затянувшиеся споры не идеальны, но этот стал долгим и затянувшимся спором. Нам нужно обострить действие, и продолжать обострять его, пока мы не победим. Вы можете увидеть примеры автобусных рабочих по всей стране, и есть немало других примеров, которые, я уверен, многие люди знают о том, где они устроили тотальную забастовку, и что в конечном итоге привело к приемлемой сделке. .

Тем не менее, я думаю, что это то, к чему вам нужно стремиться, потому что за последние несколько месяцев у нас было небольшое затишье. Внезапный скачок с нуля до шестидесяти был бы настоящим шоком для людей, которые должны продолжать работать над этим на рабочем месте. Затем вы можете продолжать эскалацию и эскалацию, если вы дойдете до этой точки. Но вы должны быть готовы сделать это.

Существуют ли какие-либо сети или фракции в RMT, пытающиеся продвигать различные стратегии?

Насколько мне известно, есть только одна фракция, это Широкие левые RMT. Руководство профсоюза в настоящее время составляют люди, которых поддерживают Широкие левые. Я не знаю ни одной функционирующей левой фракции.

А когда вы говорите «Широкие левые», значит, это не левые?

Ну, это зависит от вашего определения того, что такое левые. Широкие левые состоят из некоторых людей из профсоюзного чиновничества, некоторых людей, связанных с Коммунистической партией, и некоторых людей, связанных с Лейбористской партией. Я бы не сказал, что это самая левая группировка, которую я видел внутри профсоюзов.

Люди вроде вас требуют большего. Вы организовываетесь вообще, чтобы попытаться оказать какое-либо давление?

Да, через демократические структуры профсоюза прошли резолюции, призывающие к большему количеству забастовок и различным типам промышленной стратегии. Я думаю, у нас вполне здоровая отраслевая демократия в РМТ. Но очевидно, что у многих людей много разных мнений, и вы никогда не добьетесь идеального результата, но важно продолжать пробовать новые стратегии и прислушиваться к тому, что исходит от участников, потому что именно они являются теми, кто кто ведет спор, и именно они теряют деньги, и именно они понимают, как это работает.

Правительство хочет остановить победу RMT. Что люди могут сделать, чтобы помочь вам победить их?

Люди, спускающиеся и поддерживающие пикеты, полезны. Проведение митингов и демонстраций очень полезно, так как показывает силу профсоюзного движения. Но самый важный способ, которым люди могут помочь RMT, — это стать активными на своих рабочих местах, подготовиться к забастовке и самим выйти на забастовку, потому что все рабочие сталкиваются с кризисом стоимости жизни в этой стране.

Если бы вы задали мне этот вопрос несколько месяцев назад, я бы расстроился, был честный ответ. Некоторые профсоюзы еще не начали делать шаг вперед и действовать, но сейчас многие люди делают шаг вперед. Поэтому я думаю, что самый эффективный способ — это забастовка людей в координации с нами.

Поскольку в споре участвует большая часть членов RMT, RMT не может выплачивать забастовку так, как это могут делать некоторые другие профсоюзы. Насколько важным будет сбор средств для забастовки с точки зрения того, чтобы позволить вам обостриться так, как вы описали?

Мы не выплачиваем забастовку, но выплачиваем солидарность людям, нуждающимся в помощи. Я думаю, что в данный момент мы находимся в битве всей нашей жизни в RMT, поэтому все доступные средства должны быть использованы для поддержки людей, которые в этом нуждаются.

Много денег было пожертвовано RMT от людей в социальных сетях и через торговые советы. У нас также было много пожертвований на линии пикета. Не только деньгами, но и материальной поддержкой, едой и прочим. Я думаю, было бы полезно, если бы представители более крупных профсоюзов, которые, возможно, в настоящее время не предпринимают таких действий, отправляли бы деньги из своих отделений в регионы RMT или в фонд национальных споров.

Пожертвуйте в фонд споров RMT на www.rmt.org.uk/about/national-dispute-fund/