Поэзия первой свежести
Владимир СПЕКТОР подробно разбирает книгу стихотворений Елены ЧЕРНОЙ «Вирус человеческого вида».
Чёрная Е. «Вирус человеческого вида» Стихотворения. Екатеринбург, Издательство «Альфа Принт» 124 стр. 2022 г
Как осетрина, по утверждению булгаковского персонажа, не может быть второй свежести, так и поэзия бывает только настоящая. Иначе это уже не поэзия, а просто рифмованная проза. В поэзии обязательно звучит дыхание пространства, и тонкая нота воздуха в состоянии рассказать о многом, если не обо всём. Ведь в ней – отражение времени и судьбы не только поэта, но и всех тех, кто находится рядом с ним, их опыт и воспоминания, звучание событий, эхо мыслей и чувств, переживаний и надежд. Не зря великий Вадим Кожинов отметил: «Духовная жизнь поэта вбирает в себя не только непосредственно воспринятое, но и давний опыт своих близких, всего народа, целого человечества…. Для того чтобы стать истинным поэтом, нужно быть еще «поэтом в душе», а не только владеть словом».
Духовная жизнь поколения, столкнувшегося с нежданными проблемами, связанными с невиданным ранее вирусом, который неузнаваемо изменил жизнь и приблизил смерть, а она, разгулявшись, продолжилась вместе с войной, всё это – ощутимо в дыхании поэзии Елены Чёрной, в её книге «Вирус человеческого вида».
Книги стихотворений трудно читать «залпом». Ведь это чтение не только глазами, но умом и сердцем, оно требует сопереживания, вдумчивого погружения в энергию переживаний, сколь искренних, столь и откровенных. Там просторно и тревожно, и даже воздух наполнен мучительными раздумьями и вопросами, среди которых «что?», зачем?» и «почему?» не самые пронзительные. Ибо есть ещё так много непонятного, а ответы ведомы лишь Богу и времени. Но оно откроет их только в будущем. А поэт вместе с нами вопрошает уже сегодня. И потому книга Елены Чёрной читается не залпом, но с неослабевающим интересом. Многие стихотворения в книге похожи на некие шифрованные послания, в которых можно разглядеть, прочитать несколько смыслов. Они открываются постепенно, проявляясь в метафорах, выглядывая между строк, прячась в изломах полунамеков и, казалось бы, случайных открытий. Это чтение, затягивающее в зеркальные просторы отражений, загадочных сравнений, иллюзий, совпадений, в которых вместе с чудом поэзии рождается ощущение бесконечности, непознаваемости и неповторимости того, что происходит с нами и внутри нас. И рядом с теми, кого звали (и зовут, невзирая ни на что) единственными.
«…единственных больше нет. и тихая грусть их завета
сквозь сердце иголкой продета, как бирка в чумной лазарет…
в то время – в зал ожидания, в то прошлое для опознания:
единственных больше нет»…
«…мёрзлой черешенкой с косточкой в сердце
на дереве заснеженном, джазовой гершвина…
русской в париже, потерянной в нижнем…
паузой в звуке подвижном»…
«…а по сюжету он остался жить… восстал из мёртвых и пришёл домой,
но под шинелью был всегда живой его смертельный враг. железом был пришит
к нему с атаки, ближней ножевой
он знал, что враг вошёл и в кровь, и в плоть… и лезвием крошит его как червь,
и он не мог его отбросить, побороть, и прижимал плотней, на четверть, треть,
и от любимых закрывал, всю жизнь – собой»…
Сюжет, как поэтический, так и жизненно-смертельный, напоминающий действительность, узнаваемую по трагизму и отчаянной вере в чудесный исход, он не из книги, а из жизни. В которой находки сменяют потери. И потому единственных нет. Хоть они с нами в душах и сердцах. Впрочем…
«…сюжет не изменён, он вынут из ребра, как зёрна из плевел и горе из добра,
он вырос из руки, дающей благодать, чтоб истиной всего, пророщенною, стать»…
«…и огнём, внезапным, сильным, внешним, занялись соседние скворечни –
то синицы небо подожгли, горько вылетая изнутри, спичкой предпоследней – обережной»
Из поэзии Елены Чёрной вершат полет прямо в душу читателя ассоциации, метафоры, неожиданные наблюдения и парадоксальные откровения. Её образная речь насыщена не только словесной игрой высокого полета, но и искренними чувствами, то нежными, то ироничными, то пронзительно взволнованными. И всё это делает эту речь поэзией. Она говорит о мире, и её иносказание понятнее и точнее иной прямой речи. Причем завораживает не столько речь, сколько сам процесс рождения мысли, слова, образа… Именно об этом писал уже цитированный ранее выдающийся литературовед Вадим Кожинов, и его рассуждения, максимально точно говорящие о поэзии и ее отличительных чертах и качествах, уместно вспомнить:
«Стихи – это не выражение мысли, а воссоздание самого процесса размышления. А реальное движение мысли в сознании человека совершается не как строгая последовательность голых умозаключений. Оно совершается сложно, зигзагами, ускоряется и замедляется; оно вовлекает в себя всю атмосферу сознания, разного рода сравнения и сопоставления… Искусство поэта заключается вовсе не в сложении стихов, как таковом, а в том, что стихотворная речь оказывается совершенно непринужденной, естественной, словно иначе это и сказать невозможно, только стихами. Без этого свойства и не возникнет та обладающая внутренней свободой поэтическая действительность, на создание которой претендует стихотворение. Вместо нее перед нами будут ритмизованные и зарифмованные фразы искусственно переделанная речь… Превращение обычной речи в лирическое произведение только благодаря стихотворному воплощению – а внешне дело представляется именно таким образом (но только внешне, с поверхностной точки зрения!) – кажется настоящим чудом. И это действительно чудо – чудо творчества»...
Поэт говорит и закрывает собой, своим словом, образами, речью амбразуру зла и ненависти, которые распространяясь со скоростью звука, калечат души, целясь в умы и сердца. Чудо поэзии не может спасти жизнь, но помогает разобраться в её сути, понять и различать добро и зло. Прихотливый узор словесной вязи в стихотворениях Елены Черной порой завораживает. И под его покровом внезапно проявляются черты прошлого и настоящего, память о родном крае и фантастические картины легенд и сказаний дней минувших. Елена Черная, поэт из Екатеринбурга, представляет свой мир, где реальность узнаваема, а импровизации увлекательны. И правде при этом не мешает оригинальность.
«…и снежный квест – в сём городе игра. и ничего не светит пришлым и Улиссам,
они для тех двоих – на чёрствый хлеб – икра… глаза скользят по дымным домнам, крышам,
и новый мост пруда сшивает дикие места, и дважды в воду не войти у старого моста,
и квадрокоптер пишет, чтоб пилат узнал иуды поцелуй в раскрытые уста»…
«…я вернулась сюда в этот сумрачный край, где мне шепчут дымы: «ну пойди, полетай
с нами по небу, где распустили мы хвост, где все синее только крупица и горсть.
…я вернулась совсем, с измельчённой душой, став ненужной и стылой, и бедной рудой.
чтобы в сумрачном этом любимом краю постоять хоть минуту ещё краю».
Рассказывая о жизни (а ведь вся поэзия – именно о жизни), автор не минует традиционных тем, характерных для поэзии и литературы в целом. Судьба, дорога, отчий дом, детство… Обо всём этом говорится честно и трогательно-доверительно. Но, в то же время, так, как свойственно именно ей – с оттенком драматизма и лирическими реминисценциями.
«…так в зарытом, цветном, бесполезном, и под камешком где-то лежит
наше детство и стало заметным: время вспять никогда не бежит.
но пойду в этот двор и проверю, вдруг не найден, не вырван секрет,
и опять я кукушке поверю, что ворожит в белесый рассвет.
и всё сбудется – рано не поздно, и вчера – и уже никогда»…
Чему сбыться суждено – знать не дано даже настоящей поэзии. А что сбылось? Появилась книга стихотворений поэта, не избалованного вниманием критики. Но ее голос звучит из Екатеринбурга внятно и слышно, тем более, что всемирная сеть этому способствует. И пока модные авторы делят титулы и премии, Елена Черная пишет, и её поэтическая речь, не искривленная влиянием сиюминутной суеты, прямым маршрутом движется к цели, стремясь задеть сердечные струны в душах читателей.
Поэт смотрит в нас… Что видит он, что читаем мы? В море выходящих книг легко затеряться, сбиться с курса. Книга Елены Черной имеет свой опознавательный знак – талант и сопричастность мировой культуре. Даже с учетом того, что не все стихотворения одного уровня, это интересно и привлекательно, независимо от времени, в котором вирусы меняют облик и название, а люди иногда теряют лицо, обретая токсичные, нечеловеческие свойства. Возможно ли этого избежать? Бог весть. Поэзия (настоящая) пытается говорить о главном, но слышат ли её? Судя по тому, что творится в мире, нет. Но вдруг услышат… И вдруг это поможет. Лекарства (от злости и ненависти тоже) не всегда эффективны. Но важно, чтобы они были. И потому хорошо, что выходят книги стихотворений. Такие, как книга Елены Черной.
«…здесь был Гомер, и профиль резкий, как рифма режет слух и глаз…
и на вокзальной передержке, на радужках, и в час нерезкий,
у проходящих мимо касс застрянет кадрами в нарезке
поэт, смотрящий прямо в нас»...
«…на набережной неисцелимых венецианской куртиной…
и залива зеркальной картиной, многоканальное – покажет, зримо,
как на просторах, на нас изгоях… саваны, саваны, как на павших в трое…
от трояна, от covid’a… от голиафа, от давида…
от вируса – человечьего вида»…
Владимир СПЕКТОР