От вундеркинда к гению. Кто довел Евгения Миронова до исступления?
Теодора называют русским музыкантом, но родился он в Афинах. Кто же он, этот дирижер с серьгами-кольцами в ушах, фамилию которого в России уже привыкли произносить без ошибок?!
В рамках Зимнего фестиваля искусств в Сочи выступил «великий и ужасный» Теодор Курентзис со своим musicAeterna. Аншлаг был сумасшедший.
В зале присутствовали народные артисты Евгений Миронов и Юрий Башмет. Оба были потрясены необычным прочтением музыки Чайковского. Миронов, едва прозвучали последние ноты, вскочил с места. Говорят, Курентзис довел его до исступления.
Кто же он, этот дирижер с серьгами-кольцами в ушах, фамилию которого в России уже привыкли произносить без ошибок?! И о котором гораздо больше легенд и мифов, чем правды.
Теодора называют русским музыкантом (многократный лауреат «Золотой маски», он был дирижером НФО России под руководством Владимира Спивакова, главным дирижером Новосибирского Театра оперы и балета, худруком Пермской оперы), но родился он в Афинах. В четыре года начал обучение игре на фортепиано, в семь лет — на скрипке. В 12 лет вундеркинд поступил сразу на два факультета Афинской консерватории, потом поехал учиться в Россию, и легендарный профессор Илья Мусин, воспитавший Темирканова и Гергиева, назвал молодого грека гением.
Однажды автору этих строк удалось пообщаться с дирижером. Оказалось, он не только большой музыкант, но и философ. Aif.ru выбрал самые яркие цитаты из того интервью Теодора Курентзиса:
«Ум – одна из необходимых составляющих счастья. Что нужно еще? Безумие. Счастье ведь есть путешествие ума по лестнице духа. Недаром говорят: "Я без ума от чего-то", когда человек от нахлынувшего на него счастья теряет ориентиры... »
«Деньги для счастья не обязательны. Без них никто не умер. Но, когда они появляются, то становятся испытанием для любого человека. Мне кажется, люди с большими деньгами менее счастливы, чем те, у кого их нет. Бедные стремятся к счастью с азартом. Богатые же уверены, что счастье принадлежит им априори, и часто лишаются его. Я зарабатываю немало, но большую часть денег трачу на инструменты для своего оркестра, даю людям».
«Когда у меня не было ни копейки, я чувствовал себя счастливым. Часто брал в долг. В Санкт-Петербурге один замечательный человек давал мне деньги, зная, что я не смогу их скоро вернуть. Другой великий человек помогал в Москве — я жил в его квартире, он давал деньги, пока у меня не было работы. Я помню их заботу. Поэтому считаю долгом помогать другим. Не столько дать в долг, сколько — просто дать».
«Я очень часто разочаровывался в друзьях, со мной поступали непорядочно. Но я не злопамятный. Всех прощаю. И не перестаю общаться с теми, кто предал».
«В театре были и предатели, и саботажники. Мне говорили: "Увольняй!" Испытание властью — одно из сложнейших испытаний в жизни человека. В этот момент надо просто понять, что, оставив человека без работы, ты заставишь голодать его семью, детей. Как можно взять на себя такой грех? Не дай Бог, что-то случится, пропадет человек. Я переживаю за людей. Но и за себя. Сколько раз своему «начальнику» Богу я обещал одно, а делал другое? Сколько раз таким образом оскорблял его, вел себя по отношению к нему кощунственно? И что же, он тоже должен был меня уволить? Но это увольнение не чета любому другому. Это уже — до свидания. Конец души. Все — по домам... »
«Я интересовался таинствами жизни афонских монахов, провел некоторое время с ними. Нет, стать монахом не пытался. Кто я такой, чтобы стать им? Это не каждому дано. Только если Бог захочет. Быть монахом — совсем не то, что быть дирижером, например. Ну, нравятся тебе фрак и дирижерская палочка, и что с того? К сожалению, первое, что делает большинство современных людей, желающих стать дирижерами, — покупают себе палочку. А те, что хотят стать священниками, торопятся надеть рясу. В Греции говорят: «Не ряса делает священника». Добавлю: «И не палочка — дирижера». Последний раз я дирижировал концерт с палочкой много лет назад. Если сильно устану, могу себе позволить это и сегодня. Но только на репетиции... Дирижировать с палочкой — все равно что заниматься любовью в презервативе. Между тобой и оркестром появляется что-то лишнее, общение происходит не напрямую. Связь рушится».
«Иногда достаточно того, что женщина смотрит тебе в глаза и говорит короткие два слова. Молчание не есть опустошение. Многословие не всегда содержательно».
«По-моему, я притягиваю к себе психопаток, они меня любят. Когда однажды встретил "ровню", очень удивился. Сегодня это большая редкость. Для меня "ровня" — психически здоровая женщина, хотя сейчас женщина с психическим заболеванием — уже почти норма. Особенно это касается тех, кто вырос в советское время, гречанок — тоже. Истеричность, комплекс неполноценности, непримиримость с полом, психозы, раздутые амбиции... У "ровни" же есть мечты, но нет амбиций, она желает найти истину и не стремится быть такой, какой быть модно, выгодно. Она хочет остаться самой собой».
«Многие мужчины, выбирающие спутницу жизни, хотят, чтобы она была похожа на его мать. Когда-то и я, знакомясь с женщинами, спрашивал себя: "А понравилась бы она моей маме?" Но, осознав всю нелепость вопроса, перестал себя мучить. Ведь не маме с девушкой жить, спать... Проблема — найти человека, который нравится тебе. И, если нашел, должен быть уверен в своем выборе, даже если все вокруг считают, что твоя подруга некрасива. Есть определенный тип девушек, который мне нравится, но вообще-то красивы все. Нужно только увидеть это. Отношения к модным тенденциям красота не имеет: цвет глаз, длина ног — все это пустое. Хотя... Русские определенно красивее гречанок. Русская женщина — это что-то невероятное! Особенно не из Москвы. Очень красивые девушки в Кемерове, Новокузнецке, Ростове-на-Дону... »
«Говоря о красоте, мы подразумеваем часто внешнюю оболочку. А красота — это нечто другое. Вот вы любили когда-нибудь в жизни? мужчину? без ума? было у вас такое, чтобы вы любили скелет человека? его кости? Нет? Значит, не любили! В основном, ведь как люди говорят: "Я люблю твои голубые глаза... твои белые волосы... твою сексуальность... " А по-моему, по-настоящему любит тот, кто может сказать: "Я люблю твою кровь. Люблю твои кости... "»
«Я не стремлюсь всем понравиться, и ничего специально не делаю, чтобы привлечь к себе внимание. Девушки же часто заблуждаются. Им кажется, что они любят меня, как бывает влюблен пациент во врача, который сделал ему операцию, путешественник — в водителя, который вез его, спящего, по пустыне. Но, если ты способен любить скелет, внешний облик не важен. Потому что каждый когда-нибудь превращается в скелет... когда разрушается потолок и открываются небеса...»