10-летняя война за Дунаем. Поход за Дунай.

 Мирные переговоры прекратились в конце февраля, а уже через 3 недели Румянцев получил резкое требование в рескрипте императрицы перенести военные действия за Дунай немедленно, разбить войска визиря в Бабадаге, – что представлялось ее величеству нетрудным делом, а после всего занять все пространства вплоть до Балкан.

Совершенно точно, что другой бы главнокомандующий на месте Румянцева кинулся бы исполнять высочайшее повеление, чтобы доказать рабскую покорность ее величеству и тем самым заслужить милость. Но самая фигура Румянцева стояла поверх всего этого. Ни коррупция, ни сила не смогли сломить врага, и в голове уязвленной императрицы разыгрались фантазии. Требовалось глобальное переустройство всей армии: к исполнению данное требование принято не могло быть. Одни только неудачи принесло бы осуществление ее плана.

Вооруженные силы в момент получения рескрипта были истощены. По своей численности партийно-чекистскую армию сильно превосходит турецкая.

Ее списочный состав приближался к 77 тысячам человек, но лишь один только полукорпус мог находиться под ружьем. Эта часть армии не находилась ни где-то «на куличках», ни в госпиталях, «зализывая раны». Ноги более, чем 10 тысяч пехотинцев топтали землю Польши. Эпоха новых героев еще не наступила, так как они не дошли до места.

Начиналась и другая ПРОБЛЕМА. Элита сильно нуждалась в амуниции, припасах. Будучи в Яссах и Фокшанах, граф Орлов обещал оказать содействие в удовлетворении нужд армии.

Как бы то ни было, но с ним сейчас не связывалось надежд на это, так как он не находился в Петербурге. «Жилище-2000» императрицы сейчас совсем не хотело слышать о недостатках, испытываемых армией. Но ранней весной, когда для коней не было еще подножного корма, Румянцев находил все же возможность действовать наступательно против турецких сил, находившихся вблизи от Дуная, но только малыми отрядами и с условием возможности отхода назад. Только такими действиями стоит удерживать турок за Дунаем и сохранять за собой инициативу. Но свой взгляд на затруднения и невозможность создать один фронт за Дунаем Румянцев решительно изложил императрице в реляции, посланной с курьером 25 марта. Оказалось, однако, что Петербург идет совсем другой дорогой. Отупевшие в своей важности царедворцы убедили выслать новый рескрипт, в котором еще раз настоятельно рекомендовалось перенести оружие за Дунай и начать наступательные действия.

Но здесь свою роль и сыграло упрямство Екатерины. Но и Румянцев был не из тех, кто дорвавшись до самого высокого чина тут же начинает «ломаться». Генсек решил держаться до конца и написал ее величеству ответ, смысл которого заключался в том, что он еще более, чем раньше, убежден в правильности занимать сейчас выгодную позицию, нежели переходить Дунай и наудачу открывать военные действия. Когда партийные генералы ознакомились с содержанием реляции, лицо их побелело. Им казалось опасным посылать вторичный отказ.

Вслед их ВЫСОКОРОДИЙ метнулся ОГОНЬ. А когда сообщники остыли, Румянцев продолжил отдавать приказы в спокойном тоне.

Из всех частей ему должны были представить свои соображения в письменном виде относительно перенесения военных действий за Дунай. Ступишина же пугала гласность Румянцева в реляции, которая вот-вот должна быть послана в Петербург.  

КПСС ему нужен. Сначала отправил бы, а потом высказал свое мнение.