Из всех четырех на фронте был только один. Тот, кто не превращал свою грудь в иконостас.
«Не могу сказать, что я отношусь к храбрым людям. Нет, мне бывало страшно. Все дело в том, как тот страх проявляется.
С одними случались истерики — они плакали, кричали, убегали.
Другие переносили внешне спокойно…
Но первого убитого при мне человека невозможно забыть»,
— говорил Юрий Никулин.
Юрий Никулин участвовал в советско-финской кампании, воевал под Ленинградом, отмечен множеством наград.