Войнич и её Эверест
Когда-то, в конце XIX века, Этель Войнич ненадолго приехала в Россию. Чтобы навсегда её полюбить. Чтобы гораздо, гораздо позднее, уже в середине ХХ века, в нелюбимой ею Америке написать ораторию «Вавилон» о свержении тирании… Наш человек. Умерший, увы, далеко не в нашей стране. Впрочем, Россия отвечала ей не меньшей взаимностью. В отличие от тех же Штатов и Европы, которые устроили «заговор молчания» её произведениям. Которые возненавидели писательницу за независимость и борьбу за справедливый мир, где возможно ходить не в чёрном, а в светлом. А в родной Англии её имя принципиально не упоминалось ни в литсправочниках, ни в литературоведении. И до сих пор на Западе её не хотят простить. Её, отважно бросившую вызов этому самому Западу. Его бездуховности и наглости, за два века почти не изменившихся. Разве что в гораздо худшую сторону. Гораздо... Только Россия от всего сердца благодарно приняла писательницу-англичанку. Прошлая Россия. Потом СССР. И снова Россия.
Этель Лилиан Войнич. Родилась в хорошей английской семье. Настолько хорошей, чтобы неизбежно стать писателем, переводчиком, композитором. И борцом за справедливость. Дочь знаменитого профессора математики Джорджа Буля. Внучка известного профессора греческого языка Томаса Эвереста. Внучатая племянница выдающегося географа и геодезиста сэра Джорджа Эвереста, в честь которого названа самая высокая вершина планеты… У Этель жизнь просто должна была стать необыкновенной. Что это? Гены, корни, семейные традиции? Или атмосфера? Атмосфера времени – такого романтичного и такого бунтарского. Наверное, всё вместе. Чтобы в одно время специально одеваться только в чёрное. В знак траура по такому несправедливому, такому смертельно больному миру. Чтобы в Лондоне подружиться с русскими. И тут же умчаться в Петербург и встать в ряды тех, кто искренне желал изменить мир к лучшему. А потом вернуться на родину и работать в Фонде вольной русской прессы. Чтобы уже позднее перевести для своих соотечественников Лермонтова и Гоголя, Достоевского и Салтыкова-Щедрина. И песнь о Степане Разине, вошедшую в её роман «Оливия Летэм»… Что ещё могла написать Этель Войнич, вернувшись из России? Конечно, пассионарный роман «Овод». Конечно, романтичный роман «Овод». Конечно, интернациональный роман «Овод»… В России он сразу же был напечатан. Его приняли восторженно. Им зачитывались – интеллигенция, рабочие, крестьяне. Несмотря на многочисленные запрещения царской цензуры (например, в 1905-м был конфискован весь тираж). При советской власти роман издавался миллионными тиражами. И был переведён на 24 языка народов СССР. Многочисленные театральные инсценировки. Три оперы. Три киноэкранизации. «Овод» стал одним из Эверестов мировой литературы.
Войнич прожила долгую жизнь – 94 года. Но написала не так много – пять романов. Но одного «Овода» для любого писателя было бы достаточно, чтобы понять, что творческая жизнь удалась. Даже если сама жизнь удалась не очень… «Овод» – любимый роман Алексея Маресьева, Зои Космодемьянской, молодогвардейцев, Юрия Гагарина. «Овод» так любил Николай Островский. «Овод» так любил Павка Корчагин: «Я за этот образ революционера, для которого личное ничто в сравнении с общим». Личное ничто в сравнении с общим. И это не только про «образ революционера». И это даже не про стиль жизни. Это – про смысл жизни. Это – примета таланта, гения. И ещё – очень редкой женщины. Для которой личное было ничто в сравнении с общим. Поэтому она выиграла и прошлое, и будущее... Даже если бы она осталась единственной женщиной среди всех писателей, которые бьют во все колокола.