Шел 1898 год. В Российской империи расцветала еще одна империя — фарфоровая. И правил ею промышленник Матвей Кузнецов. В том далеком году он обратился к блистательному архитектору Федору Шехтелю, чтобы тот построил в центре Москвы, на пересечении Мясницкой улицы и Златоустинского переулка, настоящий фарфоровый дворец. Пять лет понадобилось, чтобы на этом месте появилось здание с широкими окнами, витринами, орнаментами и масками Меркурия — покровителя торговли. Так в начале ХХ века в Москве появился Дом фарфора. Его непростую историю вспомнил обозреватель «Мосленты» Валерий Бурт. Кузнецову от Фирсановой Место, где располагается магазин, — Мясницкая, 8/2 — историческое. В доме, который стоял здесь прежде, жил известный писатель и историк Михаил Погодин. Вселившись сюда в 1830 году, он возликовал: «Дом на прекрасном месте (князя Тюфякина, где был пансион Перне), на стрелке четырех улиц (двух частей Мясницкой, переулков Златоустинского и Лубянского), большой, каменный, с верными жильцами. Указал мне его мой приятель Юрцовский, кондитер и любитель литературы…» Обо всех живших в упомянутых владениях на Мясницкой говорить не стану, но некоторых упомяну. Это, в частности, купец Иван Фирсанов, который подарил участок своей дочери Вере, известной благотворительнице, будущей владелице Сандуновских бань, подмосковного Середникова, связанного с юностью Михаила Лермонтова, и Петровского — в ту пору Фирсановского — пассажа. При Вере Ивановне дом перестраивали модные зодчие Лев Кекушев и Сергей Шуцман. Именно Фирсанова продала здание Кузнецову. И тот, подумав, решил старый дом снести и выстроить новый на участке земли площадью 680 с половиной саженей. Спроектировать его он поручил, как было сказано, Шехтелю. Ранее тот построил для семьи Матвея Сидоровича городскую усадьбу на 1-й Мещанской улице. При открытии в 1903 году «Дом с Меркуриями», как прозвали его москвичи, имел три этажа. На первом располагался магазин, на втором и третьем — правление Торгового дома Кузнецова и кабинеты служащих. Слава на весь мир Матвей Сидорович Кузнецов был основателем Товарищества производства фарфоровых и фаянсовых изделий М.С. Кузнецова. Он приумножил владения деда, Терентия Яковлевича, основавшего знаменитый Дулевский завод, и отца, Сидора Терентьевича, выстроившего фабрику недалеко от Риги. Был он хозяином деловым, рачительным. Разыскал и приблизил даровитых художников. Зорко следил за качеством сырья, расходом денег. Награждал мастеровитых и старательных работников, штрафовал нерадивых. Впрочем, таковые у него встречались редко и исчезали быстро. На заводах и фабриках Матвея Кузнецова трудились 1300 постоянных и 4000 временных рабочих. Он владел магазинами в Москве и Санкт-Петербурге, торговыми представительствами и складами в десяти крупнейших городах Российской империи. Ему было присвоено высокое звание «Поставщик Двора Его Императорского Величества». По городам и весям России развозилась великолепная продукция, завоевавшая немало международных призов. Хорошо знали и высоко ценили изделия кузнецовского фарфора в США, Японии, Австрии, Франции и других странах. На предприятиях Кузнецова изготовлялся пестрый, красочный «азиатский» товар, рассчитанный на рынки Турции, Персии, Афганистана. Кузнецов, разумеется, радел о выгоде, но был еще и умен и смекалист, стремился обогнать конкурентов. К примеру, он первым в России начал выпускать небьющуюся посуду — для этого купил автоматы французской фирмы «Фор» для формовки кофейных и чайных чашек с толстыми стенками. Кузнецов отменно владел конъюнктурой рынка. Людей небогатых влекла расписанная в народных традициях гжельская керамика, солидные купцы почитали изделия помпезные, с золотыми и рокайльными завитками, а утонченный покупатель был охотником до вещиц с российскими пейзажами и тонких образцов в стиле модерн. Именно такой разнообразный товар выставлялся в витринах магазина на Мясницкой. Покупатели брали его охотно, и не только для своих буфетов и поставцов, но и впрок — для презента. Дом фарфора славился на всю Москву и притягивал горожан словно магнит. Был так же популярен, как Верхние торговые ряды (будущий ГУМ — прим. «Мосленты»), «Мюр и Мерилиз» (будущий ЦУМ), Петровский пассаж, Елисеевский магазин и Чайный дом Перлова. Последний, кстати, находился недалеко от владений Кузнецова. Матвей Кузнецов был изрядным благотворителем, как, впрочем, многие промышленники и купцы России. Он получил Высочайшую благодарность «за устройство и содержание бесплатных народных столовых для отпуска обедов беднейшим жителям Москвы», заботился о раненых и больных воинах, сиротах. В заводских и фабричных поселках Кузнецов строил церкви, молитвенные дома, площадки для занятий физкультурой, лечебницы, бани и многое другое. За все это ему низкий поклон сквозь многие лета. О временах и нравах У Кузнецова было восемь сыновей (один умер в младенчестве) и две дочери. Свои предприятия он распределил между ними еще при жизни, чтобы не возникло распрей после его ухода и не пострадало налаженное семейное дело. Но оно, увы, рухнуло. Слава богу, что сам Матвей Сидорович не дожил до его краха — в 1911 году его унес апоплексический удар. А «фарфоровая империя» вдребезги разбилась уже после Октябрьской революции, когда все предприятия Кузнецова национализировали. Магазин на Мясницкой был закрыт, а что случилось с товаром — доподлинно неизвестно. Возможно, часть его расколотили представители новой власти, а часть растащили. Если так, безмерно жаль утраченного… Одни дети Кузнецова уехали за границу, другие, на свою беду, остались в России и были репрессированы. Эмигранты же обосновались в Риге, недалеко от которой работал фарфоровый завод династии. И бизнес, хоть и не такой широкий, как при отце, сохранился. Товарищество, переименованное в «Общество М.С. Кузнецов», просуществовало до 1940 года, когда по семейству снова ударила кувалда национализации. Ее принесла вступившая в Прибалтику Красная армия. Ну, а наследниками Матвея Кузнецова заинтересовалась НКВД. Судьба их была незавидной… Давно уже нет кузнецовских заводов и фабрик, но фарфоровая посуда со знаменитым клеймом до сих пор хранится в домах запасливых москвичей и ценителей прекрасного. У кого-то осталась на память одна вещица, у других — целые сервизы с супницами, соусниками, пиалами, чашками, блюдцами. Украшенные затейливыми изображениями, они повод для воспоминаний и размышлений — о людях, временах и нравах. Судьба фарфорового мопса О Доме фарфора Кузнецова долгое время оставались лишь воспоминания. В бывшем магазине располагался Синдикат силикатной промышленности, позднее — Объединенный клуб III Интернационала. В 30-х годах бывший «Дом с Меркуриями» реконструировали и прибавили еще два этажа. Между прочим, сделано это было со знанием дела: следов надстройки почти не видно. Увы, автор не нашел подробных сведений о судьбе здания — кто в нем обитал, какие конторы находились. История творения Шехтеля разорвана на несколько частей, и никому не удалось ее склеить… В 1957 году в здании на улице Кирова — так называлась Мясницкая — открылся магазин «Фарфор-хрусталь». В нем вновь стало многолюдно, особенно в дни, когда «выбрасывали» дефицит. Между прочим, многие покупатели предпочитали не фарфоровые, а хрустальные вещи, которые были в большой моде. Сейчас на Мясницкой другой магазин — «Гледиз» — и там снова раздается звон посуды. Говорить о нем не стану. Желающие могут его посетить и при желании купить то, что им приглянется. А кто уйдет с пустыми руками, тоже не останется внакладе: может представить, что здесь было много лет назад, благо на дом была недавно водружена старинная вывеска товарищества. В 1965 году поэт Леонид Мартынов написал стихотворение «Дом фарфора». В нем есть такие строки: Может, та фарфоровая собачка просто заблудилась во времени?..
